Эта троица хоть и почти самостоятельна – но в том-то и дело, что «почти»…
На несколько дней того, что у нас было, хватит. А потом – давай, Вано, ищи серьёзную добычу. Хорошо ещё, не всё мясо успели закоптить. И сырое не успело испортиться. Интересно, а эти детишки хотя бы умеют охотиться?
Жарким выдался этот день… И не только в плане солнышка, хотя оно очень старалось. Но разве же угонишься за нами, бешеными колонистами?..
Крохотулечная недоглава 25. Ваще чот!
Дневник Листова И.А.
День одиннадцатый. Объединение!
Роман, Линза, Голубь и Саныч вышли сами. Даже стучать не пришлось. Да и какой смысл им был скрываться? Мы явились вооружённые до зубов. Копья, топоры, щиты, морды лица суровые – аж самим страшно. А уж чужие точно боялись! Ну и правильно.
- Знали, что будет? – коротко спросил Сочинец.
- Догадывались… – ответил за всех Роман. – Но точно не знали… Просто видели, что-то замышляют.
- Почему не сказали? – короткий вопрос будто по щеке Романа хлестнул.
Он весь дёрнулся, а потом опустил плечи и покраснел.
- Почему, Рома? – повторил Сочинец.
- У нас не было оружия для защиты… И мы боялись! – ответил тот, честно, откровенно и глупо.
- Помощи попросить религия не позволила, что ли? – Сочинец перестал давить и сменил тон.
Ответа на вопрос не требовалось. Если гордость – это чья-то религия, то именно она и не позволяет людям вынырнуть из тех глубин задницы, куда они забираются. И эту печальную истину, похоже, теперь понимали все. В том числе, и сам Роман: не совсем же он дурак.
- Что теперь? – спросил он, выдавливая наружу слова через ту самую гордость.
Рома очень хотел быть старостой. Ну или просто заместителем старосты. Я был почти уверен, что именно это Туз ему и посулил. И теперь возомнившему себя большой шишкой Роману приходилось узнавать свою дальнейшую судьбу у тех, кого он ещё вчера презирал.
- Сами решайте, – ответил Сочинец. – Но порознь больше нельзя. Сожрут.
- Вот и отделяйтесь за свой счёт!.. – буркнул Линза из-за спины Романа.
- Слушай, умник, мне легче тебе башку от тела отделить! – сообщила ему Кострома. – И решить вопрос радикально! Есть, что возразить?
- Нет… – Линза ответил очень поспешно. Видимо, прослышал про нрав нашей валькирии.
- Поэтому отделяться будете вы. И насрать, если честно, куда вы свалите! – сообщила Кострома.
- Ладно, ты не горячись… Роман, а вы решайте: либо объединяемся, либо валите отсюда. Кстати… Где Мелкий? Видели его? – поинтересовался Сочинец.
- Не видели, – Роман понуро покачал головой. – Может, в капсуле сидит?
А то мы не проверили… Нет его там! Где затихарился – никто не знает. А у него ведь тоже наверняка есть медный топор, который этот придурок способен пустить в ход.
Красавицы-культуристки, Маша и Ника, выходить отказались. Предпочли сидеть в своих капсулах, как последние дуры. А вот Ваня, Ботан и Лексей отсиживаться не стали – вышли. Получили свои фонари под глаз, а затем были отправлены думать над своим будущим.
Ната и Вика, подружки гопников, были обнаружены вдвоём. Как выяснилось, прятались они в капсуле Наты.
И вышли по первому требованию. Теперь Ната и Вика стояли у костра Романа, на глазах у всей их честной компании.
- Знали, что ваши придурки задумали? – спросил Сочинец.
- Да всё они знали! – не выдержала Кострома. – Они сами эти топоры тащили, подстилки сраные!
- Инна, ну подожди ты! Пусть сами ответят… – попросил Сочинец.
- Да конечно!.. Ответят они тебе! – насмешливо сдвинула брови Кострома. – Стоят, сопли по лицу мажут… Две взрослые бабы, а всё туда же! В гопников решили поиграть! Что, не надоело давалками быть?! Вам уже о другом надо думать, дуры тупые!
- Да знали мы, чё они купили, и чё? И чё? – неожиданно Ната вскинула голову. – Все, блин, знали, только вы не знали, и чё? Я чё, их мысли читаю? Думаешь, они всё нам говорили?
Дальше шла длинная тирада на русском матерном, которую я бы побоялся воспроизвести – даже если бы очень захотел. Это было грубо, но почти красиво. И очень содержательно.
Натой были использованы такие ёмкие смысловые словосочетания, как: «коза военная», «дура набитая», «жопа плоская», «дуболомы», «сраный клоун» (это про меня!) и «полный психотрон».
А основной смысл тирады сводился к тому, что Туз советов не просил, только приказы отдавал. А не согласен – получай в бубен, как Мелкий. Который у Вики в капсуле засел. И если не имеешь за спиной богатого опыта, надёжного защитника или хотя бы прикольного придурка Вано, то и рыпаться бесполезно. Потому как гопота вообще берега потеряла.
В ответ Ната и Вика получили предложение: либо нормально «дружить» («а не то!..»), либо сваливать. Как ранее его получила группа Ромы и свита культуристок.
А потом все пошли Мелкого из Викиной капсулы доставать. Концерт по заявкам – честное слово!..
- Братва! Я бы сам вышел! Я бы сам! По чесноку! – орал Мелкий, которого выносили под руки я и Дунай.
И, кажется, даже не врал…
У него на это была тысяча и одна причина! Тысячу причин он слил в хранилище, ибо туалета в капсуле Вики не было. А одну – последнюю и вонючую – отложил от обиды на стол. В процессе, правда, отощал и обессилел: всё-таки сутки без еды и воды, да и раньше он не особо шиковал.
И пока Вика орала благим матом что-то бессвязное, хаотично бегая по своей капсуле, Мелкий улыбался во все двадцать зубов. И демонстрировал всем большую дырку вместо передних.
- Меня дуры наши заперли! Натурально! Им Туз так сказал! – радостно орал Мелкий, не переставая счастливо улыбаться. – Я реально не знал, еси чо! Чесна, братва! А как узнал, я ему сразу так и сказал: типа, братан, ну это ваще чот! Ты ваще чот, грю! Оборзел в конец! На кой мне мокруха твоя!
- И чё? И
