— Значит, ты все-таки боялась?
— Не за себя, за тебя. Я знала, что ты не сделаешь мне плохого. Но мне было страшно, что я не смогу тебе помочь. — Она всхлипнула. — Я успокаивала тебя, разговаривала с тобой, а если и испытывала презрение, то лишь к тому, кто обошелся с тобой подобным образом. Я ужасно боялась, что потеряю тебя… А ты с тех пор меня ненавидишь.
Она обернулась и выбежала вон. Наступила тягостная пауза.
— Она думает, что я ее ненавижу? — недоверчиво спросил Раймонд и откашлялся. — Я же говорю — глупые существа.
Но уверенности в его голосе не было.
— Я вот что тебе скажу, — предложил лорд Питер. — Догони ее и объясни, что у тебя нет к ней ненависти.
Джулиана еле переставляла ноги. Какая еще стена? Ей хотелось, чтобы ее оставили в покое, а теперь придется поддерживать светский разговор, выдавливать из себя улыбку. Забиться бы куда-нибудь в угол и наплакаться вволю.
Валеска и Дагна уверяли, что время на ее стороне, но это неправда. Раймонд отдалялся от неё с каждой минутой. Джулиана металась, разрываясь между кухней и донжоном, но мысли ее все время возвращались к Раймонду. Как обаятельно он улыбается, как легко разговаривает с королевой, как любят его девочки! С чего он взял, что она его презирает, что она его боится?
— Джулиана! — раздался голос королевы. — Что вы мешкаете? Приготовьтесь к церемонии.
— Слушаю, мадам.
Джулиана наскоро вы терла с лица слезы. В зале уже почти никого не было — правда, королева все еще стояла у очага, а Валеска и Дагна укладывали в большие корзины хлеб и сыр, но все дамы, рыцари и слуги уже вышли.
— Ну, вы наконец готовы? — нетерпеливо спросила королева. — Идемте скорей, монаршие особы не привыкли ждать.
Джулиана никак не могла понять, когда Элинор шутит, а когда говорит серьезно.
— Вы хоть объяснили Раймонду, какой он осел? — спросила королева.
— Ваше величество тоже считает, что он ведет себя глупо? — с надеждой спросила Джулиана.
— Подумаешь, я тоже так считаю, — подала голос Валеска. — Он очень похож на одного рыцаря, которого я когда-то знала. Бедняга вечно хотел меня облагодетельствовать, но при этом никогда не спрашивал, нравится мне его благодеяние или нет. Мужчины — жуткие тупицы.
— И что же случилось с твоим рыцарем? — спросила Джулиана.
— Я его бросила. Ни один мужчина не смеет распоряжаться моей судьбой. — Валеска закончила упаковывать корзину и усмехнулась. — Правда, сарацины заставили меня изменить мнение на этот счет.
Королева тоном, не допускающим возражений, заявила:
— Леди Джулиана не может расстаться с Раймондом. Этот брак имеет государственное значение.
Джулиана с готовностью кивнула:
— Конечно. Это же ради государственных интересов! Правда, Раймонд теперь богат, он мог бы жить при дворе. К чему ему теперь мои земли?
— Это не имеет никакого значения, — пожала плечами королева. — Ваш брак освящен церковью, а это значит, что лорд Раймонд имеет полное право забрать у вас все ваши земли, а с вами поступить как ему заблагорассудится.
Джулиана молчала. Королева, конечно, была права. Однако все последние месяцы Джулиана считала, что ее земли, ее замки привязывают к ней Раймонда крепче, чем любое чувство. Теперь же оказывается, что ее муж — один из знатнейших и богатейших пэров королевства.
— Зачем он провел здесь столько времени? — воскликнула она. — Зачем добивался любви моих дочерей? Зачем добился моей любви?
Она всхлипнула, а Дагна сказала:
— Трудно понять, как устроены мозги мужчины…
Тут королева фыркнула.
— …Но, возможно, он остался из-за того, что ему приятно ваше общество, миледи.
— Почему же он шарахается от меня теперь? Объясните мне, ради Бога!
— Потому что он осел, — отрезала королева.
Джулиана снова залилась слезами.
— Нет, он не осел! Он — чудо! Без него я завяну и умру.
— Вот и скажите ему об этом, — предложила Элинор, с любопытством разглядывая плачущую Джулиану. — Просто скажите, и все. Это приказ королевы.
Джулиана выглянула наружу и увидела, что двор превратился в сплошное болото.
— Боюсь, мадам, мы не сможем спуститься.
— Ничего страшного, — бодро заявила Элинор. — Я соскучилась сидеть взаперти. Пойду первой.
Она спустилась по лестнице, стала на землю и немедленно утонула в грязи по колено.
— Советую всем снять обувь, — сказала она и, брезгливо скривившись, сделала еще один шаг. Папиоль хотел было шмыгнуть обратно в дверь, но королева властно прикрикнула:
— Все следуют за мной!
Придворные, тяжело вздохнув, принялись разуваться. Джулиана смотрела, как королева волочит шлейф своего парадного платья по грязи.
— Мама! Мама?
Марджери и Элла вовсю прыгали по лужам, высоко задрав юбки.
— Идем смотреть стену! Мы уже и сиденья приготовили!
Джулиана вяло помахала им в ответ и спрыгнула вниз. Грязь была скользкой и холодной. Когда же Джулиана попробовала вытащить ногу, раздалось весьма неаппетитное чмоканье.
— Такое ощущение, миледи, что вы наелись гороху, — прокомментировала одна из фрейлин.
И Джулиана расхохоталась.
Впервые за долгое время в небе сияло солнце, воздух был свеж, а через двор, утопая в грязи, тащились придворные дамы и королева. Они разговаривали на изысканном французском, но каждый их шаг сопровождался малоприличным звуком.
Хохот становился все громче.
Многие, поскользнувшись, падали в грязь, от чего смех только усиливался. Из дверей башни высунулся Раймонд и крикнул:
— Вы что, с ума посходили?
Джулиана махнула ему рукой и объяснила:
— Мы выполняем приказ королевы. Иди сюда, это очень весело!
Все пересекли подъемный мост и расселись на каменных глыбах, заменивших скамьи. Недостроенная стена была как на ладони. Королева, разумеется, уселась на самую большую глыбу, а придворные поспешили занять место поближе к царственной особе. Появление лорда Питера и лорда Раймонда, тащивших бочонки с вином и элем, вызвало всеобщее лико-вание.
— Кейр, поставьте их вон туда, — приказала королева. — ты, Раймонд, отнеси вино на стену. Раз уж это твое творение, будешь совершать обряд освящения сам.
Раймонд кивнул. Его одолевали тягостные сомнения.
— Тебе поможет Джулиана, — продолжила королева и театральным шепотом добавила: — Я распорядилась, чтобы принесли подарок.
Джулиана подозрительно взглянула на лукавое лицо королевы, взяла церемониальную чашу и направилась к стене. Раймонд, широко шагая, обогнал ее. Вслед им неслись смешки и перешептывания.
