— Я хочу знать, где именно ты находишься.
Я сказала.
— Хорошо, я высылаю за тобой человека. И не смей двигаться с места.
— Только не Таскера. Он считает, что Виолетту убила я. Я вернусь в поселок и сама сдамся полиции.
— Лучше слушай, что я говорю. Мы получили результаты графологической экспертизы завещания Виолетты. Писала не она и не ты. На бумаге имеются отпечатки пальцев Виолетты, но не в тех местах, где должны быть, если бы она просто держала завещание в руках. Похоже на топорную попытку тебя подставить. Но неужели преступник считает, что его обман не раскроют?
— А мои отпечатки?
— Их нет. Тому, кто украл у тебя бумагу, не повезло. Нам удалось снять с документа отпечатки пальцев еще одного человека. Бумагу держал кто-то третий.
Я дышала с трудом. Неужели все кончилось?
— Мы также получили заключение патологоанатома, — продолжил Мэт уже тише. — В ее крови обнаружена высокая концентрация яда гадюки, но умерла она от удушья. Ее задушили подушкой.
Молчание. Я слышала, как он дышит на том конце провода. Вероятно, он тоже слышал мое дыхание.
— Ты как, держишься? — спросил Мэт.
— Да.
— Это еще не все. Похоже, перед смертью она сопротивлялась. Под ногтями у нее обнаружены частички кожи. Нам удастся получить ДНК убийцы. И у того, кто это сделал, на теле остались заметные царапины.
Сразу после ареста меня осматривали врач и женщина-полицейский. На моем теле обнаружили множество царапин — у меня их всегда полно, — но ни одна из них не была оставлена ногтями человека. Результаты ДНК снимут с меня все подозрения. Мэт продолжал что-то говорить. Мне с трудом удалось сосредоточиться.
— Эрнеста Эмблина обнаружил его сын около полуночи. Тело старика лежало на берегу реки. Эмблин захлебнулся, но патологоанатом обнаружил у него на плечах синяки. Кто-то силой удерживал его голову под водой. — Мэт помолчал, потом вновь заговорил, в его голосе звучал металл. — Как я понимаю, у тебя на вчерашний вечер имеется алиби.
— Да, я была… — Я запнулась.
— У Шона Норта. Я знаю. Он помогает нам в расследовании с самого утра. Но разве я не говорил, чтобы ты держалась от него подальше? — Мэт повысил голос, он едва не кричал на меня.
— Его подозревают?
Очередная пауза. Глубокий вдох.
— К сожалению, нет. До твоего приезда он целый час общался по телефону с режиссером своей телепередачи. После твоего отъезда звонил в Австралию. В телефонной компании подтвердили, что оба звонка он сделал из своего дома. Он никак не мог находиться возле Эмблина, когда на того напали. А теперь слушай, у меня мало времени.
Мэт куда-то шел. Я слышала шорох гравия у него под ногами и вой ветра в кронах деревьев. Хлопнула дверца машины.
— Я негласно уже некоторое время присматриваюсь к Клайву Вентри, — признался Мэт. — Он владелец нефтедобывающей компании, которая год назад обратилась к правительству за разрешением провести разведочное бурение в разных местах вокруг поселка. Очевидно, когда-то давно тут уже проводились разработки, и его компания решила их возобновить. У меня под ногами, возможно, находится 600 миллионов баррелей[16]нефти — самое большое прибрежное нефтяное месторождение в Европе.
Я услышала звук мотора, шорох шин по камешкам.
— Ему дважды отказывали, — продолжал Мэт, — в основном из-за сильного сопротивления местного населения. Но Клайв, похоже, не из тех, кто легко сдается. Он уже скупил много земли. За этими письмами с предложениями продать землю, которые мы все получаем, стоит его компания. Мы также полагаем, что его прихвостни запугивают население. Все эти хулиганские выходки, обрезанные телефонные провода и так далее. Мы считаем, что он пытается как можно больше усложнить жизнь людям, чтобы они продали свои участки земли и…
— Чтобы сопротивление наконец ослабло, — закончила я за него. — Аллан Кич и компашка его брата работают на него, да?
— Мы так предполагаем. Мы обнаружили у них в гараже что-то вроде притона. Похоже, там собирается вся компания. Обнаружили там краску, которая очень похожа на ту, что ты недавно отдирала со своей входной двери. И двух ужей в ящике. По-видимому, именно эти ребята подбрасывают змей в дома.
Подростки берут в руки змей, не говоря уже о тайпане, и змеи их не кусают? Подростки убили трех стариков? Я вздохнула с облегчением, поскольку уже не была главной подозреваемой, но подростки — маловероятно!
— Я не подозревал, что Вентри как-то связан с Уитчерами, но, если ты права, это в корне меняет дело. Ладно, я еду на радио. За тобой через десять минут приедут.
— Ой, пожалуйста, давай я поеду домой. Обещаю, что отправлюсь прямо в поселок.
— Это невозможно. Час назад проклятый дуб-великан упал прямо на дорогу. Сегодня никто не попадет в поселок и никто не выедет из него.
— А ты где сейчас?
— В поселке. Я только что ездил туда, посмотрел, можно ли убрать дерево. Никак нельзя. Потребуется мощное подъемное устройство. К счастью, Вентри тоже здесь. А поскольку его вертолет не может взлететь при таком ветре, он застрял в поселке на неопределенное время. И не спорь. Я прикажу, чтобы тебя никто не допрашивал, пока я сам не приеду в участок. Возможно, тебе придется ночь провести в камере. Мне очень жаль, но тебе это, черт возьми, послужит уроком — не надо было сбегать.
— Ладно, — согласилась я, поняв, что улыбаюсь.
Я убеждала себя, что улыбаюсь потому, что больше не являюсь подозреваемой. В любом случае, я так устала, что провести ночь в камере не считала большой проблемой. Я усну, как только захлопнется дверь.
Еще одна секундная пауза, потом я поняла, что у меня сперло дыхание.
— Я рад, что с тобой все нормально, — сказал Мэт. — До скорого.
В трубке щелкнуло, и голос Мэта исчез, связь оборвалась.
Я сидела в машине; из-за проливного дождя, который застил лобовое стекло, ничего не было видно, и каждые несколько секунд в кузов автомобиля ударяли резкие порывы ветра. Прошло десять минут, но патрульная машина за мной так и не приехала. Глаза у меня стали закрываться. Мне казалось: все наконец закончилось. Остались, конечно, кое-какие мелочи, но пусть этим займется полиция. Это не моя работа, меня это не касается. Я могу вернуться к своей размеренной жизни, лечить раненых животных, прятать лицо от людей.
«Это всего лишь шрам».
«Я рад, что с тобой все нормально. До скорого».
