У меня есть подруга, профессиональный оратор. Она настолько четко выражает свои мысли, настолько сильна, умна и от природы обворожительна, что могла бы стоять у раздачи, заказывая буррито, а я бы со слезами на глазах восклицала: «Вот именно! Никакой пережаренной фасоли! Вы слышали, что сказала эта женщина?!» Поэтому представьте, как я удивилась, когда после одного из своих выступлений она плюхнулась рядом со мной и решительно потребовала признаться, насколько это было скучно. У меня также есть подруги-красотки, которые считают себя страшилами. Есть талантливые авторы, которые мечутся между ощущением собственной гениальности и полной бездарности. Есть соседка-предприниматель, которая так и не может решить: то ли она – финансовая богиня, то ли ее семье вот-вот придется переселиться в лачугу под мостом.
Самовосприятие – это американские горки.
Мы проводим свою жизнь, лавируя между краткими мгновениями собственного беспредельного величия и страхом, что мы абсолютно бесталанны/недостойны/ленивы/ужасны и будем вот-вот разоблачены. Постоянно мучим себя – и ради чего? Если ты способен хотя бы на несколько мгновений быть крутым (а я знаю, что ты можешь), зачем убивать драгоценное время, растрачивая энергию на другие варианты? Разве не веселее, ярче и активнее была бы наша жизнь, если бы мы наконец приняли свое удивительное «я»?
Поверить, что мы – звезды, так же легко, как и поверить, что мы – полный отстой.
Оба варианта одинаково доступны. Так почему мы всегда выбираем драму?
Как обычно бывает: человек, вызывающий восхищение, берется за дело и делает что-то феноменальное. Ты радуешься за него и ничуть не удивляешься: Ну конечно, он не может по-другому, он же ТАКОЙ! Знакомо, правда? Но заставить себя увидеть, насколько восхитителен ты сам, так же трудно, как толкать в гору гигантскую зефирину! Так, так, у нас получается, мы поднимаемся, какие мы клевые! О, нет-нет, нас заносит, нас заносит влево! Так, выравниваемся… Супер, все получилось! О нет, нас заносит вправо… Мы бегаем по кругу, делая шаг вперед и четырнадцать назад, когда в этом нет никакой необходимости.
Попробуй как-нибудь посмотреть на себя глазами человека, который восхищается тобой. Он верит, что ты можешь идти вперед семимильными шагами. Он не знает о твоих комплексах и негативном представлении о себе. Все, что он видит – твой истинный блеск и потенциал. Стань своим самым преданным фанатом, посмотри на себя со стороны – оттуда, где сомнения не смогут тебя достать, – и увидь свет, который ты излучаешь.
Мы сами выбираем то, каким мы видим мир вокруг себя. Так зачем пытаться видеть в себе что-то другое, кроме как супер рок-звезду?
Ты крут. Ты был крут, когда с воплем явился на эту планету; крут и теперь. Иначе Вселенная не стала бы забивать себе голову на твой счет. Ты не можешь все испортить настолько, чтобы твоя крутизна полностью рассосалась. Она – это то, что ты есть. И то, чем всегда будешь. Это не обсуждается.
Ты любим. Сильно. Яростно. Безусловно. Вселенная в абсолютном восторге от того, насколько ты восхитителен. Она заключает тебя в жаркие, полные обожания объятия. Она жаждет дать тебе все, чего ты желаешь. Она хочет, чтобы ты был счастлив. Мечтает, чтобы ты увидел то, что она видит в тебе.
Ты совершенен. Думать о чем-то меньшем для себя так же бессмысленно, как для реки думать, что у нее чересчур извилистое русло, или что она течет очень медленно, или что ее пороги слишком стремительны. Знаешь что? Ты на пути, у которого нет какого-то определенного начала, середины или конца. Здесь нет неправильных поворотов и изгибов. Это просто жизнь. И все, что ты должен, – это быть таким, каким можешь. Ты здесь для этого. Бегство от себя самого сделает тебя меньше. Ты – единственный, и второго тебя не будет. Повторяю: ты – единственный и второго тебя не будет. Не лишай мир шанса насладиться твоим сиянием. Все мы совершенны на свой собственный чудесный лад. Смейся над собой. Люби себя и других. Радуйся космической иронии.
Часть II
Как принять свою внутреннюю крутизну
Глава 6
Люби того единственного, кто ты есть
В нашей жизни все получается, когда мы по-настоящему любим себя.
Луиза Хэй, писательница, издатель, «крестная мать» самопомощи, которой Луиза занималась давным-давно – еще в те времена, когда это было не крутоКак-то раз, прохлаждаясь дома у своего брата Бобби, я валялась на диване, наблюдая, как возится на полу его двухлетний сын. Вдруг с журнального столика что-то упало на пол. Ничего особенного. Я даже не запомнила, что именно это было. Мой маленький племянник наклонился, чтобы поднять ее. Бобби повернулся ко мне и сказал: «Видала? Парень точно знает, как это делается. Он сгибает колени, держит спину прямо, бедра под прямым углом, живот напряжен – безупречно!»
В восторге от того, что у него есть добровольный подопытный, Бобби следующую пару минут ронял на пол разные предметы: ложку, пульт от телевизора, пустую пивную банку. И малыш продолжал все это поднимать, пока брат комментировал его осанку, работу мышц, серьезность подхода и тот факт, что мой племянник исполняет все это с невероятным достоинством. Даже несмотря на то, что у него полный подгузник.
– Потрясающе! Этот парень мог бы перевернуть автомобиль, не потянув при этом спину. А я едва способен надеть штаны, чтобы меня после этого не пришлось везти в больницу.
При рождении мы обладаем инстинктивным пониманием некоторых важнейших основ жизни, которые ограничиваются не только умением сгибать колени вместо поясницы, когда, например, нужно поднять с пола пивную банку. Мы рождаемся, умея доверять своим инстинктам, глубоко дышать, есть только тогда, когда голодны, не заботиться о том, что подумают другие о наших звонких голосах, танцевальных па или прическах. Мы умеем играть, творить и любить от всей души. Потом, по мере того как мы растем и учимся у окружающих, многие из этих первозданных представлений вытесняются негативными ложными убеждениями, страхом, стыдом и сомнениями в себе. Потом мы накапливаем эмоциональное и физическое страдание. Потом мы или притупляем боль наркотиками, сексом, спиртным, телевизором, чипсами, или соглашаемся на что-то заурядное. ИЛИ хватаемся за подвернувшийся шанс, вспоминая, насколько мы могущественны, – и выбираем заново научиться всему, что знали когда-то.
