– А мы вас подслушали, – закричала десятилетняя Блайт, появившись из-за живой изгороди.
Восьмилетняя Блис, таща за собой двойняшек, вышла из-за изгороди и спросила:
– Вы поиграете с нами?
– Пожалуйста! – хором взмолились Самма и Отма.
– Пожалуйста!.. – добавила и шестилетняя Аврора.
– У меня такое чувство, будто кто-то за нами подглядывает, – передернув плечами, вдруг сказала Роберта. – Пойдем отсюда.
Стоя рядом с ней, Изабель засмеялась, когда пять девочек Деверо бросились к ним.
– Мне тоже кажется, что кто-то наблюдает за нами, – сказала она.
– Ну-ка посмотрим. – Роберта оглянулась кругом, но не заметила никого, кто мог бы за ними наблюдать. Хотя неприятное чувство осталось.
– Сегодня вечером мы будем отмечать день рождения бабушки Талбот, – объявила Аврора, подбежав к ним.
– Мама сказала, что мы тоже будем с вами, – добавила Блайт, – если выспимся днем.
– Мы можем съесть весь пудинг, если захотим, – сказала Блис.
– И яблоки, и орехи, – с детской непосредственностью закричали Самма и Отма, рассмешив всех.
– Как вы думаете, меня кто-нибудь пригласит танцевать? – спросила Блайт, на личике которой застыли надежда и страх.
Роберта заметила тревожное выражение лица своей маленькой кузины:
– А тебе хочется танцевать?
Блайт кивнула и, краснея, призналась:
– С Роджером Дебре.
– Он же старый, – вмешалась Блис.
– И вовсе нет, – заспорила Блайт, поворачиваясь к сестре.
– Он ведь…
– Нет!
– В двадцать два года Роджера Дебре едва ли можно назвать старым, – вмешалась Роберта в их спор. И добавила, улыбнувшись девочке: – Я уверена, что он пригласит тебя на танец.
– А что, если слепить снеговика? – предложила Изабель, пряча улыбку.
– Еще мало снега, – с сожалением сказала Блис.
– Пошли туда, – Роберта махнула рукой в сторону дальнего уголка сада, где лежал еще нетронутый снег. – Я вам покажу что-то интересное.
Найдя участок рыхлого и достаточно глубокого снега, Роберта вынула из кармана левую руку, запахнула плотнее плащ и упала навзничь на снег. Потом слегка провела раскинутыми руками по нему вверх, к голове, и обратно, и осторожно поднялась, стараясь не повредить отпечаток. Встав, она кивнула девочкам, чтобы те подошли поближе.
– Что это такое? – спросила Аврора, разглядывая отпечаток на снегу.
Роберта открыла было рот, чтобы объяснить, но вдруг остановилась и нахмурилась: какое-то необъяснимое чувство, что за ними наблюдают, снова охватило ее.
– Так ты скажешь нам или нет? – потребовала Блис, дергая ее за рукав.
– А как вы сами думаете? – спросила Роберта, подавляя в себе настойчивое желание быстро оглянуться через плечо, чтобы захватить врасплох того, кто за ними подглядывает.
– Это ангел, – ответила Блайт.
Роберта улыбнулась:
– Правильно.
– Я тоже хочу сделать ангела, – потребовала Самма.
– И я, – сказала Отма.
– Хорошо. Мы с Изабель вас научим, – согласилась Роберта. – Идите сюда, здесь снег еще не истоптан. А теперь поплотнее запахните свои накидки…
Из высокого стрельчатого окна кабинета графа Басилдона пара пронзительных серых глаз внимательно наблюдала за тем, как две молодые девушки играют в саду с детьми.
Сосредоточив взгляд на миниатюрной черноволосой девушке – своей жене, Гордон Кэмпбел не мог на таком расстоянии ясно разглядеть ее черты, но отчетливо увидел изумрудно-зеленые глаза, те самые, которые с удивлением смотрели на него некогда с хорошенького лица ангелоподобной восьмилетней девочки. В самом ли деле она стала красавицей, как думалось тогда?
Где-то за его спиной Мунго говорил графу Басилдону:
– Я очень польщен знакомством с вами, милорд. Молва о вас дошла уже и до Шотландии.
Гордон усмехнулся про себя. Его приятелю Мунго никогда не удавалось забыть о богатстве человека, чтобы оценить, чего он стоит сам по себе. Характерная черта бедного человека, на которого деньги действуют завораживающе.
Почувствовав, как кто-то встал рядом с ним. Гордон взглянул налево и увидел, что Даб Макартур молча протягивает ему стакан виски. Взяв его, Гордон сделал большой глоток и тут же закашлялся, когда жгучая жидкость опалила его изнутри.
– Ну и крепость! – наконец выговорил он.
– Это подарок отца Даба, – с непринужденной улыбкой сказал граф Ричард. – Знаешь, я никогда не понимал, что находит Йен в этой стране, пока не познакомился с моей женой.
Трое молодых людей понимающе улыбнулись. Очевидно, англичанки так же склонны создавать мужчинам проблемы, как и представительницы их пола в Шотландии.
Даб показал в окно и спросил:
– А кто эта блондинка?
– Изабель Дебре, кузина одного из моих хороших друзей, – ответил граф Ричард. Он встал справа от Гордона и тоже выглянул в окно. – О, они с Робертой очень дружны.
– Странно, – пробормотал Даб.
Гордон повернул голову к своему шурину.
– А что в этом странного? – спросил он.
– Не могу припомнить, чтобы Роберта имела подруг, – рассеянно ответил тот, бросая заинтересованный взгляд на светловолосую красавицу, шедшую рядом с его сестрой. – Сколько ни вспоминаю ее, всегда вижу, как она гуляет по саду только с матерью.
– У всех есть друзья, – насмешливо сказал Гордон, снова взглянув в окно. – А кто эти маленькие девочки?
– Мои дочери, – ответил граф.
Не скрывая изумления, Гордон повернулся к нему и переспросил:
– У вас пять дочерей?
– Шесть, – усмехнулся граф Ричард. – Но крохе Хоуп еще только десять дней от роду, и она слишком мала, чтобы гулять с сестрами в саду.
– Хотели бы сына? Все еще впереди, – сказал Гордон, бросая на графа взгляд, полный сочувствия.
Даб и Мунго согласно кивнули. Граф Ричард улыбнулся и собрался было им ответить, но тут дверь открылась, и это отвлекло его внимание.
– Милорд, барка готова в путь, – сообщил Дженингс, дворецкий графа.
– Моя барка доставит вас по реке прямо в Хэмптон-Корт, где сейчас находится двор, – сказал граф, обращаясь к Мунго. – Это самый короткий путь. И, разумеется, мой шкипер останется там, если вы пожелаете.
– Благодарю вас, милорд, – ответил Мунго и повернулся к Дабу: – Ты поедешь со мной?
Даб бросил взгляд в окно на подругу своей сестры и отрицательно покачал головой.
