преграждает невидимая стена. От напряжения она задрожала всем телом.
Медленно, словно против его воли, кулак Марбера опустился. Лицо повелителя пыли помрачнело, связь между ними прервалась. Элис попятилась назад, задыхаясь, голова у нее кружилась.
– Любопытно, – прошептал Марбер, изучая ее. – Что это у тебя на шее?
Элис, внезапно испугавшись, протянула руку к кожаному шнуру, к клависам. Миссис Харрогейт начала что-то говорить, но Марбер просто поднял руку – и она умолкла. Пожилая женщина уперлась руками в бока и, выгнув шею, рывками поворачивала голову, пытаясь втянуть воздух. Ее окружили клубы черной пыли.
– Элис, – прошептал Марбер. – Что же ты принесла мне?
Миссис Харрогейт застонала. Горло ее обвила толстая лента пыли, приподнявшая ее тело так, что теперь она стояла на цыпочках. Пальцами рук она пыталась схватить ножи, но не могла.
– Отпусти ее! – крикнула Элис.
Но Марбер просто спокойно подошел к ней, длинными скрюченными пальцами потянул кожаный шнур, и тот с щелчком оборвался. Он стоял так близко, что Элис чувствовала запах пыли на его одежде. Глаза его были абсолютно черными, так что казалось, что он смотрит одновременно на все и ни на что.
Маргарет издала булькающий звук, ее лицо потемнело от прилившей к нему крови.
– Отпусти ее, прошу, – взмолилась Элис.
Марбер снисходительно пожал плечами:
– Как пожелаешь.
В один миг щупальца пыли подняли миссис Харрогейт в воздух и бросили ее через все помещение. Ударившись о колонну, она рухнула на каменный пол, тело ее неестественно изогнулось. Один из ножей отлетел в сторону. Лич, Коултон, по-прежнему не двигался. Элис лишь слышала, как постоянно щелкают его зубы.
– Какие необычные… штуковины, не так ли? – сказал Марбер, поднимая свисавшие со шнура клависы. – Что ты о них знаешь, Элис?
У нее в горле что-то сжалось, дыхание участилось. Джейкоб по-прежнему наблюдал за ней с жестоким безразличием; с мыслью о том, что скоро умрет, Элис схватилась за горло, пытаясь вдохнуть поглубже. Ей захотелось закричать на него, причинить ему боль, но все, что она смогла сделать, – это, задыхаясь, упасть на колени. «Кейрасс, – подумала она. – Где же кейрасс?» Она молча попыталась вызвать его, но у нее ничего не вышло. В этот момент миссис Харрогейт с трудом подняла голову, вынула из сумочки маленький посеребренный пистолет, направила его Джейкобу Марберу прямо в сердце и спустила курок.
Полыхнула вспышка. Резкий грохот эхом отразился от древних стен. Марбер пошатнулся и упал в окружении взметнувшихся клубов пыли. Клависы вылетели из его рук. Тут же в легкие Элис вновь ворвался воздух; она захрипела и, задыхаясь, затрясла головой. В глазах у нее плясали звездочки.
– Мисс Куик! – крикнула миссис Харрогейт.
Элис успела повернуть голову и увидеть, как в ее сторону летит нож, а Коултон, оскалившись, прыгает вперед, щелкая длинными зубами и шкрябая когтями по каменному полу. Она присела, схватила нож и поднялась личу навстречу.
«Коултон! – подумала она, и голова у нее закружилась. – Фрэнк!»
Позади нее в облаке дыма наверняка уже поднимался на ноги Джейкоб Марбер. Она не могла сражаться с ними одновременно. Их с миссис Харрогейт ждет смерть.
Но вдруг, словно из тумана, между ними появился кейрасс. Элис даже не могла представить, где он прятался до этого. Он быстро пронесся между колоннами на своих кошачьих лапах, одна из которых была отмечена белым. Ей показалось, что он увеличился в размерах: мелькая в тенях колонн, он походил то на собаку, то даже на многоногого льва. Он со всего размаха влетел в Коултона, без труда отбросил его назад, к дальним фрескам, опрокинул его на спину и, рыча, впился ему в плечо, разрывая его зубами. После этого он тут же помчался к Марберу, все продолжая расти: вот у него уже шесть ног, вот уже восемь, – порождение тьмы, кошмара и ярости.
Все это произошло настолько быстро, что Элис едва успела продеть пальцы в кольца на рукоятке ножа и поднять оружие перед собой.
Вдруг кейрасс погрузился в клубящееся облако пыли, посреди которого находился Марбер, и Элис вовремя обернулась, чтобы увидеть, как Коултон – или то, что некогда было Коултоном, – восстает из мрака, залитый собственной кровью, поднимается на ноги и бросается на нее.
