— Можете доверять мне, милорд!
— Ну скажи, чего бы тебе хотелось?
— Что бы мне хотелось?
— Да. Какую награду?
Робин смутился, и вместо него ответила Бет:
— Я думаю, ему нужно дать возможность самому выбрать себе работу.
— Он работает на конюшне, — проговорил Люсьен таким тоном, как будто речь шла о самой завидной работе, которую только можно пожелать.
Бет видела, что мальчик разрывается между желанием покинуть конюшню и опасностью навсегда лишиться расположения своего кумира.
— Может быть, ты хочешь служить в доме? — задумчиво спросила Бет.
— Может быть…
— Я всегда мечтала иметь пажа. Но тебе придется проводить со мной много времени и носить ливрею…
— Я не против. — Его глаза радостно засветились.
— А еще ты должен научиться читать и писать. Это просто необходимо. И знать еще многие другие вещи. Я хочу, чтобы ты действительно мог быть мне полезен.
— Вы думаете, я справлюсь? — не веря в такую удачу, спросил Робин.
— Не сомневаюсь. И потом, не всегда же ты будешь пажом. Со временем ты можешь стать лакеем или даже дворецким.
— Как старый Морисби? — Его глаза стали круглыми от восторга, словно ему предлагали корону Англии.
— Точно. Так что если тебя привлекает такая перспектива…
— Очень привлекает, — отозвался он сдержанно, как и подобает мужчине.
— Да ты, оказывается, амбициозен! — Люсьен взъерошил ему волосы. — А теперь, дружок, постарайся вызволить нас отсюда, а не то нам всем придется гнуть спины на какой-нибудь плантации.
— Скажете тоже! — усмехнулся Робин. — Что бы вы без меня делали! Ждите здесь.
Он пробрался к дверце и, осторожно отворив ее, вылез наружу и спрыгнул со стены. Бет услышала глухой стук и затаила дыхание, но через секунду ее слух уловил его осторожные шаги внизу.
Через пару минут он вернулся с новостями:
— Все тихо. Сейчас подам лестницу. Они выбрались с чердака, и Люсьен вернул лестницу на место.
— Отсюда есть другой выход, идите за мной, — прошептал Робин.
Они с готовностью последовали за ним и вскоре вышли на Парк-стрит. Веселой, шумной компанией они направились на Гросвенор-сквер, чтобы сказать Хэлу и Фрэнсису, что все закончилось благополучно.
Они вышли на площадь и вдруг остановились как вкопанные. Хэл и Фрэнсис разговаривали с первым министром и герцогом Белкрейвеном! Фрэнсис заметил друзей и подал им знак не приближаться.
Но было поздно. Герцог обернулся, перехватив его взгляд, и долго, пристально рассматривал пеструю компанию, обратив особое внимание на Робина.
Бет покраснела до корней волос, надеясь, что ее румянец не проступит сквозь грим. Она чувствовала, что Люсьен из последних сил борется со смехом.
— Отличный вечер, дружище. Такая радость для всей Англии! — небрежно проговорил он.
— Да, верно, — ответил герцог. — Я где-то видел тебя, мальчуган?
— Меня? Нет. — Робин хорошо справлялся с ролью — он нахально подступил к герцогу: — Подайте шесть пенсов, мистер, и я выпью за ваше здоровье!
— Подайте шиллинг, и я спою вам песенку! — подхватила Бланш.
— Иди своей дорогой, бесстыдница! — Граф Ливерпул, покраснев, попятился.
— Перестаньте, Ливерпул, — успокоил его герцог. — Они просто хотят повеселиться в этот радостный день. — Он достал из кармана доллар. — Ну-ка, кто у вас заводила?
— Он, милорд. — Люсьен выдвинул вперед Николаса.
— Я мог бы догадаться, — пробормотал герцог. — Проследите, приятель, чтобы у всех кружки были полны до краев.
— Слушаюсь, ваша светлость. — Николас поклонился, коснувшись края шляпы. — Да благословит вас Бог. Долгих лет жизни вашей светлости…
— Довольно! — прервал его герцог, еле сдерживая улыбку. — Идите своей дорогой. — Он еще раз оглядел компанию, задержав оценивающий взгляд на Бланш и особенно на Бет. — В конце концов, разве все англичане — это не одна большая семья? — Он сделал попытку смягчить неодобрительно хмурившегося лорда Ливерпула.
— Я не могу считать своей семьей это отребье, — надменно процедил граф. — Сомневаюсь, что у них есть право голоса.
— Не будьте так строги. Кто знает, как могут измениться эти люди при удачном повороте фортуны. — Герцог повернулся к веселой компании. — Могу я надеяться, что при первой же возможности вы изменитесь к лучшему?
Они хором заверили его в этом.
— Не исключаю, Ливерпул, что когда-нибудь один из этих многообещающих молодых людей поселится в доме на Гросвенор-сквер.
— Вы с ума сошли! — возмутился Ливерпул. — Пойдемте, Белкрейвен. Нас ждет экипаж.
Герцог с улыбкой последовал за ним.
— Леди ничем не хуже молодых людей и тоже могут поселиться здесь, ваша светлость! — не удержалась от язвительного замечания Бет.
— Согласен. — Он повернулся к ней. — А ты девчонка не промах, да?
— Вся в отца! — бойко отпарировала Бет, уперев руки в бока.
— Не сомневаюсь. — Герцог перевел взгляд с нее на Люсьена. — Теперь уже нисколько не сомневаюсь.
Экипаж Ливерпула скрылся за поворотом, а молодежь быстро зашагала по направлению к Брук-стрит, где их ждал Том. Они увидели два экипажа. Из окна второго им помахала рукой Элеонора.
Николас, Люсьен, Бет и Робин сели в один экипаж, Хэл, Майлз, Фрэнсис и Бланш — в другой. На прощание они окинули взглядом дом Деверила и убедились, что там все спокойно. Охранники решили не поднимать скандал, когда поняли, что ничего не украдено и единственная неприятность, которая выпала на их долю, это шишка на голове Тома.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Николас жену.
— Я не хотела пропустить такое развлечение. Все прошло удачно?
— Не совсем, но этот молодой человек нас выручил. — Он протянул мальчику монету, полученную от герцога. — Держи, ты ее заслужил.
— Спасибо, сэр!
— Только обещай, что не отправишься сегодня ночью гулять по городу, — погрозил ему пальцем Люсьен. — Юноши, которых ждут великие дела, ночью должны спать.
— Хорошо, — радостно согласился Робин.
— В твоей жизни произошла серьезная перемена, Робин, — наставительно продолжал Люсьен. — Да и ты тоже изменился. А поэтому перестань водиться с прежними дружками, иначе они в конце концов тебя ограбят, разденут и оставят голым.
— Это верно, милорд, — поразмыслив, произнес Робин. — Только очень трудно отвыкать от той жизни, к которой привык.
