Звуки торжественного песнопения доносились до тайной лежки. Янди поначалу даже не вслушивалась. Потом вдруг насторожилась.
«Что-то не так, – царапнуло ее. – Нет слитности и лада в голосах. Каждая будто поет без старания, сама по себе. Они словно и не пытаются угодить своим молением дочери бога. Почему? Как такое может быть?»
Служанки закончили петь и, о чем-то оживленно переговариваясь, стали выходить из шатра.
«Они болтают, точно там внутри никого нет!» – осенило Янди.
Последняя из девушек вышла и как ни в чем не бывало направилась вслед подругам. Полог шатра остался приоткрытым.
– Неужели? – прошептала Янди, кожей чувствуя, как очередная стая комаров сменяет уже вкусивших ее крови.
«Считаю до десяти – если после этого взбешенная Аюна с бранью не выскочит наружу, значит ее там попросту нет!»
На счет «десять» полог как ни в чем не бывало оставался распахнут. Из шатра не доносилось ни единого звука. Наконец бегом вернулась одна из служанок, задернула полог и удалилась вслед за подругами.
«Исварха Испепеляющий, ее там действительно нет!»
Улучив миг, когда стражник отвлечется, Янди приподняла еловые лапы и, пригнувшись, скользнула за ближние кусты. Отходить следовало очень тихо. По ночному лесу это непросто. Впрочем… Янди сложила руки у рта и завыла, подражая кличу волчицы.
Венды тут же переполошились. Стан наполнился свирепым собачьим лаем. Из-за возов послышались голоса воинов и знакомые щелчки тетив, натягиваемых на луки. «Самое время – они вспугнули волчицу!» И Янди, не особо таясь, со всех ног бросилась в лес.
– Что случилось?
Аоранг встретил ее в условленном месте.
– Царевны в шатре нет, – тяжело дыша, ответила лазутчица. – Скорее всего, она уже на том берегу… Ох уж этот Станимир, вот хитрец! – Янди махнула рукой в сторону реки. – Нам тоже стоит там оказаться, пока ее не увезли еще дальше в земли вендов. Идем скорее, переберемся вплавь!
Накх прильнул к стволу дерева, стараясь как можно плотнее слиться с шершавой корой. Затем каркнул недовольным старым вороном – раз, другой. Из развилки мощного раскидистого дуба по соседству раздалось такое же карканье, и тут же свесилась веревка с узлами и петлей. Быстро юркнув к дубу, разведчик ухватился обеими руками за петлю и взбежал по стволу.
– Ну что там? – спросил Даргаш.
– Все спокойно. Царевна отошла ко сну. Я видел, как ее служанки пропели гимны и окурили шатер от комарья. Люди Станимира наводят мост. Стражи не смыкают глаз. Тут рядом завыла волчица – такой шум подняли…
– Что ж, ожидаемо, – кивнул предводитель. – До утра наверняка управятся. Перед рассветом спускаемся ниже по реке и переплываем на тот берег. Когда люди Станимира пойдут через мост, мы должны быть уже там, готовые к бою. Ты и ты, – он ткнул пальцем в зачерненные лица, – пойдете пораньше, осмотритесь и найдете место для засады. Думаю, к полудню после ночных трудов их так разморит, что они не заметят, даже если мы им спящим бороды обрежем. А сейчас отдыхайте…
* * *
Рыкун вылез из реки на берег и брезгливо отряхнулся от холки до кончика хвоста. Брызги ливнем хлынули во все стороны. Янди, только-только натянувшая на мокрое тело рубаху, в бешенстве выругалась:
– Да будь ты неладен, дурной кот! Хоть бы какая польза от тебя была!
Аоранг, стоявший по колено в воде, расхохотался. В руках он держал узел с одеждой. Вода была ледяной, дно – илистым, течение – быстрым, но обоих опытных путешественников это ничуть не смутило. А вот саблезубец едва не сорвал Янди весь ее замысел…
– Лучше бы порадовалась, что Рыкун здесь. Ты же знаешь, он боится воды и терпеть не может плавать, – сказал Аоранг. – Если бы он не решил, что я собираюсь его бросить, так и вовсе остался бы на том берегу.
– Жаль, что не остался!
Саблезубец вдруг замер, настороженно поднял уши и потянул воздух носом. Шерсть на его загривке вздыбилась, короткий хвост раздулся. Янди, пригнувшись, метнулась за ближайший куст.
– Тише! – Аоранг положил ладонь на холку Рыкуна, заставляя того лечь.
Успокоенный прикосновением вожака, саблезубец улегся на траву, опустил голову на толстые передние лапы и недовольно фыркнул.
– Чужака почуял, – прошептал мохнач.
– Я уже поняла, – кивнула Янди, принюхиваясь. – Чувствуешь запах?
Аоранг прикрыл глаза, его ноздри зашевелились.
– Да. Пахнет дымом… Во-он с той стороны…
– Пойду разведаю. Спрячьтесь получше!
Девушка скрылась в зарослях ивняка. Вернулась она очень быстро. На лице тлела хищная улыбка.
– Идем! – приказала она. – Исварха нынче к нам на редкость милостив! И Рыкуна бери.
– Что там?
– Сам увидишь…
Идти через лес пришлось недолго. Вскоре среди стволов замигал огонек. Дымом потянуло отчетливее, послышались голоса. Янди и Аоранг беззвучно подкрались и спрятались поблизости.
На лесной прогалине горел небольшой костерок. Возле него на поваленном дереве, зябко обхватив руками плечи, сидела Аюна. Чуть поодаль возле кучи сушняка хлопотал Станимир.
– Я проверила – они тут вдвоем! – быстро зашептала Янди. – Не знаю, куда подевались его воины, но времени терять нельзя. Делаем так: пускаешь на Станимира свою кошку, пусть сцепятся. Пока они будут рвать друг друга, хватай Аюну и тащи в лес. Я управлюсь с вендом и тоже приду…
В этот миг, набрав охапку хвороста, вождь лютвягов подошел к костру, уселся рядом с Аюной и начал подбрасывать ветки в огонь. Пламя радостно взметнулось. Станимир приобнял девушку за плечи, тепло улыбнулся ей и что-то сказал. Аюна тихо засмеялась в ответ, даже не пытаясь отодвинуться.
Аоранг перестал дышать. В голове звенели колокола, он ничего не слышал и ничего не видел, кроме сияющего лица своей царевны. Янди тоже замерла, стараясь не упустить ни единого слова…
– Весело было, – проговорила царевна, протягивая руки к огню. – Там, в столице, думала ли я, что однажды прогуляюсь по дну реки в шкуре выдры, будто по городской улице?
– Все самое занятное происходит за стенами дворцов, – кивнул бывший сотник вендской стражи.
– И все же именно в них решаются судьбы мира…
– Ой ли? Значит, это в столице было решено, чтобы мы с тобой встретились и странствовали вместе? Чтобы сражались против накхов и переходили реку по дну, скрываясь от чужих глаз? Нет! – ответил Станимир на собственный вопрос. – Прежде и впрямь многое вершилось в Лазурном дворце. Вот только прежнего мира больше нет. Он закончился со смертью твоего отца. Может, земляные люди, что кормятся со своих наделов, еще не осознали этого. Но и мне, и тебе это уже понятно. Остается лишь признать очевидное.
– Так и есть, – со вздохом подтвердила Аюна. – Я сама уже о том думала.
