– Благодаря вашим усилиям город получил в свое распоряжение пятнадцать кораблей. Позвольте вас поблагодарить от имени всех жителей Зазеспура.
Хьюн пробормотал слова признательности и проводил герцога до дверей. Вернувшись, он вопросительно прищурился на своего помощника.
– Почти все, что я сказал, истинная правда, – с честным видом заявил Хашет. – Акниб подворовывал деньги и был в сговоре с капитаном наемников. Но после того как вы наняли Бунлапа для охраны лесорубов, он занервничал и собрался смыться. Он купил себе проезд до Лантана. Защищая ваши интересы, я приказал убить обоих – и Акниба, и Бунлапа, а корабли, как конфискованный товар, передал Совету Лордов. Они бы все равно о них узнали. Лучше остаться героем, чем идти под суд.
– Ты проявил исключительную лояльность, – скривился лорд Хьюн.
– А какая мне выгода навлекать на вас подозрения? – довольно убедительно ответил молодой человек. – Кроме того, Рыцари одобрили мою инициативу и пообещали подумать о моем вступлении в ряды ордена. Таким образом, защищая ваши интересы, я позаботился и о себе.
Хьюн, явно изумленный таким поведением, недоверчиво покачал головой.
– А как ты вышел на герцога Хембреона? Откуда узнал, что он пользуется влиянием среди Рыцарей Щита?
– Дворцовые сплетни, – солгал Хашет, вспоминая монету, лежащую в его кармане. Он хотел произвести впечатление на Хьюна своими связями среди обитателей дворца. – Это одно из преимуществ рождения. Но вы должны узнать еще кое-что. К вашим делам проявили интерес Арфисты. Вот тогда я понял, что проблему надо решать как можно скорее. Арфистов убедить труднее, чем герцога Хембреона.
– Хорошая работа, – раздался приятный женский голос.
Хьюн поднял голову, он уже почти забыл о Люции Тион.
– У тебя новый талантливый союзник, дорогой лорд. Возможно, ты не будешь возражать и против третьего? Каких только высот в Тефире не смогут достичь три умные головы?
Хьюн посмотрел на красивую женщину и молодого южанина с профилем хищной птицы и согласно кивнул.
– Познакомься с моим учеником, дорогая, – обратился он к Люции. – Хашет, перед тобой Люция Тион. Тебе наверняка знакомо это имя, и ты понимаешь, что произносить его за этими стенами до определенного момента может быть очень опасно. Со временем, я думаю, это имя принесет нам удачу.
Несколько секунд все трое напряженно вглядывались в лица друг друга.
В глазах Люции вспыхнула радость: теперь она знала, какую роль уготовил ей Хьюн. Открыв ее имя, лорд Хьюн не только оказывал обоим некоторое доверие, но и подвергал смертельной опасности. Теперь все трое были связаны невидимыми узами. Одной только фразой Хьюн дал понять Люции, что принимает ее предложения, но и напомнил, что ее судьба всецело зависит от него. Более того, от него не укрылся и заинтересованный взгляд, брошенный украдкой в сторону молодого помощника. Что ж, если Люция собирается завоевывать положение в Тефире при помощи своих чар, тем лучше для него.
– Тебе не стоило убивать Акниба, – мягко упрекнул Хьюн Хашета. – Он не блистал особым умом и был совершенно чужд амбиций. Он выполнял свои обязанности достаточно хорошо и проявил такую верность, которую можно отыскать только у четвероногих блохастых друзей. Такого человека нелегко заменить. Я предполагал, что ты захочешь его убрать, но все же надеялся, что этого не случится. Но это твоя единственная ошибка. Испытание пройдено почти отлично.
– Ис-испытание? – заикаясь, переспросил Хашет.
– Конечно, – самодовольно ответил Хьюн. – Неужели ты думал, что я позволю тебе самостоятельно распоряжаться своим флотом? Должен заметить, я не в большом восторге от твоей сделки с пиратами, но ты заплатишь за тот корабль из собственного жалованья. Во всем остальном ты поступил точно так, как я и предполагал. Флот теперь находится в руках Совета Лордов. Я все равно не мог оставить его себе – слишком большой риск, что о нем узнают завистники. Но купцы Тефира получат немалую выгоду от этих судов, пока Совет будет платить за его содержание. А кто, по-твоему, глава гильдии морских торговцев и влиятельный член Совета? Кто будет контролировать действия вооруженного эскорта?
Понимание, а вместе с ним и страх отразились на лице молодого человека; он понял, что далеко не так умен. Мысль о том, что он действовал по плану лорда Хьюна – и наверняка под его пристальным контролем, – одновременно потрясла и унизила Хашета.
– Но как?… – начал он.
– Как? – холодно переспросил Хьюн. – А вот для того, чтобы это узнать, тебе еще предстоит учиться. Ты неплохо взял старт. Если хочешь занять высокое положение в ордене Рыцарей Щита, надо постараться. Можешь начать с рассказа о твоей красивой Арфистке и ее планах относительно Зазеспура.
Эрилин попрощалась с Хашетом через несколько дней после сражения. Арфистка выслушала его путаные объяснения, но решила не вмешиваться. Она забрала оставленную на его попечение лошадь и с радостью покинула южный город.
Сначала Эрилин не собиралась заезжать в Зазеспур, но Тинкерсдам вошел во вкус военных действий и решил, что беспокойный Тефир как нельзя лучше подходит для испытаний его опасных игрушек. Феррет тоже отправилась в город, намереваясь свести счеты с лордом Хьюном, но после долгого разговора с принцем Хашетом, похоже, отказалась от своих планов.
Зато в ту же самую ночь от руки неизвестного и никем не замеченного убийцы погиб правящий Зазеспуром паша Балик. Ходили слухи, что его предал кто-то из приближенных, поскольку стражники не заметили, чтобы мимо них проходил убийца. Единственной уликой оказался длинный шелковый разноцветный шарф вроде тех, которыми придворные дамы украшали свои тюрбаны.
И на следующее утро Хашет стал полноправным членом ордена Рыцарей Щита, заплатив за доказательство своей преданности интересам лорда Хьюна цену, которая многим людям могла показаться слишком высокой.
Эрилин выехала из города еще до рассвета и не знала о произошедших событиях. С легким сердцем она выехала из городских ворот и поскакала на север – домой. Впервые в жизни она не сомневалась, какому миру принадлежит ее сердце.
Не успела Арфистка отъехать от стен Зазеспура, как услышала шум боя. Невероятно, но лязгу оружия вторил знакомый тенор. Эрилин тряхнула поводьями и понеслась вперед.
По мере приближения к месту схватки до нее стали долетать слова песни. Судя по разухабистой мелодии, это были какие-то частушки, показавшиеся ей смутно знакомыми.
Мы собрались почтить кончину паладина,
Честнейшего и лучшего из всех.
Он шел прямым путем и с твердой волей,
Но вот погиб, как если б грешен был.
Он выступил один на орды людоедов,
Без колебаний обнажил могучий, грозный меч.
Не дрогнул он, не отступил назад.
А надо было попросту подумать!
Знакомое чувство восхищения с примесью раздражения заполнило сердце полуэльфийки. Эта насмешливая песенка могла принадлежать только одному человеку. Эрилин спрыгнула с лошади и, обнажив Лунный Клинок, побежала к дерущимся.
