— Конечно, в начале у нас были проблемы, — сказала Бабс, — но…
— Я считаю, что алла — дерьмо, — заявил Стэн, глядя в окно. Ему было уже почти шестьдесят, и это было видно очень хорошо.
— Тебе нужно показаться врачу, Па, — сказала Бабс. — У тебя что-то с желчью.
Вэнди хихикнула, отложила булавы и подошла к Стэну, чтобы погладить его по голове.
— Бедный ты наш грубиян. Папа просто расстроен тем, что мы так хорошо выглядим, а он нет. С недавних пор он не в своей тарелке.
Выглянув в окно, Бабс увидела только дома, все новенькие и свежие, выкрашенные разноцветными пастельными красками и чудесные в лучах весеннего солнца. Впечатление было такое, будто все соседи ее родителей пристроили к своим домам дополнительные этажи, башенки, купола, арки и альковы, минареты, солярии на крышах и прочее. Дальше на холмах Бабс увидела, как внезапно на пустом месте появился трехэтажный дом, там, где только что был пустой участок. Большой дом продолжал расти, частями — хлоп, хлоп, хлоп.
— Вот, еще один появился, — сказала Вэнди. — Похоже на ускоренное кино, или что-то вроде того. Некоторые изменяют свои дома каждую неделю. Видишь вон ту большую башню на вершине дома Джонсов на той стороне улицы?
— Ту самую, что заслоняет вам вид? А что это за коробки там в саду, у Джонсов?
— Они все время делают себе при помощи алла разное барахло, — объяснила Вэнди, качая головой. — Кухонное оборудование, мебель, шмотки, гимнастические станки, спортивное снаряжение, приставки для видеоигр, и так далее, вообще черт его знает чего. Можешь сама посмотреть по надписям на коробках. Этот нон-стоп у них продолжается в течение целого месяца, и дом уже завален барахлом, и они уже придумать не могут, куда что девать, но заставить себя превратить лишнее барахло обратно в воздух просто не могут. Люди такие странные. Кстати, о странностях, — продолжила Вэнди, — вчера твой отец вышел во двор и превратил большую башню Джонсов обратно в воздух — глядя на то, что он творит, можно было решить, что он здорово пьян, но это был просто настоящий Стэн. Само собой, упрямый мистер Джонс немедленно вернул башню на место. Тогда Стэн повернулся и пошел домой, а мистер Джонс подвалил к нашей двери и принялся биться в нее и кричать, что он убьет Стэна, если подобное повторится. И вправду, в руках он держал пистолет, самый удивительный из всех которые я когда-либо видела. Слава Богу, что Стэн не стер башню вместе с одним из Джонсов.
— Жаль, что я этого не сделал, — проворчал Стэн. — Нет смысла обижаться на больных людей. Они совершенно не в себе. Просто не соображают, как жить с соседями и что значит «договориться». Но больше всего меня достают вовсе не эти обдолбанные хиппи — я схожу с ума от ухреначенных торчков, которые всюду понатыкали свои юрты.
Какой-то бездомный бродяга с Хай-стрит придумал и распространил среди приятелей дизайн удобной тибетской хижины, и с некоторых пор все тротуары, переулки и парковки по соседству были заполонены похожими на сдобные пышки человеческими гнездами. В результате ряда законов, принятых на поспешно созванной сессии городского совета, было разрешено устраивать временные убежища для сна строго установленного размера, с обязательным условием, что ночлежник непременно утилизирует свое жилье и уберет его на период между 9 утра и 9 вечера. Но, само собой, народ прикипал душой к своим маленьким домикам, и большинство юрт постепенно приобрело вид долговременный, со стенами, расписанными объемными алла-граффити. Поразительная вещь, на самом деле. Бабс это нравилось.
— На улицах болтается все больше и больше народу, — продолжал тем временем Стэн. — Никто больше не работает, и всем стало словно медом намазано в Сан-Франциско. Наш город наводнили отбросы со всей Земли.
После того как все получили возможность производить все, что только нужно, большинство фабрик остановилось. Те люди, что до поры держались и хотели продолжать работать, теперь тоже пошли на улицу. Любой человек теперь мог жить, где его душе угодно.
— То же самое, Па, наверно, сказали Джонсы о тебе, когда ты начал творить такое с их домом, — заметила Бабс. — Думаю, ты такой напряженный от того, что слез с наркотиков. Не сказать, что результат такой уж потрясный. Все еще ходишь на встречи анонимных наркоманов?
— Да, да, — рассеянно пробормотал Стэн. — Эти встречи помогают. Там все время появляется все больше народу. Те, кто не двинул кони от передоза. Ты можешь представить себе джанки с алла?
Стэн сухо усмехнулся, его рот растянулся в широкую, но невеселую улыбку.
— Некоторые из этих ребят проходят все ступени двадцати лет зависимости за несколько недель. Само собой, у них еще хватает сил пустить себе науку на пользу. Как ты думаешь, если я попрошу мистера Джонса передвинуть башню немного левее, он согласится?
— Даже не надейся, — отозвалась Вэнди. — Если ты так соскучился по привычному виду, то почему сам не присобачишь вышку на наш дом?
— Я не хочу во всем этом участвовать.
— Можно еще сделать домик на дереве, — заметила Бабс.
— У нас тут нет деревьев, кроме одного авокадо, — ответил Стэн. — А авокадо не сделаешь выше двадцати футов. А для этого нужно футов сто двадцать. Для моих целей, я имею в виду.
— Тогда сделай себе при помощи алла красную сосну!
— Сосну, — задумчиво повторил Стэн. — А ты сможешь сделать дерево такой высоты?
— Думаю, это возможно, — ответила Бабс. — Фил рассчитал, что максимальный размер контрольной сетки алла ограничен 4 л метрами по каждой стороне. Что-то около сорока футов. Я не знаю, причем тут л, но это так. Так что красную сосну придется делать по кускам, но это возможно. Для осуществления дома при таком способе нет ничего сложного, но для дерева есть своя хитрость. Чтобы этот способ сработал, нужно чтобы все части дерева были сделаны одновременно. Иначе клетки на швах умрут, и куски дерева не срастутся, а просто развалятся. Я знаю все это, потому что таким образом мы сделали большую пальму перед мои складом.
— Ты говоришь о Филе — имеется в виду Фил Готтнер? — спросила Вэнди, решив поговорить о более земных проблемах. — Как там у него дела с малышкой Йок?
— Они обручились! И… — Бабс замолчала, чувствуя, что пока что не в силах заставить себя выложить свою новость. И решила поговорить пока о другом. — Кстати, о строительстве. Йок и Фил построили себе отличный домик-гнездо в моем переулке. Они все время добавляют к домику новые детали; их гнездо уже поднялось до крыши моего склада и продолжает расти. Как гриб на стволе дерева. Йок занимается тем, что сочиняет искусственный коралл, а Фил пытается изобрести идеальную персональную летательную машину.
— А что там у тебя с Ренди? — продолжала гнуть свое Вэнди. — Настоящая любовь?
Несмотря на свой молодой вид двадцатилетней девушки, у Вэнди был характер сварливой цеплючей мамаши, везде сующей свой нос.
Бабс поняла, что наступила пора объявить свою новость, но не успела она раскрыть рот, как заговорил Па.
