времён если его не закрыть. Что хуже?
— Не знаю.
— А вот Вьисендо и пятёрка мастеров знают точно. Правда их взгляды на ситуацию несколько… противоположные, если так можно выразиться.
Вечные цепи или смерть? Этот вопрос ещё в моём мире постоянно поднимался в своё время. И каждый рано или поздно отвечал на него кровью и смертью. Поэтому… поэтому, наверное, это естественно, что пятёрка мастеров решили пойти таким путём. Если не они, то кто-нибудь потом бы поднял бунт.
— Получается, чтобы закрыть портал им требуется Ки?
— Ки с великим пределом, с силой, которая может изменить мир и саму реальность, — кивнул Бао.
— А для Вьисендо…
— Не знаю, но учитывая его стремление сделать ей Великий Предел, скорее всего, чтобы она выносила идеального человека с великим пределом для этого мира, который будет голосом богов. Или будет самим богом.
— Самим богом?
— Вселение души в другое тело, — оскалился Бао. — Или ты думал как Шлюнь сбежала из своей тюрьмы? Она отрезала от себя кусок души и нашла пристанище в теле какого-нибудь дитя, которое или появилось или вот-вот должно было появиться на свет. Это лишь моё предположение, учитывая стремление Вьисендо создать в ней Великий Предел, но как знать, как знать…
Я молча глядел на разведённый костёр, обдумывая слова Бао. Всё получается до боли просто. Всем нужна идеальная Ки, которая способна как разрушить мир, так и создать его. Как отнять жизнь, так её и подарить.
А где-то на горизонте тихо гремел гром, будто подчёркивая серьёзность слова Бао. Тихий, раскатистый, жуткий.
Правда, как выяснилось позже, это был отнюдь не гром, а кое-что похлеще…
Глава 391
Здесь не бывало ночи, здесь не бывало дня. Казалось, что даже само понятие времени не применимо к этому месту, что выглядело как осле какой-то страшной разрушительной войны, забравшей с собой абсолютно всё живое. Лишь бесконечный зеленоватый свет, гуляющий по просторам ветер, который был подобно шёпоту мёртвых, и постоянные облака.
Не смотря на потоки Ци, на земле если и росло что-то, то выглядело болезненным, изуродованным и больным. Животные здесь были странными, пугающе неестественными, будто фантазия какого-то сумасшедшего. Они прятались между камней и в растительности, поджидая своих жертв.
Но даже здесь были те, кого можно было назвать живыми.
Посреди огромных бесконечных равнин, где земля была чёрной, как сажа, стоял странное куполообразное строение. У него были закруглённое к верху стены, башни и единственный вход с огромными воротами.
Где Люнь уже ждали…
— Где ты была, сестра?
Это был первый вопрос, который задали ей, когда она вернулась к месту их обитания.
Вандоу Янь, мастер меча, возвышался перед ней, сильный, гордый, неприступный, как мёртвые горы — даже стоять рядом с ним было испытанием, чего говорить о том, чтобы спорить. Но и Люнь была не из тех, кого можно было подчинить. И одно то, что он вышел её повстречать, весь нахорохорившись, и задавал вопросы, будто был здесь старшим, вызывало у неё раздражение.
— Я решала проблемы. Наши проблемы, — кратко и холодно ответила она, сделав особенное ударение на последнем. — Но коль ты сам вышел повстречать меня, говори, что хотел спросить, брат.
— Я уже не могу встретить свою сестру по оружию? — приподнял она в наигранном удивлении бровь.
— Янь, я никогда не могла терпеть, когда со мной играют, — ответила Люнь недовольно. — Твоё появление заставляет меня подозревать, что ты имеешь ко мне какие-то претензии или быть может даже подозреваешь меня в чём-то.
Они встретились взглядом. Несколько секунд, казалось, длились минуты, прежде чем Янь отступил. Он сделал шаг назад, медленно кивнув.
— Прости, моё поведение быть может могло показаться тебе вызывающим, дорогая сестра, но я не вкладывал подобного в него. Возможно, когда цель так близка, заставляют меня быть излишне подозрительным. Ещё раз, прошу прощения, если задел тебя.
Люнь лишь молча и хмуро кивнула.
— Так какая проблема возникла, что потребовала твоего личного вмешательства?
— Проблема возвращения к жизни нашего друга. Возник инцидент, который мог бросить тень на наше дело и его требовалось решить, что я и сделала, — уже спокойнее, но так же холодно ответила она.
— Понятно… домашние зверушки вышли из-под контроля… — кивнул Янь. — И лишь ради этого ты туда летала?
— Именно.
— Не ради нашего общего знакомого Гуань Юнксу Лазурной Ласточки?
Люнь была слишком хладнокровна и слишком много прошла, чтобы попасться на такую дешёвую уловку и выдать хоть грамм тех эмоций, которые могли бы сдать их встречу.
— Не ради него, — ответила она невозмутимо.
— Ты сказала, что избавилась от него.
— А ты мог предположить, что он не умрёт так легко на уровне Повелителя Мира, — парировала она. ЯНь будто смягчился, улыбнувшись.
— Ты вновь, как и всегда, права, сестра, — кивнул он. — Мы даже не подумали на радостях о такой, казалось бы, мелочи. Но я решу этот вопрос, не беспокойся.
И свистнул. Громко. И его свист будто рассёк всю реальность, заставив забиться под камень почти каждую тварь в округе. Янь посмотрел вдаль, откуда к ним во облаках приближалось что-то огромное, отбрасывающее на землю широкую тень.
— Маленький ручей может стать бурным потоком, и потому лучше решить маленькую проблему сейчас, — спокойно произнёс он.
— Как скажешь, брат, — спокойно ответила Люнь и, отвернувшись, зашагала замок, расположившийся в землях приграничья.
Янь проводил её внимательным, в мгновение ока лишившимся всей теплоты и добродушия взглядом, будто пытался увидеть её мысли насквозь, после чего обернулся к званному гостю.
— У меня есть поручение, — спокойно и твёрдо произнёс он, глядя на то, что мгновение люди назвали бы чудовищем. — От этого может зависеть исход наших великих планов. Я хочу, чтобы ты нашёл Гуань Юнксу Лазурную Ласточку и не оставил от него следа в это мире…
* * *
— Это же та ерунда… как её там… — Бао постучал пальцем глиняной табличке, которую я ему показал, — как в зале смотрящих.
— Таблички жизни или как их там что ли? — удивился я.
— Нет-нет, я имею ввиду, что это тоже табличка, как те, что ломаются, когда человек умер, только у неё назначение другое. Она как сосуд.
— Сосуд чего? — уточнил я.
— Сосуд знаний, информации, да и вообще
