Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
— Нате вам! — проговорил Быков. — Слишком уж весело начинается наша командировка. Теперь Рому наверняка из экипажа уберут.
— Уже не уберут, — сказал Иволгин. — Не успеют. Комдив вчера должен был дать команду своим штабистам готовить документы, да и наша строевая часть тоже до полуночи трудилась. К тому же Галаев у нас мужик с понятием. Докладывать наверх он не будет, пока сам не разберется. Чего это Рому понесло на хату к бабам? Не мог в столовой с Галькой поговорить?
Быков улыбнулся и заявил:
— Несчастная любовь! Она сметает все на своем пути. Значит, говоришь, на губе старлей расслабляется?
— Его ночью доставили туда. В общаге он не появлялся, в роте тоже. Значит, до сих пор там сидит.
Иволгин поднялся и заявил:
— Надо идти к командиру полка.
— Ага, — сказал Быков. — Тебя-то как раз там и не хватает.
— А что делать?
— Ждать надо. Вызовет тебя Галаев, тогда и пойдешь. А нет, значит, командир полка сам все решит.
Тут опять раздался звонок в дверь.
Сержант посмотрел на Иволгина и спросил:
— Жена, командир?
— Хрен его знает. — Стас прошел в прихожую и вернулся на кухню с Рябининым. — Позвольте мне, господа, представить вам его благородие поручика Рябинина Романа Викторовича собственной персоной.
— Да ладно тебе, Стас. Ого, у вас водочка еще не откупорена. Я сто граммов выпью, чтобы опомниться. А то башка трещит как чугунный котелок, по которому колотят палкой. Хотя я и совершенно трезвый был.
— По заднице тебе палкой, а не сто граммов! — проговорил Быков. Обойдешься.
— Ну так хоть чаю дайте да хлеба кусок. Оголодал я на губе. Меня там почему-то не кормили.
Иволгин включил электрический чайник и сказал:
— Извини, взводный, не знал, что зайдешь, а то пирожками с мясом угостил бы.
— Но хлеб-то есть?
Иволгин подвинул к нему тот самый густо посоленный кусок хлеба, который приготовил для себя, достал сырую сардельку из холодильника.
Старший лейтенант выпил чай, перекусил, тут же повеселел и закурил. Пришлось Буренко открывать форточку.
— Нормально? — спросил подчиненного Иволгин.
— Теперь да. Сам не знаю, что за беда со мной приключилась.
— Такое с тобой впервые, Рома?
Рябинин ответил фразой, уже набившей оскомину:
— Все когда-то случается впервые.
— Давай рассказывай, как загремел на губу! — заявил Буренко и пододвинулся к нему.
Рябинин посмотрел на товарищей и сказал:
— А что рассказывать-то, когда в башке дыра! Я и половины толком не помню.
— Рассказывай что помнишь, — сказал Быков.
— Ладно. — Рябинин жадно затянулся сигаретой. — Короче, как пошли с Ивасюком до общаги, помню. До трансформаторной будки дошагали, а там словно тумблер какой-то сработал в голове. Полный провал, черная дыра до самого появления караула. Я сам удивился, не понял, где нахожусь, почему тут солдаты. А Валька, медсестра, орет дурным голосом. Дескать, берите его, он нам дверь выломал, грязно домогался. А дверь-то вроде цела. Тут начальник караула, Коля Савостин из пятой роты, под руку меня берет и говорит, мол, пойдем, Рома. Ну я и пошел. Привели меня на губу, выделили постельные принадлежности. Я прилег и отрубился. Вот такие дела. Как я оказался на хате у Гальки? Зачем пошел? Отшила она меня, вот я и психанул. Крышу сорвало.
— А как же ты, болезный, на свободу-то вышел? — спросил Иволгин.
— Дежурный по части, этот козел начпрод, командиру полка о моих приключениях доложил. Галаев после развода явился в караулку, врача с собой привел. Тот первым делом меня, конечно, на алкоголь проверил и сам обалдел, когда ни черта не нашел. Наш милый доктор начал бормотать что-то про частые стрессовые ситуации, недосып, сильное эмоциональное перевозбуждение. Галаев давай меня расспрашивать, что да как. Я все рассказал, что помнил. Он мне и говорит, твое счастье, дескать, что менять уже поздно. Это насчет командировки. Пошел на хрен отсюда! Вот я и свалил.
— Значит, командир полка оставил тебя в экипаже?
— Оставил.
Буренко спросил:
— А зазнобу свою видел?
— Видел, заходил в столовую по пути сюда. Галька губы надула, мол, опозорил ты меня на всю часть. Да, пожалуй, так оно и есть.
— Она же баба, — заявил вдруг Буренко. — Разве можно ее опозорить?
Рябинин гневно взглянул на сержанта и выдал:
— Ты, недоумок, за базаром следи! А то не посмотрю, что механик в экипаже, морду в момент отрихтую.
— Да я ничего. Это бабы в городке о ней всякое болтают.
— Больше слушай. Галька — нормальная баба. Да, одинокая, официантка, разведена. Ну и что? Она со мной любовь крутила, так женщине без мужика нельзя. Мне с ней хорошо было.
— Ты еще скажи, что женишься на ней.
— А может, я так и сделаю. Из нее жена что надо выйдет.
— Ага.
— Миша, не нарывайся!
Буренко на всякий случай отодвинулся от старшего лейтенанта.
Рябинин же сказал:
— Надо будет после обеда ее встретить, поговорить. До того времени она успокоится.
— Все, хорош! Что надо, узнали, — заявил Иволгин. Теперь давайте все по своим норам, готовиться к отъезду. Завтра перелет, тяжелый день.
Буренко вздохнул и заявил:
— Чует мое сердце, в Сирии каждый день тяжелым будет.
Быков увидел в окно своего механика-водителя и проговорил:
— Вот!.. Берите пример с нормальных людей. Сержант Ступин с женой Настей и дочкой Наташей прогуливаются, идут к магазину за кефиром и карамельками.
— Хватит болтать! Расходимся! — довольно резко произнес Иволгин.
Офицеры и сержант пошли к выходу.
Рябинин сразу двинулся к офицерской столовой.
Времени до обеда оставалось достаточно. Галина после завтрака ушла домой и сейчас еще находилась там. Роман решил, что лучше встретить ее на улице. Обычно она приходила на работу где-то за час до начала обеда.
Так было и сегодня. Старший лейтенант еще издали увидел знакомую фигуру и мигом сорвал с клумбы у столовой цветы. У него получился очень даже неплохой букет. С ним он и пошел навстречу ей.
Женщина тоже увидела его, но отвела взгляд.
— Привет, Галя!
— Виделись уже. Извини, я спешу.
— Это тебе. — Старший лейтенант протянул ей букет.
— Иди, своему командиру подари.
— Да ты чего, Галя?..
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
