но не на меня, а куда-то в землю. Ну да, конечно, ведь там, на снегу, стоят ведра с водой. Начинается мучительная душевная борьба: пожертвовать страждущему животному одно из ведер, облегчив ему тем самым последние часы, и лишить драгоценной воды жену да и самого себя тоже?
— Отдам! — решаюсь я.
Но Бако останавливает меня предостерегающим жестом.
— Да вы что? А готовить как? Кто знает, удастся ли завтра нос высунуть. А что, ежели колодец пересохнет?
— Да ведь сил нет смотреть, как она мается, поглядите только! — Я указываю на Рози, которая из последних сил тянется к вожделенной влаге, того и гляди грянется оземь.
— Погодите-ка, — отвечает Бако. — Я сложу ладони вот так, ковшиком, а вы плесните мне чуток. По дороге так и так расплескалось бы — вот мы Рози и напоим.
Рози слизывает жалкие капли, и я мысленно прощаюсь с нею, занеся ее в число тех, кому суждено погибнуть в огненной геенне вокзала.
Я не спрашивал Бако, что было дальше: зарезал он Рози или нет и не перепало ли нам жаркого из ее мяса.
Вскоре после гибели лошадей Бако получил приказ — обоз перебрасывают на передовую.
За день до освобождения, дождавшись относительного затишья, я выхожу проветрится и поглядеть, что делается возле дома.
Бывают такие воспоминания, которые в любой момент прокручиваются перед глазами во всех подробностях, подобно кинопленке. Это — одно из них.
Сумерки. Я пролезаю сквозь щель в стене и оглядываюсь по сторонам. Воздух пронизан отсветами пожаров — жуткая и аляповатая картина. Кажется, будто пылает все разом — и грязный снег, и продырявленная бомбами стена, и серое зимнее небо, и руины, руины… Поразительно и — привычно.
Эти роскошные, эти нелепые сумерки венчают чудовищный день.
И тут я вижу во дворе Рози, молодую кобылку темно-серой масти, со звездочкой во лбу. Она обнюхивает пучок соломы и роется в картофельных очистках. Сумела, выходит, единственная из всех, добраться то человеческого жилья.
Суметь-то она сумела, да только секунду спустя я замечаю, что из шеи у нее хлещет кровь, окрашивая снег под ногами. И на крупе зияет отверстие, а вокруг — корочка запекшейся крови. Рози стоит на снегу и жует картофельные очистки. Настиг все-таки рок бедняжку. Она истечет кровью.
Не знаю, в этом ли было дело? А может, просто подступила тоска, бесконечная, невыносимая горечь, усталость, сломившая дух и тело… Я заплакал, заплакал впервые в своей нелегкой, суровой жизни.
Стою и плачу, а в мозгу стучит непрерывно:
— Проклятая, беспощадная жизнь, проклятые, беспощадные, несчастные люди!
Лето, жара; я бреду по мосту Сабадшаг, поминутно отирая пот.
Какая-то повозка застряла на самой крутизне. Несколько добровольных помощников берутся подтолкнуть ее сзади. Я присоединяюсь к ним. Возница садится на козлы и жмет на тормоз, чтобы повозка не развалилась на части, поехав под уклон. Он благодарит нас за помощь, и тут взгляд мой случайно падает на лошадь.
Никакого сомнения! Это моя Рози! Вот они шрамы — на шее и на крупе. Не может быть на свете второй темно-серой кобылки со звездой во лбу и такими же шрамами.
Господи боже мой! Рози, милая, значит, ты все-таки пережила, значит, мы с тобой все-таки пережили весь этот ужас. Значит, жизнь все-таки прекрасна! Так не надо проклятий и прочь уныние!
1947
Перевод В. Белоусовой.
Примечания
1
До бесконечности (лат.). — Здесь и далее примечания переводчиков.
2
Хорошо! (англ.)
3
Смесь сухого вина с содовой.
4
Вицишпан, точнее вице-ишпан, — помощник губернатора (венг.).
5
Нилашистами называли членов венгерской фашистской партии по их эмблеме — скрещенным стрелам (от венг. nyíl — стрела).
6
Глава венгерской фашистской партии действительно 16 октября 1944 года с помощью немецких оккупационных сил взял власть в свои руки и развязал в стране жестокий террор; после войны был приговорен к казни как один из главных военных преступников.
7
«Аладарами» (аристократическое венгерское имя) или «парашютистами» называли в Венгрии во время второй мировой войны лиц аристократического происхождения, приглашавшихся (естественно, за солидное вознаграждение) на роль подставных руководителей предприятий, принадлежавших евреям.
8
Карточная игра («шестьдесят шесть»).
9
На улице Марко находилась Центральная будапештская тюрьма.
10
Брат — обращение, принятое среди членов партии нилашистов.
11
«Борьба!», «Выдержка!», «Мужество!» — лозунги нилашистов.
12
Имеется в виду Венгерская Советская Республика, провозглашенная 21 марта 1919 года и продержавшаяся четыре с половиной месяца.
13
Перья на киверах носили чины жандармерии.
14
Венгерское народное название созвездия Большая Медведица.
15
Немецко-фашистские войска оккупировали Венгрию, своего же союзника, 19 марта 1944 года.
16
15 марта в Венгрии отмечается годовщина национально-освободительной революции 1848 года.
17
Имеется в виду Миклош Хорти, который 15 октября 1944 года сделал запоздалую и неудачную попытку выйти из войны, объявив о том по радио; в результате был подвергнут немцами аресту, а власть в стране захватила фашистская партия Салаши.
18
Искаж. румынск. Приблизительный перевод: «Гей, выпьем палинки перцовой / И нальем скорее снова!»
19
В старых народных поверьях — прожорливый колдун, под видом странствующего студента просившийся на ночлег и требовавший на ужин молока и яиц; если хозяева отказывали или давали мало, то после его ухода на дом обрушивался ураган.
20
Квартал Будапешта, где находится лечебница для душевнобольных.
21
Ансамбль, исполняющий австрийскую народную музыку, — две скрипки, кларнет, гитара, цитра и гармоника. Название происходит от фамилии венских музыкантов братьев Йоганна и Йозефа Шраммелей, впервые образовавших такой ансамбль во второй половине XIX века.
22
Добившийся успеха, признания (искаж. франц.).
23
Боязнь пустоты (лат.).
24
Сразу, без предварительной подготовки (лат.).
25
К самому главному (лат.).
26
Сорт белого столового вина.
