на власть, и пользуюсь этим инструментом. Вот пример, как это происходит. Я годами бодался со священной швейцарской коровой – нейтралитетом. И в публикациях, и в выступлениях пытался донести до швейцарцев, что на войне нельзя быть нейтральным, нужно принять сторону Украины, Европы, цивилизованного мира. И вот первое, что я услышал утром, когда началось февральское вторжение, – это заявление швейцарского правительства: мы – нейтральная страна, и мы не будем поддерживать санкции в отношении России! Вот так пытаешься пробить стену непонимания, но просто разбиваешь голову. Что делать? Пробивать стену дальше! На следующий день, 25 февраля, я выступил по швейцарскому ТВ на главном политическом ток-шоу "Арена", где сказал, что эпоха нейтралитета прошла, и еще раз объяснил всей стране, почему мы должны всеми способами поддерживать Украину. Буквально через день бундеспрезидент заявил, что Швейцарская Конфедерация присоединяется к санкциям против России. Вот так работает демократия: через СМИ нужно влиять на общественное мнение, на избирателей, а опросы общественного мнения влияют на решения властей. Это были мои пять копеек в общую победу, просто никогда не надо сдаваться!
Михаил Шишкин: "С писателя спрос особый. И за молчание – тоже"
June 21, 2024 04:26
Михаил Шишкин: "С писателя спрос особый. И за молчание – тоже"
Воскресни сейчас Толстой, уверен, не было бы более ярого врага у путинского режима. И если уж кто-то был против "колониализма-имперства", так это поздний Толстой, автор статей о "патриотизме". Если в чем-то можно выдвинуть ему серьезное обвинение, то тогда – в его искренней вере в русского мужика, в то, что тот и так знает правду и никакое западное образование ему не нужно. Толстовское отрицание цивилизации, культуры как таковой с нашим опытом русского двадцатого века абсолютно неприемлемо. А про пацифизм, непротивление злу и пр. Чехов замечательно сказал. После визита к Толстому он записал: "В электричестве и паре больше любви к людям, чем в неядении мяса и непротивлении…" Толстой мне важен другим – своим единоборством со смертью. Об этом мое эссе "Толстой и смерть".
Михаил Шишкин: "С писателя спрос особый. И за молчание – тоже"
June 21, 2024 04:24
Михаил Шишкин: "С писателя спрос особый. И за молчание – тоже"
– Глава о Достоевском выглядит по-особенному: фактически выходит, что именно он – вдохновитель нынешних идеологов "расширения пространства"; Достоевский выглядит у вас предтечей нынешних бесов и единственным, кто был бы сегодня в одной компании с Z-патриотами… – Достоевский не единственный, но про других я не стал писать. Мой Достоевский и Достоевский студентов славянского семинара в Цюрихе – даже не однофамильцы. Люди часто видят только то, что хотят видеть. Так, на Западе видели какого-то другого Ленина, какого-то другого Путина. Тем более это касается Достоевского. Почти все слависты, с которыми мне приходилось в жизни общаться, признавались, в что в начале их любви к русской литературе было чтение Достоевского. Что было бы, если бы они больше узнали о его изнанке – об антисемите и православном фашисте? Боюсь, количество славистов в мире резко бы сократилось. "Русская идея" Достоевского начиналась безобидно. Он шел по стопам Гоголя: никакая общественная система не изменит жизнь человечества, пока оно не придет к Христу. Но тут возникла заминка: Христы бывают разные. Здесь и рождается "русская идея": только в православии сохранилась истинная вера, только русские – избранный народ. Миссия русского человека – осчастливить истинной верой остальные, погрязшие в католичестве и прочих ересях нации. Россия – Христос народов. Царское государство и его армия – инструмент, которым нужно нести ближним и дальним нашу "всечеловечность" и "мировую отзывчивость". Его ненависть к евреям скорее не бытовая, а идеологичная: Достоевский остро чувствовал в иудейском мессианизме угрозу для своей "русской идеи". Как могут сосуществовать два народа, избранные Богом? Избранный народ может быть только один. Его яростные выпады против иудаизма неизбежно порождают подозрение, что Достоевский испытывал к евреям нечто вроде скрытой зависти. Должно быть, сама мысль была для него невыносима: если евреи уже 40 веков – избранный народ, то кто же тогда мы, русские, – самозванцы? – И все же вы находите слова оправдания для Достоевского: вы показываете его заблуждающимся человеком. Может быть, Достоевский важен нам сегодня именно как пример опасных иллюзий всечеловечества, за которыми стоит желание доминировать (не будем забывать, что Достоевский в начале жизни был для царской власти точно таким же "иноагентом")? – Речь не идет об оправдании, нет. Для человека, искренне ненавидевшего евреев, поляков, немцев, швейцарцев, крымских татар и так далее по списку все нации, за исключением выдуманного им "народа-богоносца", у меня лично нет оправданий. Взгляд на русскую литературу сквозь призму этой войны необходим, чтобы увидеть в ней то, что принадлежит истории, но чему не может быть места в новой литературе на русском языке. Например, "русской идее" Достоевского. Но мировая культура – это мост, ведущий человечество в будущее, и опоры этого моста – литература, музыка, искусство. Без Достоевского этот мост рухнет, как рухнул бы он без Гомера, Шекспира или Джойса. Достоевского нужно не бойкотировать, а внимательно, критически читать, понимать и переосмысливать – со всеми его заблуждениями, с его "слезинкой ребенка" и православным крестовым походом против европейской цивилизации. Любить его совсем необязательно, но читать нужно, только не забывать после мыть руки.
Михаил Шишкин: "С писателя спрос особый. И за молчание – тоже"
June 21, 2024 04:23
Михаил Шишкин: "С писателя спрос особый. И за молчание – тоже"
Русская жизнь проснулась вот на этой фразе: "Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями человечества уязвлена стала". Дальше из поколения в поколение передается
