– Алм Вьешт, – повторил негромко имя и указал на стул напротив. – Садись. Я обдумал ситуацию, – начал, едва собеседник выполнил указание, – и решил, что на пару дней задержусь в твоем поселении. Вызвать новый гравилет не проблема, но я предпочту подождать, пока починят старый. Есть и другая причина. Как ты уже понял, моя спутница из этих мест, так что, я уверен, ей будет приятно побыть среди своих. Надеюсь, мы не доставим лишних хлопот.
– Никаких проблем, – заверил староста. – Наоборот, мы очень горды, ведь принимать у себя дагона и его сопровождающих – большая честь. Я лично прослежу, чтобы все мужчины остались довольны, а моя жена позаботится, чтобы девушке было удобно и весело.
– Жена у тебя круглоухая? – на всякий случай уточнил Дьер.
– Да. Я ради нее и согласился на эту должность.
– Ситуация знакомая, – кивнул Шайхот. – Кажется, у твоего предшественника тоже чувства повлияли на карьеру. Кстати, Дея его внучка.
Сказал и буквально впился глазами в лицо рарка, чтобы не упустить ни одной эмоции. Ведь от того, как именно староста отреагирует на известие, будет зависеть и продолжение разговора.
– Не знал, – искренне удивился собеседник и невольно осмотрелся. – Значит, это был ее дом?
– Ее деда, – поправил Шайхот. – Она с родителями жила отдельно, лишь потом сюда переехала.
– Умерли, видимо? Да, смертность круглоухих высокая… – понятливо протянул староста и спохватился: – Может, в таком случае девушку тоже поселить здесь?
– Не стоит, – мягко отверг предложение дагон. – Дее сейчас нужно женское общество, она слишком долго была его лишена. Я для нее плохая компания.
– Тогда выбор сделан верный. В доме моей тещи женщин более чем достаточно, – засмеялся Алм. – Она сама, ее сестра с мужем и двумя дочерьми примерно того же возраста, что и Дея. Да и моя жена временно поживет там.
– Очень хорошо, – одобрил Дьер, особенно обрадованный наличием молодых девиц. Они на личном примере помогут Дее вспомнить прошлое. – Не ограничивайте их, пусть развлекаются как им привычно.
– Понял, – с облегчением выдохнул староста, с которого подобное распоряжение снимало настоящий груз забот. Ведь контролировать и держать в рамках женщин поселения, у которых под боком столько соблазна в виде молодых, полных сил мужчин-военных, было бы крайне проблематично.
– К тому же Дея в этом доме наверняка не будет чувствовать себя комфортно, – продолжил рассуждать дагон. – Чужие вещи, обстановка, ничего, что ей привычно и знакомо.
– Абсолютно согласен. Даже стены другие, я ремонт здесь сделал… – он вдруг замешкался, словно что-то вспомнил и теперь лихорадочно решал – говорить об этом или нет.
– Что-то кардинально изменил? – подтолкнул его к признанию Дьер, чувствуя, что в этом есть тесная связь с Рьяром.
– Нет… Но кое-что нашел.
– Что именно? – Шайхот постарался придать лицу безмятежное выражение, а голосу минимум интонаций. Но вся его суть кричала – вот оно! То, что, скорее всего, изобрел и потому спрятал Гуз!
– Я принесу.
Дагон, заинтригованный и возбужденный, с нетерпением ждал возвращения старосты, который поднялся на второй этаж. С любопытством впился глазами в комок из ткани, оказавшийся перед ним на столе, когда новый хозяин дома вернулся.
Когда Алм аккуратно развернул сверток, стало понятно, что это одежда. Эластичная футболка, тонкая курточка, брюки. Вероятно, женские, потому что размер был небольшой. Плюс заколка для волос из черного металла. В принципе ничего необычного. Хотя…
Дьер напрягся, когда из глубин свертка появилась обувь. Короткие серебристые ботиночки на гибкой подошве, изрядно сбитой и потертой о камни.
Словно удивления дагона было недостаточно, последними выпали браслет и крошечный, размером с половину мизинца, непрозрачный пузырек из темного стекла.
– Вот, – закончив, староста отступил от стола.
В растерянности дагон поднял браслет. Покрутил в пальцах, постепенно осознавая – это не украшение. Это какая-то техника, похожая на те коммуникаторы, которыми пользовались и сами рарки. Но определенно иная по дизайну.
А бутылочка? Ее тоже нельзя было отнести к разряду стандартных…
В одно мгновение Дьер Шайхот вспомнил: остатки кораблей, падающих именно на этой территории, прокол командора Гольша, громкий скандал с погоней Лаита Шерьерона за шпионкой…
– Где именно это было спрятано? – бросил испытующий взгляд на старосту.
– На втором этаже между балками потолка.
– Почему ты не доложил о находке в Департамент глобальной безопасности?
– Не успел, – поник Алм. Настороженно посмотрел на собеседника, увидел скептично поднявшуюся бровь и признался: – Слишком странные вещи. Приедут разбираться, устроят допросы… Уничтожат поселение. Всех уничтожат.
– Почему тогда отдал мне?
– Это твоя провинция, дагон, – неожиданно резко отреагировал староста. – Ты в ней заинтересован. Не допустишь произвола.
– Верно, – не менее серьезно подтвердил Шайхот. – Ты правильно поступил. Я запомню. Больше ничего необычного не нашел? В документах или вещах твоего предшественника? – продолжил допрос, имея в виду все, что хоть как-то могло пролить свет на работу Гуза с мриссой. Но собеседник лишь отрицательно покачал головой. – Можешь идти.
Алм, которого слова начальства ободрили и успокоили, поднялся со стула.
– Если понадоблюсь, я в доме своего помощника. Это строение слева.
Шайхот кивнул и, едва за рарком закрылась дверь, впился испытующим взглядом находку, словно вещи могли испугаться и признаться в том, кому именно принадлежали.
Что же все это значит? Что скрывал Гуз Рьяр?
– Платье у тебя такое яркое!
Карие глаза девушки, сидящей слева от меня на толстом шерстяном ковре, застилающем центр большой комнаты, с восторгом рассматривали цветную юбку. Она с сожалением перевела взгляд на свою: одноцветную, желтую, по краю которой шла аляповатая, совершенно безвкусная аппликация из разноцветных листиков, и вздохнула.
– Хорошо иметь щедрого любовника! – защебетала ее копия, присевшая справа. Пригладила каштанового цвета волосы, собранные в высокий хвост и открывающие совершенно нормальные по форме уши. Округлые, вовсе не заостренные. – У нас таких не сыщешь. Зато я в следующий оборот столько мриссы соберу, что мне староста пять таких подарит!
– А мне целых шесть! – заявила первая, в уверенности, что это намного больше.
– Не подарит! – возмутилась вторая. – Ты не в его вкусе! Заплатит как всем.
– А ты тогда с какого граша ему сдалась?
– А вот с такого! Я в прошлый сбор его целовала между прочим!
– Мам, ты слышала? – захныкала близняшка, оглядываясь на полноватую, но ладную женщину, в простом сером платье, хлопотавшую у плиты. – Пьяза старосту соблазняла!
