что было бы вполне объяснимо, а наоборот.
Это могло означать только одно: Веронику перевезли из алилутской тюрьмы в другую намеренно! Неужели они хотели избавиться от неё как от потенциальной наследницы?
И Уильям, вот вопрос – неужели он этого не знал?
* * *
Уильям ворвался в комнату, на ходу сдирая перчатки и разматывая шарф. С улицы дохнуло холодом. Эстель успела заметить, что муж не заехал в гараж, а бросил машину у входа. На его обеспокоенное лицо она внимания не обратила – ей нужно было немедленно задать свои вопросы и всё прояснить, здесь и сейчас.
– Уильям! – выпалила она, вскочив с кресла.
– Ты не спишь? Отлично!
Он зашарил взглядом по комнате, широкими шагами направился к шкафу, открыл сразу несколько дверей и стал рыться в ящиках.
– Уильям… – начала она снова. Но он перебил:
– В столице путч. Переворот! Чёртово Сопротивление… Надо срочно собираться и уезжать.
– Что? – глухо спросила Эстель, сбитая с толку.
– Что, что! Твою мать, – он выругался, вывалил сразу несколько папок на пол гостиной, пнул их. – Бери какие-нибудь вещи, быстро.
– Но куда?
– Не знаю куда! Придумаем по дороге. Укроемся где-нибудь, будем искать способ попасть на Землю.
Эстель ничего не понимала. Она хотела поговорить с ним совсем о другом, и эта новость, к которой она-то уж, верно, должна была быть готова, застала врасплох. На мгновение Эстель спрятала лицо в ладонях, потёрла виски. Когда она открыла глаза, Уильям возвышался над ней, готовый сгрести её в охапку, перекинуть через плечо и увезти силой.
– Ну? – резко спросил он.
– Одну секунду… – прошептала Эстель. Откашлялась и спросила уже громче: – Скажи, ты ведь знал, что они собирались… избавиться от Вероники? Что не было никакой школы?
Уильям округлил глаза.
– Какое это сейчас имеет значение? – произнёс он. – Нам надо торопиться! Что за чушь!
– Это всегда имеет значение, – Эстель посмотрела ему в глаза, и он не выдержал и отвёл взгляд.
Он знал! Всё это время он знал! О пытках, об избиениях, о том, что Вероника бежала и что Кассандру разыскивают! Ей вдруг всё стало ясно.
– Я тебе вообще зачем? – упавшим голосом спросила она. – Ты что…
Она не могла закончить это предложение. Неужели всё ложь? Отчего он переменился, ведь не мог же он всегда быть… таким? Разве она его не знала? Столько лет вместе – он был к ним добр, заботился о них! Сейчас перед ней словно стоял совершенно чужой человек.
– Я Эстель Амейн, и это мой мир, – вся дрожа, сказала Эстель, отступая от него, пока не наткнулась на диван. – Я останусь здесь со своей дочерью!
– Мёртвой дочерью или той, которую ты как свою пригрела? – Уильям вскинул брови, и Эстель догадалась, что они ещё не поняли всего масштаба своей катастрофы. Это придало ей сил. – И ты, позволь напомнить, всё-таки Эстель Холланд, а не Амейн.
Она в ярости сорвала обручальное кольцо с пальца и швырнула ему в лицо.
– Мне ничего не нужно от тебя! Уезжай, прячься – но без меня! Ты уничтожил всё, что между нами было, Уильям! – она задыхалась. Попытавшись отступить назад ещё на шаг, Эстель упала на диван и разрыдалась. – Как ты мог так поступить?! Я сейчас впервые за всю свою пустую жизнь чувствую, что поступаю правильно!
Уильям склонился над ней. Лицо его было спокойно, только в глазах плясали безумные искры.
– Моя любимая жена, – почти ласково сказал он и схватил её за запястья.
ζ
Ночь, и она крадётся в этой темноте и тишине, словно вор. Может быть, это неправильно и нужно было дождаться дня и сделать всё официально, как принято у приличных людей. Может быть… Но она не могла ждать. Стоило ей услышать, что им удалось наконец его выследить, как всё в душе всколыхнулось. Шёл первый час ночи, когда она покинула штаб и направилась к стоянке. Освободила одного из арестантов – «под мою ответственность», – заставила его сесть за руль, и они поехали на север. Кассандра поймёт.
На окраине леса она выбралась из машины – услужливый арестант поспешил открыть ей дверь. Она не оставила ему никаких распоряжений. Наверное, его уже и след простыл. Такой шанс – она бы на его месте точно слиняла. С другой стороны, куда ему бежать?
Раздвигая мокрые и скользкие после дождя ветви, она кралась по лесу. Удивительно, в какую дыру он забился. Спрятался… Надеялся, что здесь не найдут. Это было глупо: они нашли бы его даже на краю света, выкопали из-под земли, достали с луны. Она посмотрела на небо – ни одной из двух лун не было видно за плотными тучами. Тем лучше – на случай, если Роттер выставил охрану. А он ведь наверняка выставил… Если повезёт, может, снова заморосит дождь, скроет её и без того едва слышные шаги в размеренном шёпоте листвы.
Удивительно, как тепло ей было, несмотря на сырость и минусовую температуру. Огонь грел её изнутри, будто она сидела у открытого камина, в котором вкусно потрескивают поленья, с обжигающей чашкой кофе. Она была создана для огня, так говорила ещё Бета Анна Магдалена. Но тогда она ещё не доросла, не готова была принять его – так часто бывает со стихиями. И вот спустя столько лет они наконец нашли друг друга. Кассандра выпустила огонь из магического кристалла прямо ей в руки, и теперь эта новая сила наполняла её до краёв: ревела, сверкала и метала молнии.
Она остановилась и огляделась по сторонам. Ни огонька, ни капли света – Роттер боится выдать себя, да и электричества тут, конечно, нет. И неужели он спит? Как вообще может спать по ночам человек, на чьей совести столько жизней? Она сосредоточилась, потёрла ладони, на минуту приложила их к глазам. Она видела нечто недоступное другим, видела своим особым зрением, как кошка в темноте. Справа, в ста метрах от неё, теп лилась жизнь. Она направилась к деревянному домику, скрытому в чаще.
На это задание она послала себя сама – ей было очевидно, что это её долг. Никто не был настолько виноват в его возвышении, как она. Никто не знал его так, как знала она. Когда-то она была юной доверчивой девчонкой, а он – молодым человеком со строгим умным взглядом, с длинными пальцами, которые так зачаровывали её всякий раз, как он проводил рукой по своим тёмным волосам. У них было много общего: сильный характер и стремление достичь новых высот. Оба хотели выбраться из маленькой деревни, где ей суждено было родиться и куда его случайно занесла судьба. Она строила планы о
