Бросив на меня последний озабоченный взгляд, Нортон покинул каюту, а Дэвид сел рядом со мной.
— Ну… Как ты, Крошка?
— Нормально, — ответил я и даже сумел улыбнуться. — Если мой сын заплевал весь комбинезон капитана Динка, значит, все должно быть хорошо.
* * *
Сутки на Марсе в отличие от лунных длятся почти столько же, сколько на Земле.
Утро уже давно сменилось днем, но в гостиничном номере с затененными стеклами по-прежнему стоял зеленоватый полумрак.
В последнее время Джулиан Баском как будто вообще забыл о моем присутствии: он рассказывал свою невероятную историю, словно обращаясь к самому себе — или к кому-то, находящемуся на расстоянии многих световых лет от нас.
Когда его голос смолк, я еще долго не решался нарушить тишину.
— И… Что было дальше, сэр? — наконец все-таки осмелился спросить я.
Баском вздрогнул, как будто я выстрелил у него над ухом из «гремящего оружия», и поднял голову.
— Сколько сейчас времени?
— Э-э… — его вопрос застал меня врасплох, но, оглянувшись на светящиеся часы над дверью, я быстро доложил сперва местное, а потом системное время.
— Тебе пора, — он стремительно поднялся с кресла. — Что ты сидишь? Давай, собирай вещи!
— Зачем?
— Чтобы успеть на «Солнечный ветер», конечно! Ты забыл, во что ты влип?
Я и в самом деле начисто об этом забыл и теперь никак не мог перенестись с Луны далекого прошлого на теперешний Марс. Баском помог мне совершить это перемещение в своей обычной добродушно-грубоватой манере:
— Ты в Марша-сити, малыш, и у тебя крупные неприятности! Если ты попадешься на глаза Брюхатому Яррхту, то не успеешь даже крикнуть: «Ой, мама!» — как тебя разделают на куски.
— Я не кричал «Ой, мама!» с четырех лет! — возмущенно сообщил я.
— Да неужто? В любом случае тебе лучше поторопиться.
— Подождите, а как же Неела… То-есть… Как зовут ту рыжеволосую девушку?
Он вдруг перестал меня подгонять:
— Ее зовут Нелли Таунсенд, — Баском нагнулся, поднял с пола бутылку, но она была пуста.
— Она ведь с Земли, правда?
— Правда. Из Лос-Анжелеса.
— Да ну? И я оттуда же!
Он посмотрел на меня своим странным взглядом, какой я ловил на себе уже много раз. Так, как будто Баском чего-то от меня ждал… Но я никак не мог понять, чего именно, поэтому чувствовал себя очень неуютно, вновь и вновь обманывая его надежды.
— Джимми, тебе и вправду лучше поторопиться. «Солнечный ветер» стартует через полтора часа.
— А вы что собираетесь делать? А она?.. — в голове у меня закипело разом столько вопросов, что я не знал, с которого начать. — А Нелли помнит свою прошлую жизнь? Она вас помнит? И… что она делает здесь, на Марсе?
— Ты сам видел, что она здесь делает, — Баском бросил бутылку в угол. — Хотел бы я знать, кто подбрасывает кости там, наверху, определяя, кто из нас кем станет в следующей жизни! Наверное, хорошо, что мало кому дано помнить свои предыдущие воплощения…
— Значит, она ничего не помнит. А вы пытались ей рассказать?
— Нда… У меня хватило на это глупости.
— И она вам не поверила?
— А ты бы поверил? — Баском взглянул на меня в упор.
— Конечно, поверил бы! Я уже вам поверил… Он опять внимательно оглядел меня с ног до головы и улыбнулся задумчивой полуулыбкой:
— Да… Как неожиданно порой ложатся кости…
— Что?
— Ничего. Джимми, жизнь этой девочки — ее нынешняя жизнь — сложилась так, что она не поверит даже человеку, который скажет ей, что Земля вращается вокруг Солнца. А ты хочешь, чтобы она поверила незнакомому типу, который подваливает к ней с россказнями о ее прошлой жизни? К полусумасшедшему «астро», который заявляет, что в этой жизни она была принцессой лунного государства и его женой? Ну конечно же, она мне не поверила! «Не за такую принял, парень! Вешай лапшу на уши кому-нибудь другому!» — вот что она сказала… Только слегка порезче.
— А вы?
Я вздрогнул от его крика:
— А я уже год торчу, как дурак, в этом проклятом Марша-сити и развожу здешнюю экзотическую публику на собранной из кусков воздушной колымаге! Могу поспорить, что Нелли за одно удачное выступление получает вдвое больше, чем я за целую неделю! — Баском закусил губу и вернулся к своему прежнему саркастическому тону: — Вот почему она будет сидеть здесь, пока не заработает на красивую жизнь на Земле… Или пока не вляпается в большую беду.
— Она ведь уже в нее вляпалась, так? — осторожно спросил я.
— Да. Кстати, ты тоже. Ну что, ты собираешься паковать свои зубные щетки? Шевелись, я подброшу тебя в космопорт!
— А вы что будете делать?
— Это уж мои заботы.
— Нет.
— Что — «нет»?
— Ведь это из-за меня началась вся история, так? Значит, я должен…
— Ты ничего никому не должен, малыш. Тебе и так неплохо досталось — кстати, как твоя голова?
— В полном порядке. И я не ребенок, мистер Баском, нечего меня опекать!
— Я просто не хочу, чтобы твои родители на Земле получили все, что от тебя останется, в аккуратном спектролитовом ящике.
Не слушая моих возражений, он подгонял меня до тех пор, пока я не уложил все свои скромные пожитки; стоял у меня над душой в вестибюле, следя, как я расплачиваюсь по счету — и, наконец, затащив в скоростной лифт, чуть ли не за шиворот подволок к своей «воздушной колымаге».
Все это время я лелеял идею улизнуть и направиться в Восточный Квартал, но Баском явно вознамерился не только отвезти меня в космопорт, но и проследить, чтобы я занял место в каюте «Солнечного ветра». Все мои протесты, убеждения, просьбы и даже ругательства разбивались о его непреклонную решимость отправить меня на Землю в полной целости и сохранности. И только один раз его решимость поколебалась, — когда я предложил пролететь над тем перекрестком, где вчера ночью началась вся эта заварушка… Просто чтобы убедиться, что рыжеволосая девушка не танцует на своем обычном месте.
— Она отчаянная девчонка, но не настолько, чтобы в открытую напрашиваться на неприятности, — проворчал Джулиан. — Нет, думаю, мне придется искать ее по всем укромным уголкам, где за пол-интергривны можно получить убежище и жратву…
Но его аэрокар уже делал плавную дугу, направляясь в сторону Восточного Квартала.
— Не надейся, что я там приземлюсь, — предупредил Баском, глядя, с какой жадностью я вглядываюсь в проплывающие внизу улицы. — С тебя достаточно здешней экзотики. К тому же все интересное тут начинается ближе к заходу солнца, а сейчас жители Восточного Квартала ползают, как сонные мухи в меду.
