тоже. Молниеносные Соколы были быстрыми и маневренными, но поглощали кристаллы, как гоночные машины топливо.
Я просигналил фонарём: «Домой».
✦ ✦ ✦
Остаток Пути до расположения наших войск прошёл весело. Мы обедали и устроили разбор нашей первой настоящей воздушной битвы. Воины по очереди делились рассказами.
— Первых трёх низких я разнесла «Ударом Грома» сразу, как спрыгнула через крышу, — захлёбываясь ароматной водой сказала Алитча Тиро. — Я поправила перчатки громобойца и спрыгнула ниже, ну, туда, где на верёвках висят погонщики. Их защищали десять выучек с копьями и высокими щитами. Окружили погонщиков, как забором, будто я не смогу его пробить, ха-ха!
— Ты рассказывай суть, а не то, как ты смеялась, — поправил её Миро Каитапахи.
— Но в этом и суть. От моего смеха погонщики испуганно задёргались на верёвках. Башня наклонилась и все низкие, гремя щитами и задевая друг друга копьями, укатились к стене.
— И где тут суть?
— А там, что мой смех подействовал на них, как «Смятение Духа». Ну, я подлетела к выучкам и замесила их всех вместе с щитами и копьями. У меня аж оторвалась держащая скоба на перчатке. Надо мастеру отнести.
— А потом? — спросил я.
— Я подошла к погонщикам и избила их до смерти. Они пытались от меня убежать. И смешно дёргались на своих верёвочках. Совсем как подвешенные на цепи каменные глыбы, на которых мы отрабатывали «Удар Грома» в Доме Опыта.
Алитча снова засмеялась, немного похрюкивая. Видать, и впрямь смешно было.
— Кстати, старший, — спросила Алитча. — А как мы будем чинить поломанное снаряжение? В Дивию, что ли, возвращаться, чтобы исправить всякую мелочь?
— Всё предусмотрено, Алитча, — ответил я. — Наше воинство сопровождают небесные дома мастеров и ремесленников. Они будут чинить одежду, оружие и доспехи. А Гаруджа, Зелдан и остальные будут исправлять повреждения Соколов и менять кристаллы.
— Ну, хорошо, коли так. Мне бы починить скобу эту, а то перчатка падает…
— Покажи, — предложил Миро Каитапахи. — Вдруг я смогу приделать скобу?
Они отошли.
Очередь на пересказ битвы перешла к девушке по имени Нанхия. Она происходила из семьи, подчинённой роду Кохуру. После расформирования отряда Вишала Кохуру, в котором служила Нанхия, она упросила Инара взять её в мой отряд, а её семья начала искать возможности стать вассалами Патунга.
— А я вот что-то странное заметила, — сказала Нанхия. — Ни один низкий не поддался моему «Смятению Духа».
— Потому что ты не умеешь им пользоваться, — отозвалась Софейя. Ей Нанхия не нравилась, как бывшая подчинённая враждебного рода.
В другое время Нанхия ответила бы Софейе что-нибудь обидное, девушки неравны по происхождению, но равны по силам. Но теперь Нанхия, сжав зубы, льстила Софейе и пыталась с нею подружиться.
— Вероятно, ты права, светлая госпожа, — покорно согласилась она. — Яркое озарение, которое я изучала под руководством старших Кохуру, известных наивысшим мастерством в «Смятении Духа», недостаточно сильное для грязи, да?
Если в её ответе и была ирония, то незаметная даже мне. Зато все заметили, что упомянув Кохуру, она не добавила «славные».
— Вот именно, — важно кивнула Софейя. — Озарять надо лучше.
— Нет, Нанхия, — ответил я. — Многие низкие и впрямь обладают сопротивляемостью «Смятению Духа». Ни один высший на такое не способен.
Моё утверждение подняло бурю негодования, мол, ты чего несёшь, старший? Совсем с ума сошёл, такое говорить?
Нанхия склонила голову:
— При всём уважении, самый старший, но я не вижу смысла в твоих словах. Как низкие могут быть сильнее высших в чём-либо?
— Гонцы, которые приносили в Портовый Город вести о ходе окружения городов, рассказали мне и послам, что среди низких, особенно тех, кто летал на башнях, появилось множество таких, кто противостоял «Смятению Духа». Это открытие поразило наших военных начальников.
— Неудивительно, — сказала Нанхия. — Всё-таки это озарение может свести с ума даже сильного небесного воина.
Софейя Патунга тут же ответила самоуверенно:
— На меня смятение никогда не подействует.
Нанхия поклонилась:
— Безусловно, светлая госпожа.
Я продолжил:
— Экре Патунга и другие старшие решили, что грязные колдуны приобрели каким-то образом озарение, защищающее от смятения.
— Какой позор, если это так, — вырвалось у Нанхии.
— Но дальнейшее противостояние показало, что всё гораздо проще, — успокоил я. — Наши бойцы заметили, что лучше всего «Смятение Духа» действовало на низких, оторванных от товарищей и командиров. Но почти бесполезно, если рядом были шаманы, которые постоянно повторяли хулу на высших и на летающую твердь.
Пендек подал голос:
— Но у нас так же, да? Когда рядом товарищи, то «Смятение Духа» не наносит ущерба.
Его поправила Нанхия:
— При условии, если товарищ, менее подверженный его действию, успеет тебя ободрить.
— Ну да, — согласился Пендек. — Так ты, старший, помог мне во время битвы с наёмниками.
— Примерно всё так, уважаемые. Вера в слова шаманов помогает низким устоять против «Смятения Духа».
— Поэтому, — заключила Нанхия, — шаманов нужно убивать первее погонщиков?
— Убивать нужно всех, — раздался голос Инара.
Он восстановился после отравленной стрелы. Только сильная бледность выдавала, какой огромной силы был яд, раз всего одна стрела сразила небесного воина.
— А ещё, друзья, нам пора перестать быть беспечными, — продолжил Инар. — Мы на войне. Если жарко — терпите. Если душно — терпите ещё сильнее.
— Если хотите помочиться — терпите, — ввернул Пендек.
Я выслушал ещё несколько рассказов о битвах в башнях. Все они примерно были об одном и том же. Низкие воины защищали погонщиков, окружив их щитами. Небесные воины убивали их всех, потом убивали погонщиков и сбегали с башни.
— Вообще, старший, я думал, что низких будет больше, — сказал Нахав.
— Как-то у них пусто там, — добавил Пендек. — Мне пришлось побегать по башне, чтобы найти, кого бы ещё убить в оставшееся время.
— Я отметила, — сказала Нанхия, — что дрессированный гракк был только на одной из пяти башен. Да и тот мелкий, неподготовленный.
Мои опасения оказались напрасными. Низкие не выследили нас каким-то хитрым способом, а просто натолкнулись на нас, летя по своим делам. Быть может, как раз для того, чтобы взять на борт гракков и побольше воинов?
Разбор битвы я завершил раздачей записей в знаки воинской принадлежности.
Инар Сарит получил грубый промах за неготовность к
