которым он был на самом деле.
Грейс продолжала тереть верёвку об острый угол, молясь, чтобы лёгкое движение плеч не выдало её. Она не сдастся без боя, и ей нужны были свободные руки, чтобы она могла схватить этого ублюдка за горло и заставить его заплатить за всё, что он сделал с людьми, которые были ей дороги больше всего в жизни.
— Мы были помолвлены, твоя мать и я. — Чезаре остановился всего в пяти футах от неё, пристально глядя на Грейс. — Она когда-нибудь говорила тебе это?
— Нет. — Она выплюнула это слово, испытывая отвращение при мысли о своей матери с этим мужчиной.
— Я влюбился в неё, когда впервые услышал, как она поёт. Мы тайно встречались в течение года, потому что, конечно, её родители не одобрили бы этого. А потом я попросил её выйти за меня замуж. Мы собирались сбежать вместе. Я собирался бросить команду, она свою семью. У нас были планы путешествовать по миру. Я бы занимался рэкетом, а она пела бы за деньги. Это было бы идеально. — Он вздохнул. — А потом она встретила Нунцио.
— Ты убил его, — отрезала она. — Ты убил моего отца.
— Тереза убила его. Но да, по моему приказу.
— Ублюдок. — Грейс никогда не испытывала такой ненависти, как сейчас, никогда не чувствовала, как гнев струится по её венам, придавая силу каждому трению запястий о блоки.
— Он забрал у меня всё, — сказал Чезаре. — Он взял Кристину и сделал её своей женой. Он забрал нашу мечту о совместном путешествии по миру. Он отнял у меня единственную причину покинуть команду. А потом он стал младшим боссом и забрал у меня то, о чём я мог только мечтать. Де Лукки не может занимать административные должности. У нас нет никакого уважения. Даже если мы убьём больше людей, заработаем больше денег, получим больше власти или продемонстрируем больше силы, у нас никогда не будет даже звания помощника ни в одной команде. Если бы я происходил из любой другой семьи, мне не пришлось бы скрывать свои отношения с Кристиной. Я бы женился на ней прямо тогда. У меня была бы сила её семьи, чтобы добавить её к моей собственной, и я бы стал младшим боссом. Я бы получил уважение от семьи и от женщины, которую я любил.
— Я думал, у Де Лукки не бывает отношений, — с горечью сказал Том. — Я думал, они ничего не чувствуют. Это то, что делает тебя таким хорошим в том, что ты делаешь.
— К сожалению, есть одна эмоция, которую невозможно подавить. — Лицо Чезаре напряглось. — Я думал, что усвоил свой урок. Я был строже с Рокко, чем с другими моими сиротами, и всё же это возобладало. Он любил тебя, Грейс, и что бы я с ним ни сделал, он бы тебя не отпустил. Но в ту ночь в Ньютон-Крик я нашёл ответ. Твоя мать никогда не видела меня таким, каким я был на самом деле, но я показал тебе, кем стал Рокко, и после этого даже любовь не смогла удержать вас вместе.
Она почувствовала, как верёвки ослабли, и заставила себя успокоиться. Де Лукки с двумя охранниками по сторонам и дверь за ними, у них был единственный шанс сбежать, отвлечь внимание, и она должна была быть готова освободить Тома, когда это произойдёт.
— Теперь мы вместе, — парировала Грейс.
— Действительно. — Чезаре вздохнул. — Похоже, любовь превыше всего, и я не смог спасти своих учеников от своей судьбы. — Он вытащил оружие из-под куртки. — Тереза.
— Да, папа. — Тереза подошла и встала рядом с ним, и его глаза сузились на её шее.
— Откуда у тебя это ожерелье? — Чезаре указал на золотой медальон, висевший у неё на груди.
Страх промелькнул на её лице так быстро, что Грейс задалась вопросом, видела ли она его.
— Это подарок, — сказала Тереза.
— От кого? — Чезаре просунул своё оружие под тонкую золотую цепочку, удерживающую медальон на её шее, и приподнял его с её груди.
— От друга Рокко. Тот, которого ты попросил меня убить в качестве предупреждения Рокко об опасности сближения с людьми.
— Открой его. — Он поднял медальон повыше стволом пистолета.
Руки Терезы дрожали, когда она открывала медальон.
— Как мило. — Губы Чезаре растянулись в оскале. — Я предполагаю, что это его фотография.
— Да, папа.
На лбу Терезы блестел пот. Грейс уловила движение в тени, а затем один из мужчин, сопровождавших Чезаре, бесшумно исчез в темноте.
— Он мёртв? — Голос Чезаре был тихим и предостерегающим.
— Я так думала, но он выжил.
— Какое разочарование. — Чезаре просунул оружие через цепочку и, резко дёрнув, сорвал его с её шеи. Движением запястья он отправил медальон в темноту, и тот с тихим звоном приземлился на цемент.
Вся кровь отхлынула от лица Терезы, и с её губ сорвался слабый всхлип.
— Ты любила его, не так ли? — Он приставил дуло пистолета к её подбородку, заставляя поднять голову.
— Нет. — Тереза покачала головой, но почти паника в её глазах противоречила её словам.
— Что я тебе говорил о любви? Что я тебе говорил об эмоциях? Они уничтожат тебя. Они делают тебя бесполезной для меня. Я собираюсь стать нью-йоркским младшим боссом Тереза, и я не хочу быть окружённым бесполезными людьми.
Тошнота подкатила к животу Грейс, и она освободила лодыжки от верёвок. Если у неё и была какая-то надежда, что Чезаре пощадит её из-за сходства с матерью, то она исчезла в тот момент, когда Чезаре приставил пистолет к горлу дочери.
— Он будет мёртв к утру, папа.
— Я надеюсь на это. — Он схватил её за волосы, откидывая её голову назад ещё дальше. — У нас впереди славные дни, и я хочу, чтобы ты разделила их со мной. Луиджи Кавалло и я организовали переворот, подобного которому «Коза Ностра» ещё не видела. Он помог мне проникнуть в дом дона, и я перерезал ему горло посреди той же ночи, когда ты должна была убить Рокко и Мантини и привести мне девушку. — Он стиснул зубы. — Недостаток, который ты исправишь сегодня вечером.
Грейс наблюдала, как тени поглотили ещё одного охранника, и в её груди ярко вспыхнула надежда.
— Почему? — крикнула она, пытаясь выиграть время для Рокко — она не сомневалась, что это был он — время разобраться с другими охранниками. Кто ещё мог быть в тени, пробираясь по комнате? — Почему ты хочешь убить своего собственного сына?
— Потому что он страдает от недуга моей юности, — выплюнул Чезаре. — Я дал ему контракт на устранение Бенито Форзани, и
