– Об этом потом, – сказал я сурово и решительно; не хватало еще, чтобы мы прямо здесь устроили семейный скандал. – Мне нужно кое в чем разобраться. А времени, боюсь, у меня в обрез.
Каролина хотела возразить, но я тут же заткнул ей рот долгим и страстным поцелуем.
Глава 36
Я поднял наверх и Скрипа, где связал ему, как и Савохе, руки и ноги. Только в отличие от здоровяка, которого я оставил лежать на тахте, Скрип валялся на полу.
– Он тебе ничего не сделал? – свирепея, спросил я Каролину.
– Пытался… козел! – Она вдруг пнула Скрипа ногой изо всех сил. – Кофточку расстегивал…
– Понятно… – У меня немного отлегло от сердца. – Ты есть хочешь? – спросил я Каро, обнимая ее за плечи.
– И пить тоже. Я голодна, как волчица.
– А разве тебя не кормили?
– Кормили. Но я отказывалась принимать еду.
Я молча ухмыльнулся. Да уж, сломать мою Каро нелегко. Это еще та штучка. Если ей что-то втемяшится в голову, то она и пытку может выдержать. Железная леди.
– Пойди вниз, поищи что-нибудь съестное. Там кухня, а в кухне должен быть холодильник. И свари кофе – если найдешь.
– Хорошо. Я мигом…
– Погодь… – Я дал ей "макарова"; дочь военного, Каро умела стрелять почти со всех видов оружия. – Светомаскировку не нарушай. Предварительно проверь, чтобы все шторы были закрыты. И мигом не надо.
Жди, пока я тебя не позову.
– Это еще почему?
– Боюсь, что здесь может быть зрелище не для женских глаз, – ответил я сухо. – Поняла?
– Да… – ответила Каролина почти шепотом.
– И еще одно – держи ушки на макушке. Если возле дома раздастся какой-нибудь подозрительный шум, предупреди меня.
Каролина спустилась на первый этаж, а я занялся своими пленниками. Мне нужна была информация. И я готов был добыть ее любыми средствами, даже нецивилизованными. Плевать мне на права человека, когда моя жизнь висит на волоске.
– Вот что, орлы, – сказал я, обращаясь к пленникам. – Мне нужны ваши показания.
– Мы ничего не знаем… – буркнул Савоха.
– Я как раз и хочу узнать то, что вы не знаете. Есть предложение поговорить мирно, по-доброму. Но если выбудете упрямиться, пеняйте на себя. Лады?
Ответом мне было молчание. Подождав, пока они переварят услышанное, я снова спросил:
– Ну что, с кого начнем?
Скрип снова промолчал, а Савоха ответил:
– Я готов. Только мне действительно нечего сказать.
– А это мы посмотрим…
Я помог ему сесть и задал первый вопрос:
– Кто умыкнул мою жену?
– Она твоя жена? – удивился Савоха. – Извини…
– Извинения потом. Кто?
– Об этом знает Скрип. Спроси у него. Я всего лишь должен был ее охранять.
– Умываешь руки… А ты знаешь, что тебе светит за похищение человека? Только не прикидывайся дурачком! Если дашь мне толковую информацию, обещаю за тебя походатайствовать.
– Кто ты такой, черт тебя возьми!? – громыхнул своим басом Савоха. – Мент?
– Сейчас я для вас и дознаватель, и судья, и палач, – ответил я жестко. – Уяснил?
– Уяснил… – Савоха потупился. – Я, конечно, виноват, но твою жену не похищал. И знаю я немного.
– Кто вами сейчас командует?
– Девка… – буркнул Савоха.
– Как ее зовут? – спросил я быстро, стараясь унять вполне понятное волнение.
– Милана Борисовна…
– Как она выглядит?
Савоха рассказал. Видимо, он не испытывал к своему командиру в юбке особого пиетета, поэтому в его голосе звучала злая ирония, а сама Милана по его словам выглядела настоящей фурией. Но я все равно ее узнал – это была Лана.
Блин! Час от часу не легче. Светлана – Руслана – Милана… Сколько же имен у этой стервы!? Она даже "милому" другу Санычу не назвала свое настоящее имя.
– А кто ее определил к вам в начальники?
– Гелий Маркленович… когда еще был жив.
Шиманский… Хозяин опять остался в тени. Хитрая бестия, нигде не желает светиться, даже перед своими волчарами. Ладно, подойдем с другой стороны.
– Кто убил Клима? – спросил я требовательно, глядя прямо в глаза Савохи.
– А это ты у него спроси, – с мстительными нотками в голосе ответил Савоха, кивком головы указав на притихшего Скрипа. – Он у начальства ходит в любимчиках.
– Скрип! – повысил я голос. – Ты слышал вопрос? Если нет, повторяю – кто завалил Клима?
– Пошел ты!.. – послышалось не очень внятно в ответ.
– Понял… – Я одним мощным рывком поднял его на ноги и усадил в кресло. – Похоже, ты до сих пор меня не узнал, – сказал я, наклонившись к Скрипу. – А теперь?
– Теперь узнал. Ну и что?
– Сейчас поймешь…
Я заклеил ему рот скотчем, достал нож и, нимало не терзаясь муками совести или состраданием к ближнему, вогнал его Скрипу в бедро. Мне некогда было с ним препираться и увещевать, взывая к его совести и здравому смыслу, потому как я подозревал, что они у него отсутствовали.
Он закричал от боли, но мы с Савохой услышали только натужное мычание. Для полноты эксперимента я еще и немного провернул нож в ране. Глаза Скрипа стали совсем безумными, они молили о пощаде.
– Ну что, сука, будешь отвечать!?
Скрип закивал головой быстро-быстро – как заведенный. Я снял скотч, но нож оставил в ране.
– Больно? – спросил я с деланным участием. – Больно… А будешь врать, я тебя на кусочки порежу.
Медленно, медленно – чтобы ты поймал настоящий кайф.
– Я все скажу! Все! – наконец прорвало Скрипа. – Только перевяжи рану!
– Потом. – Я был неумолим. – Таким кровожадным шакалам, как ты, кровопускание рекомендуется наукой. Так что звони быстро и толково, чтобы вся твоя поганая кровь не вылилась.
Я бросил косой взгляд на Савоху. Он опять здорово побледнел и даже, как мне показалось, стал меньше – скукожился.
Да, братаны, это вам не гражданского лоха месить, когда пятеро на одного и когда и он беззащитен. Любая медаль имеет оборотную сторону. В природе царит равновесие. Сделал кому-нибудь гадость – жди ответа.
Который может прийти с самой неожиданной стороны и в самый неподходящий момент…
Они действительно знали немного. Как я понял, Савоха не пользовался большим доверием ни у Шиманского, ни у Хозяина, уж неизвестно почему.
Зато Скрип был в явном фаворе. От него я и узнал, кто похищал Каролину, и кто убил Карантина, двух сотрудников милиции и Клима.
