на то, что они творили.
А вот появление разъярённой зайки почуяли все, и в этот раз она действительно была настроена на убийство. Я действительно хочу, чтобы она возненавидела, чтобы её презрение дошло до такой степени, когда ни о какой любви уже не может быть и речи… Я надеялся на это, когда покидал её в первый раз, но в одну реку, судя по всему, нельзя войти дважды, поэтому когда она решительно заявила о своей позиции на этот счёт, мне показалось, что я сплю.
Но вот мы пришли к тому, что оба стоим у храма, и ситуация уже не кажется нереальной – абсурдной, но вполне правдоподобной, как вся моя жизнь, но не нереальной. Потому что это пару минут назад я был пьян вусмерть, однако окружающая обстановка говорит сама за себя, возвращая мне вменяемость вместе с чудовищным пониманием происходящего.
─ Зайка, ─ хриплю, совсем не узнавая свой голос, ─ скажи честно, ты сбрендила окончательно? Если так, то я пойму…
─ Какая сила самая мощная на свете, полицейский? ─ как пьяная тараторит она, схватив меня за плечи, и меня ведёт чуть в сторону, потому что пойло оказалось то ещё.
В голову лезет полная чушь, а где-то вдали слышится голос Демона, переместившегося следом, говорящий: «Нет ничего сильнее чле…», и тут же затихает, подозреваю, не самостоятельно.
─ О чём ты сейчас?
Собираю мозги в кучу, уже зная, к чему она, но до конца так и не получается поверить.
─ Смотри сам – я в белом, ты… тоже ничего. Когда будет лучший момент? ─ заявляет спокойно, будто до этого я не отказался от неё во второй раз, и против воли я окидываю взглядом её лёгкое платьице, которое наверняка закинул в сумку в спешке, а сейчас дико и неистово о том сожалел. Ада была в нём такая хрупкая, воздушная и невинная, что не устоял бы никто, а я уже воображаю, как сдёрну его к чертям собачьим. Но брак?
Тяну её подальше от любопытных глаз парней, чтобы вправить мозги, и прижимаю к стене под тёмной аркой перед самым храмом, пьянея от насыщенного аромата малины.
─ Ты вообще читала, что я тебе написал, бешеная?
Кажется, об этом я напоминаю совершенно зря, потому как взгляд воинственной малышки загорается зеленью – цветом её стихии, мерцая во мраке двумя зловещими светляками, и я почти повержен эмоциями, исходящими от Ады.
─ За это я тебя ещё побью, поверь, но ты реально думал, что я просто так буду сидеть и ждать, пока не услышу новости о твоей смерти. Ты идиот? ─ она опять царапает меня отросшими когтями, в этот раз уже специально, и одна часть меня по-прежнему в ужасе, когда другая, та самая, тёмная и прожорливая довольно урчит.
─ Идиот, ─ соглашаюсь, находя губами пульс на нежной шее, а руки уже забираются под платье, сжимая упругие половинки, и я слышу её стон.
Мне хочется сожрать её целиком, но надо остановиться, иначе точно совершим ошибку, только у меня не выходит оторваться, и мои прикосновения становятся всё откровеннее. Опаснее.
─ Доберманище, мы теряем время, ─ напоминает, пытаясь взять себя в руки, и я почти верю, что она на это способна.
─ Ты хорошо подумала? Уверена, что есть смысл менять одну смертельную связь на другую? ─ последний раз спрашиваю, звуча откровенно жалко, но зря надеюсь на снисхождение, ведь знаю, что этот ураган не удержат ни одни стены.
─ Я скажу это один раз и повторять не буду. Я люблю тебя, хоть ты порой и хлебушек, ─ хочется задать закономерный вопрос, но к моим губам прижимается палец, а я борюсь с желанием затянуть его в рот. ─ И я хочу провести с тобой жизнь – неважно, сколько нам там отмеряно. Плевать, если ты считаешь, будто у нас не может быть детей – у меня на примете есть мальчик, которому нужна семья. Убийца… Найдём! Какие-то ещё проблемы? Деньги? Я могу заработать больше, пока ты сидишь дома и готовишь…
─ То есть, ты мне приготовила роль домохозяина?
─ Ты только это услышал?
У меня совсем нет аргументов, чтобы возразить, хотя в голове сотни, тысячи голосов орут благим матом, требуя остановить её сейчас, пока не поздно, и на моё молчание Ада насторожённо напрягается, и я просто подхватываю её на руки, вынося на свет, а там нас уже ожидают. У Демона в руках хрен знает откуда возникший букет полевых цветов, и он протягивает его зайке, пряча улыбку, но это не самое удивительное.
─ На, ─ заявляет гордо. ─ Сам собрал.
─ Это так трогательно, ─ язвит она, впервые видя всю банду Воронов, которые в кои-то веки решают появиться перед Адой. Шесть воинов, признавших в этой упрямой, сумасшедшей девчонке силу, а потому сейчас готовые действовать по её, даже не по моему приказу, склонив головы в уважительных поклонах. И это лучшее доказательство, что меня не выпустят отсюда неженатым, потому что даже если они понимают её план, а я в него не верю, моего мнения не спросят.
─ У меня ведь нет выбора, правда? ─ роняю обречённо, не особо надеясь, что это сработает, но если так она будет счастлива...
─ Ты мой, ─ напоминает то, что итак уже понятно всем присутствующим, и я несу её в храм.
Служитель оборачивается на звук скрипнувших дверей, и мне хочется выругаться, потому что возникает чёткое ощущение спланированной подставы.
─ А я вас ждал раньше, ─ заявляет Вик, но судя по удивлённой мордашке Ады, она такого поворота тоже не ждала. ─ Выглядите, конечно, так себе, но у меня были брачующиеся и похлеще!
Ну да, я в одних штанах, за моей спиной шестеро мужиков, и только невеста готова, хоть не причёсана моими стараниями.
─ Завались, братик и пожени уже нас, ─ требует зайка, и я опускаю её у самого алтаря.
В голове всё ещё стучит набатом: «Остановись! Ты ей жизнь сломаешь!», но тело двигается само по себе.
─ Свидетели нужны? ─ подаёт голос сирена, возникая рядом, и я слышу, как Демон выдыхает сквозь стиснутые зубы – видно, крепко его зацепила Алиса, но той всё равно.
─ Ещё бы, ─ шепчет храбрая зайка, не собирающаяся сворачивать с этой скользкой тропинки, а меня кроет, ведь я так до конца и не могу поверить, что я ей на самом деле нужен.
─ Тогда не будем