Она упала на спину, со всего размаху рубанув перед собой клинком. Нужно было держать Коултона на расстоянии. Он шипел и рычал – в нем не осталось ничего от знакомого ей человека, от человека, которым она восхищалась.
А потом она слишком сильно подалась вперед, пытаясь вспороть ему живот, и когти его зацепили ее плечо и полоснули по шее.
Он мгновенно набросился на нее. Какая-то ее часть осознавала, что в другом конце комнаты, прижавшись к колонне, истекает кровью миссис Харрогейт. Темное облако, в котором сражались кейрасс и Джейкоб Марбер, на мгновение рассеялось. Кейрасс вцепился когтем Марберу в рот и дернул лапой, разрывая ему щеку и оставляя на ее месте огромную рваную рану; лицо злодея почернело от крови, сквозь дыру во рту показались зубы, череп. Он завопил от боли.
Элис ощущала странное замедление времени; Коултон медленно наклонил голову, пытаясь укусить ее за шею, и она медленно обхватила его горло одной рукой, а другой снова и снова вонзала длинный нож ему в бок, руку, ребра, горло, ища опору в скользкой крови.
Но помощь наконец пришла; Элис снова почувствовала мощную тяжесть, когда что-то врезалось в Коултона, повалив его на пол. Это был кейрасс; он, задыхаясь, щелкал вытянутыми клыками и уже сгибал многочисленные ноги для очередного прыжка. Неподалеку от них на полу лежал Марбер. Медленно, сквозь заполнивший голову туман, Элис начала осознавать, что у них все же есть шансы выжить и что они даже могут уничтожить Марбера и его лича. И в этом им поможет кейрасс.
Но затем произошло нечто… жуткое. Свечи в скобах по очереди затрепетали, будто мимо них пронеслось что-то невидимое. Одна за другой они погасли, а затем посреди подземелья возникло серое свечение из появившегося ниоткуда разреза. Из этой рваной дыры выскользнуло нечто – чудовище из кромешной тьмы. Единственным источником света оставался валявшийся на полу фонарь, и в его луче Элис увидела, как монстр выпрямляется во весь рост. Его высота достигала двенадцати футов, плечи упирались в потолок, а руки походили на дымные пятна, так что понять, сколько их – четыре или шесть, – было невозможно.
Это был другр.
А потом он издал жуткий вопль – вопль смерти, боли, абсолютного ужаса. Кейрасс зарычал в ответ и прыгнул вперед. Элис ничего не видела, ее окружила темнота, из которой доносились лязг, скрежет металла о металл и крики двух сражающихся существ.
Она слабо нащупала нож, затем подползла к фонарю и открыла заслонку. В воздухе витала черная удушливая пыль. Миссис Харрогейт видно не было, но Элис заметила Марбера – он поднялся на ноги и приложил к лицу ладонь, сквозь его пальцы сочилась черная кровь. В одном кулаке он что-то сжимал. Повелитель пыли неуверенно пролез через серебристый разрез в воздухе, а окровавленный Коултон, шатаясь, последовал за ним.
Другр, схватив кейрасса за горло, крутил его, тряс и выл. Элис попыталась нащупать в дыму пистолет. Но другр вырос до ужасающих размеров и швырнул кейрасса о дальнюю колонну так, что задрожали стены, с потолка посыпалась грязь, а все вокруг накрыла тьма.
После и сам он убежал сквозь дыру, которую проделал в ткани мироздания, и серебряное отверстие захлопнулось за ним, точно пасть чудовища.
А потом наступила долгая глубокая тишина. Элис, обессилев, упала на спину.
Долго они пребывали во тьме.
Во всепоглощающей, бесконечной тьме.
Затем что-то шевельнулось.
В груди Элис вспыхнула боль. Она закашлялась и вытянула руку в поисках фонаря. Свеча в нем почему-то не погасла, и, повернув его, Элис направила луч на миссис Харрогейт. Платье пожилой женщины побелело от пыли; ее волосы, руки и ребра покрывали ярко-красные пятна крови. Элис подползла к ней и обхватила ее голову.
Миссис Харрогейт поморщилась от боли.
– Вы… выглядите ужасно, – произнесла она.
– Ага, – всхлипнула Элис. – А вы прекрасно. Хоть прямо сейчас в оперу.
– Мои ноги… – задыхаясь, прошептала пожилая женщина. – Я не чувствую своих ног.
Элис посмотрела на ее изогнутые под неестественным углом ноги и отерла со своих глаз кровь.
– Все будет в порядке, – сказала она. – Нужно просто побыстрее выбраться отсюда. И найти врача.
Однако она понимала, что этого уже не исправить. Миссис Харрогейт покачала головой:
– Это чудовище не должно было оказаться
