Волга-Волга, мать р-р-родна-аяяя, Волга-матушка р-р-река-а-а-а!
Антонина отложила бумаги, прислушалась к голосам, идущим из зала, разобрала среди них голос мужа, быстро покинула кабинет.
Пересекла двор кафе, через заднюю калитку вышла в густые заросли, принялась шарить в траве в поисках чего-то.
Наконец нашла. Это был мобильник Артура, выброшенный Михаилом. Присела на корточки, стала листать контакты, негромко читая имена.
— Наташа… Настя… Ольга… Антон какой-то… Теперь опять Наташа… Лида… Варя… Бэлочка… Второй раз Настя… Одни бабы у паразита, — выключила телефон, поднялась и поспешила в сторону кафе.
На оптовом складе Артур загрузился под завязку. Лишний раз проверил на верность брезентовый верх, прикрывавший сверху товар, обошел вокруг машины, попинал колеса, поставил подпись в принесенной суетливым мужичком бумаге, запрыгнул в кабину и лихо взял с места.
Миновав несколько длинных амбаров, он уже перед воротами услышал, как кто-то ему сигналит. Тормознул, высунулся в окно и с удивлением увидел «Фольксваген» Нинки:
— Оп-па!
Взял правее, глушить мотор не стал, легким шагом направился к приятельнице.
Она тоже оставила машину, пошла навстречу, улыбаясь, покачивая тугими бедрами, слегка расставив руки.
— Вот это да. Кто-то, может, чего и подумал, а кому-то даже в голову не пришло!
Приобнялись, потискали друг друга за плечи, Нинка оглядела парня с головы до ног.
— А знаешь, ничего.
— Чего — ничего? — засмеялся Артур.
— Оклемался, очухался, прибарахлился. Видок вполне даже.
— А тебе хотелось бы, чтоб в репьях и под забором?
— Чего мне хотелось бы, пусть будет при мне. А вот к тебе, милый, вопросы возникают.
— Давай, колись!
— Чего это вдруг Савостины тебе машину доверили?
— Разве это машина? Сарай на колесах.
— А у них другого не бывает. Жлобье. Кто облагодетельствовал — Михаил или Тонька?
— Нин, не гони ветрянку. Не все же Антонине самой на склад мотаться. У нее полно других дел.
— Каких?
— Почем я знаю? Разных.
— Не-е, тут другое, парень. Расположение… У них к тебе расположение. Только вот от кого больше — от мужа или от жены. Вопрос.
— Глянь. — Артур не без гордости достал новый мобильник. — Подарок.
— Чей?
— Михаила.
Она потрогала телефон, повертела, цокнула языком.
— Пригрел Мишка на груди змееныша. Ой пригрел.
Гордеев забрал телефон, с неожиданной злостью произнес:
— Пошла к черту.
Повернулся к своему минивэну, Нина перехватила его.
— Обиделся или спешишь?
— Ты надоела. Лепишь тут горбатого. Шлифуешь уши.
Она не отпускала. Развернула на себя, прижалась вплотную.
— А ты не слушай. Женщина, знаешь, почему иногда такое городит? Потому что не находит слов. Хочется одно сказать, а получается совсем другое.
Зазвонил мобильник Артура, Гордеев отодвинулся от Нинки, глянул на высветившийся номер.
— Кто? Михаил? — спросила она.
— Не знаю. Наверное. — Артур поднес телефон к уху.
— Не нужно, — остановила его Нина. — Потом сам позвонишь.
— Так ведь не отстанет.
— Отстанет. — Она взяла мобильник, выключила его. — Теперь отстанет. Скажешь, забыл включить.
— Ну и чего дальше? — Гордеев насмешливо смотрел на нее.
— Ждешь меня, я быстро затоварюсь, и заглянем на час-другой ко мне.
— К тебе — это куда?
— Не бойся, не в магазин. Я же не полная дура. — Нинка в предвкушении сжала пальцы обеих ладоней, хрустнула ими. — У меня тут неподалеку квартирка. Приобрела недавно. А вот кран потек. Не могу найти человека, кто б починил. Может, поможешь?
— Далеко отсюда?
— Десять минут. А заодно и покупку оценишь. — Она отошла на несколько шагов, предупредила: — Только не сбеги, обижусь, — села в «Фольксваген» и понеслась вдоль складских помещений.
Квартира была небольшая, двухкомнатная, обставленная небогато, но кокетливо, с претензией на красивую одинокую жизнь.
Артур прикрутил текший в ванной кран, по-хозяйски протер тряпкой запачканный кафель, крикнул:
— Готово!
— Спасибо, — откликнулась с кухни Нина. — Сейчас перекусим.
— Пошустрее.
— Мигом!
Артур сделал музцентр погромче, принялся подпевать исполнителю:
Мы с тобою как чужие люди, Ничего уже не изменить. Ты скажи мне, как теперь смогу я Тебя, тебя простить?..
Танцуя, стал рассматривать снимки в рамочках. Вот Нинка с каким-то мужичком, потом еще с каким-то, потом с кучей подружек.
Ты скажи мне, как теперь мы сможем Любовь, любовь вернуть?..
Нинка, в ярком, повязанном вокруг талии фартуке вынесла из кухни поднос с бутылкой шампанского, сырной и мясной нарезкой и фруктами и в удивлении замерла, наблюдая за пританцовывающим Артуром:
— Слышь, чумовой, тебе на сцену нужно, а не у Савостиных хвосты подбирать.
— Не зовут!.. А так готов. Пусть только свистнут!
— И голосишь не слабо. Где научился?
— На зоне.
— В тюрьме, что ли? А как туда тебя занесло?
— С художественной самодеятельностью. Выступали перед зэками.
— Интересный жизненный момент.
Нинка поставила поднос на стол, принялась раскладывать еду по тарелкам. Артур остановился, молча наблюдая, как она по-кошачьи вытягивалась, выгибалась, подчеркивала каждое движение тайной и ожиданием.
Сняла фартук, повернулась к гостю, растянула в улыбке губы.
— Все. Можем приступать.
— Сантехник выполнил работу, сантехника положено угостить, да?
— Все по правилам, дорогой.
