не говорил, — прошептала я.
Волна боли пробежала по его лицу, прежде чем он одарил меня горько-сладкой улыбкой.
— Я не мог. Это было бы слишком опасно, и я должен был осторожно тянуть нитку. Для того, чтобы держать тебя в безопасности. Во всяком случае, я не думаю, что ты бы поверила мне тогда, без доказательств, и, к сожалению, у меня их не было.
Я потянулась к нему, и Гидеон быстро схватил меня за руку, сжав так, словно от этого зависела его жизнь. Его грудь содрогнулась от вздоха облегчения.
Я сглотнула комок тяжелых эмоций в горле и сморгнула слезы.
— Не мог бы ты рассказать мне немного больше о моей матери?
Гидеон улыбнулся, искренне и по-доброму. Именно такой отцовской улыбки я жаждала уже давно.
— Конечно, — сказал мой отец.
ГЛАВА 33
Джулианна
Один месяц спустя
Его губы шептали мне в затылок, а руки гладили меня по рукам, пока он не обхватил мой маленький бугорок. На одиннадцатой неделе беременности мой живот слегка выпирал, являясь наглядным доказательством того, что внутри меня действительно растет невинная жизнь.
Мои глаза поймали его черное обручальное кольцо, и моя грудь наполнилась теплом при виде его. Неделю назад мы с Киллианом снова поженились. Это была очень маленькая церемония, на которой присутствовали только Эмили, Стивен, Уильям, Мирай, Селена и мой отец.
На этот раз вместо клятв ненависти… Киллиан говорил о своей любви ко мне. Он поклялся любить меня, защищать и лелеять меня до конца наших дней.
Он, конечно, не оставил меня у алтаря. Он поднял мою вуаль и запечатлел нежнейший поцелуй на моих губах. Если бы мне пришлось выбирать лучшие дни в моей жизни…
У меня их было два.
День, когда я встретила Киллиана.
И день, когда я вышла за него замуж. Ну, второй раз я вышла за него замуж.
Если бы Грейслин сейчас смотрела на меня сверху вниз, я задавалась вопросом, гордилась бы она мной. Что в конце концов я выбрала любовь и счастье. Я выбрала жить.
Я знала, что это то, чего она хотела бы для меня.
— Я достаточно выздоровела, чтобы теперь я могла купаться самостоятельно, — сказала я, сдерживая улыбку.
Киллиан хмыкнул в ответ.
— Есть ли проблема в том, что я регулярно купаю тебя, жена?
— Нисколько. Я просто хотела сказать…
Его зубы задели чувствительное место за моим ухом.
— Мне нравится заботиться о тебе.
Заботиться обо мне было преуменьшением. После того, как меня выписали из больницы, мы вернулись на остров. Охрана была утроена и строга. Никого не пускали на остров Роза-Мария без письменного разрешения Киллиана.
Мой муж почти не отходил от меня последние четыре недели. Если я вздрагивала, он звал Рани, доктора, которая находилась в нашем распоряжении на острове. Если я издавала хоть один болезненный звук, он был рядом, задавая десятки вопросов.
Где ты ранена? Это ребенок? Твоя рана болит? Мне позвать Рани? Тебе нужна ванная? Еще одна головная боль? Тебя тошнит?
К счастью, с тех пор как мы вернулись на остров, у меня не было приступов. Последний раз у меня был, когда я еще была без сознания, в больнице. Киллиан сказал, что это был мой самый страшный приступ. Я расцарапала лицо, прикусила язык так сильно, что пошла кровь, и каким-то образом умудрилась снова открыть швы.
Киллиан помог мне выбраться из ванны, и прежде чем я успела дотянуться до полотенца, он уже сам схватил его и провел по моей мокрой коже.
Я вздохнула.
— Перестань обращаться со мной так, как будто я хрупкая, Киллиан.
Он обернул полотенце вокруг меня, прежде чем его руки обвились вокруг моих бедер.
— Ты не хрупкая, но ты моя жена — женщина, которую я люблю, и я чуть не потерял тебя месяц назад. Пожалуйста, развесели меня. Позволь мне сделать это, — прохрипел он.
Его темный взгляд умолял меня. Я знала, как сильно на него повлияло все это испытание, возможно, больше, чем на меня. Если мне было легко жить дальше после того, как мы вернулись на остров, то Киллиана мучили кошмары: я истекала кровью, а он не мог вовремя прийти на помощь.
Он бился и выкрикивал мое имя. Каждый раз, когда Киллиан просыпался от одного из этих кошмаров, он цеплялся за меня, зарываясь лицом мне в горло, хватая ртом воздух.
Он так яростно защищал меня и ребенка, словно был одержим нашей безопасностью.
Я встала на цыпочки, и мои руки приземлились ему на грудь. Мои губы накрыли его.
— Поцелуй меня, муж.
Мне не пришлось просить его дважды. Его губы двигались под моими, прежде чем он принял поцелуй, его язык погрузился в мой рот. Наши языки встретились в эротическом танце, и я застонала ему в рот.
Я почувствовала, как его стон вибрирует в его груди под моей ладонью. Это было так сексуально, что я таяла в его объятиях. Мое ядро напряглось, и я почувствовала нужду в своем муже.
— Я не хочу больше ждать, — захныкала я, впиваясь ногтями ему в грудь.
Он зашипел, прежде чем прикусить мою нижнюю губу. Это ужалило, но это только сделало меня более влажной между моими ногами.
— Ты еще не полностью выздоровела, — прорычал он.
— Черт возьми, Киллиан! Я в порядке. Я просто нуждаюсь в тебе. Пожалуйста.
Как будто моя мольба что-то сломала в нем, Киллиан низко наклонился, а затем подхватил меня на руки. Он подошел к кровати и осторожно положил меня на матрас. Я быстро выбросила полотенце, чтобы не дать мужу шанса передумать.
Глаза Киллиана вспыхнули чистой похотью, прежде чем он опустился между моих бедер.
— Поторопись, — попросила я.
— Так нетерпелива, принцесса, — сказал он хриплым голосом. С изысканной нежностью он медленно вошел в меня.
Мои внутренние стены простирались вокруг каждого восхитительного толстого дюйма его тела. Моя спина выгнулась над кроватью, стон сорвался с моих губ. Киллиан вышел, прежде чем снова ворваться внутрь, с таким же сводящим с ума медленным темпом.
Он подтолкнул мои ноги вверх, согнув колени так, что я была полностью открыта для него. Я пульсировала между ног, пульсируя от желания. Его таз коснулся моего клитора, и я прикусила губу, сдерживая сдавленный крик.
Мои руки скользнули к его спине, мои ногти впились в его кожу. Это, казалось, подстегивало его, потому что его темп ускорился. Твердый и быстрый. Толчок. Его губы коснулись моей покрытой шрамами щеки. Толчок.
— Я люблю тебя, — прохрипел он. Толчок. — Ты дополняешь меня, — сказал он.
Мои бедра приподнялись, встречая каждый его толчок своим.
— Киллиан, — захныкала я.
Мое тело напряглось, и я была восхитительно близко. Мышцы Киллиана напряглись, а
