Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
Встали все до единого, кроме пятнадцати, тех самых. Кодонак улыбнулся. За ними стали подниматься люди по всему залу. Не меньше половины Большого Совета, студенты, Мастера… И вот уже почти тысяча стоит.
Верховный поднимает Скипетр, и все садятся на места.
– Я не виновен! – заявляет Кодонак, и по залу прокатывается волна одобрения.
– Теперь мы можем вынести тебе приговор, Мастер Хатин Кодонак! – говорит Верховный. – Пусть каждый из Советников Малого Совета выйдет сюда и провозгласит свое решение. И да пройдут ваши слова испытание пламенем!
– Пусть горит пламя Верховного! – вновь пронеслось по залу.
Первым выходит Торетт.
– Я верю словам Мастера Кодонака и полностью поддерживаю его. Обвинения ложны. Он – не виновен!
Следом Ках:
– Оправдания и слова Хатина Кодонака неправдоподобны. Факты против него, а я привык быть беспристрастным. Он виновен! И заслуживает смертного приговора по столь серьезному обвинению. – Неодобрительный гул.
Килей Холд выскальзывает у кого-то из-за спины:
– Я рассмотрел все детали дела. Оно очень неоднозначно. Трудно не доверять такому человеку, как Мастер Хатин Кодонак. – Куда клонит? – Но… слишком много свидетельств против него. Я поддерживаю смертельный приговор, он виновен.
Годе Майстан с высоко поднятой головой:
– Я не могу поддаться порыву стать на сторону Кодонака, хотя, признаюсь, я всегда уважал его. Но если из уст пятнадцати Мастеров звучит одно и то же… Увы, Кодонак виновен, смертный приговор.
Карей Абвэн. Он не улыбается?
– Сказки я люблю, но в них не верю. Кодонак виновен! Смертельный приговор.
Зато Хатин улыбается… правда, безрадостно…
Митан Эбан – друг. Правая рука. Его же правая рука удушила Кодонака – как иронично.
– Я сам Мастер Стихий, и их свидетельства глубоко взволновали меня. Мастер Кодонак был мне другом, советчиком, поддерживал меня. Но когда речь идет о Тарии, я не могу позволить личным симпатиям затуманить мой разум. Из всего здесь сказанного следует, что Командующий Золотым Корпусом – предал… Мастер Кодонак, как предатель, заслуживает смерти. Виновен!
Это он-то предатель?
И Ото Эниль. «А он ведь меня предупреждал: береги себя и Золотой Корпус».
– Во всем этом много непонятного. Но ни одного подтверждения, что Мастер Кодонак виновен, я не увидел. Дело требует дополнительного расследования. Мы с легкостью верим в очевидные вещи и отвергаем то, чего не способны понять, при этом даже не пытаясь разобраться в фактах. Это не просто недопустимо, но и унизительно для Советника, который в глазах любого тарийца должен служить воплощением мудрости. Я требую снять все обвинения! Он не виновен! – Мастера Силы поддерживают Эниля аплодисментами.
Теперь дело за Верховным. Седовласый человек встает и говорит торжественным сильным голосом, совсем не голосом старика:
– Я выношу тебе, Мастер Силы Хатин Кодонак, окончательный приговор! Этот приговор ты должен будешь исполнять неукоснительно. Решение о твоей смерти, согласно закону, не может быть принято сегодня по отношению к тебе, так как два Советника высказались против. Но если ты нарушишь мой приговор, то будешь виновен без суда, и любому Мастеру Силы позволительно будет лишить тебя жизни. Единогласным решением Совет Семи с поддержкой Верховного может отменить этот вердикт, но никто более. Так слушай…
Кодонак слушал.
– Ты признаешься виновным в совершении преступлений против Тарии, – зал ахнул, – предательство, сговор с чужеземцами, содействие в убийстве Одаренных и неодаренных граждан Тарии. Ты лишаешься звания Советника Большого Совета, звания Командующего Золотым Корпусом, и Золотой Корпус распускается. – «Что?!» – Зал взорвался криками, а Верховный невозмутимо продолжал: – Ты лишаешься звания Мастера Силы и права носить д’каж, вместо этого ты обязуешься носить повязку изгнанного. Ты лишаешься права быть гражданином Города Семи Огней и права жить в нем и посещать его. Лишаешься содержания. Тебе запрещается брать в руки меч или другое оружие, а также использовать свой Дар для заработка на пропитание.
Не смертельный приговор? Запретить брать в руки меч боевому Мастеру? Сколько ему до последнего оттока?
– Мой приговор произнесен. Да выдержит он испытание пламенем! Я все сказал!
Шум зала нарастал и уже превратился в шквал выкриков:
– Ложное обвинение!
– Он не виновен!
– Кодонак не виновен!
– Отменить приговор!
Хатин встал, спокойно снял с себя д’каж и отстегнул меч, он на треть обнажил клинок и в последний раз послушал песню своего древнего оружия. «Прощай, Разрывающий круг», – прошептал он клинку. Хотел было взмахом меча отнять свою косу, но передумал – все-таки Одаренным он быть не перестал, и даже Верховный не в силах забрать Огонь Создателя.
Он подошел к Атосаалю и, глядя прямо в его серые холодные глаза, отдал ему свой меч и свой д’каж. Хатин принял у Каха коричневую повязку изгнанника с кривой звездой на лбу (далек, как звезды) и повязал ее вместо д’кажа, который имел право носить вот уже сто тридцать семь лет. «Теперь точно отпущу щетину, а может – и бороду», – подумал Кодонак, спрыгивая с помоста и проходя мимо Мастеров Силы, стараясь на них не смотреть. И все же он заметил слезы в глазах почти всех его… его Мастеров. Сам он улыбался. Он – Хатин Кодонак, и главная его сила – это самообладание.
Когда он подошел к задним секторам, где были студенты, не наученные еще держать себя в руках, спокойная улыбка далась ему с трудом.
– Мастер Кодонак! Мы верим, что вы не виновны!
– Учитель, это все ложь!
– Верните Кодонаку д’каж!
– Мастер – мы с тобой!
– Кодонак – первый рыцарь Тарии!
– Кодонак!!!
– Кодонак!
Слышались крики отовсюду, Хатин пропускал их мимо ушей, но до сердца они все же добрались, и его защемило.
Он заметил Элинаэль, зажатую далеко от прохода бурлящей толпой. Он ясно увидел слезы в ее глазах, и на его собственные глаза тоже навернулись слезы. Девушка протянула руку – и что-то маленькое, сияющее как полуденное солнце, полетело поверх голов к нему: огонек.
Огонек был теплым и ярким, он сел на руку Кодонака, словно живое существо. Не холодный свет обычного светильника и не обжигающее тарийское пламя. Теперь Хатин улыбался искренне. «Этот огонек согреет меня в изгнании». И он нежно зажал его в руке, а руку спрятал за пазуху – поближе к сердцу.
Выходя из Дворца Огней, Хатин чувствовал, как за ним движутся живые людские потоки, словно наводнение, настигающее его. Когда же одни из семи дверей Дворца распахнулись перед ним, то он увидел на площади оттесняемую стражей огромную толпу обычных людей. Похоже, здесь был весь Пятилистник и не меньше четверти жителей города.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
