Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
Шейри осмотрелся по сторонам, заглянул под корягу, развел руками.
– У меня нет. Ты пошел в другую сторону.
Другое время, другое место, но слова те же. Линд пристально вгляделся в лицо шейри.
– Я – Рагнил, сын Дернила. Отец просил передать тебе это. – Шейри, не вставая с пня, протянул что-то, завернутое в широкий лист.
Линд подошел и взял протянутое. Лист тут же развернулся и упал на землю, а в руке следопыта осталась удивительной красоты застежка для плаща. Из невзрачного черно-серого камня.
Сердце его сжалось. С шейри всегда было так: они жили-жили среди людей, а потом в один прекрасный день исчезали. И через несколько дней вместо ушедшего приходил совсем юный, который говорил: «Я такой-то, сын такого-то». Раньше, до войны с шейри, некоторые не слишком чистоплотные люди пытались оспаривать права новичков, а кто-то даже накладывал лапу на имущество ушедших. Но потом вдруг меняли свое мнение и возвращали все до последней мелочи. А после войны городская стража стала строго блюсти права лесных людей. Повторения участи Деорита, столицы Тарвандира, никто не желал. Никогда больше ушедший шейри не появлялся среди людей. Сыновья (и только сыновья. Линд вдруг вспомнил, что никто и никогда не видел женщину-шейри) говорили «их призвал Вечный лес, они сейчас в наших лесных владениях, со своей семьей». И все как-то привыкли верить на слово. Вот и сейчас. Линд вдруг отчетливо осознал, что больше никогда не увидит Дернила. И не услышит его «не время сейчас». Руки его опустились.
– Эй, человек! Ну чего ты расклеился? Ничего же не случилось. Я же пришел. Выпить за спасение отца с тобой могу я.
– Да… конечно. – Линд с усилием взял себя в руки. Та сила, что тянула его из города, исчезла.
– Тогда пойдем. – Шейри соскочил со своего пня. Меч и лук у него вдруг оказались на своих местах.
– Погоди. Сначала надо найти лагерь наров и посчитать их. Не люблю сражаться с неведомым противником.
– Да чего их считать? Две сотни и тридцать рыл. Шестнадцать телег обоза, два средних камнемета… не работающих. – Шейри лукаво подмигнул.
– Как не работающих?
– Тсс! Это большой секрет! Они выглядят как новые… но работать не будут. А когда их починят, развалятся совсем. У шейри свои секреты. – Он широко улыбнулся.
Линд невольно улыбнулся в ответ. И хотя двести тридцать опытных воинов оставались большой силой для городка в шестьсот человек, новость об отсутствии главного осадного оружия у них грела душу.
– Хорошо, Рагнил, сын Дернила. Возвращаемся. Ты принес прекрасную новость. Только… Мы не пойдем через ворота.
– Я не умею летать…
– А я и не предлагаю. У людей тоже свои секреты.
В Карастоне жили четырнадцать шейри. Жили настолько давно, что старейшие жители не помнили, когда они пришли. Кто-то держал кожевенные мастерские – и их изделия пользовались доброй славой не только в Карастоне, но и в столице княжества, Райлоне. Кто-то занимался ле́карством – и их зелья и припарки всегда находили спрос. Кто-то изготавливал легкие веселящие напитки и поставлял их в трактиры Карастона. Понятно, что тоже не бедствовал. В основном же шейри постоянно пропадали в лесу. И лишь древний Агерол всегда находился в своей хижине. Чем он зарабатывал на жизнь – не знал никто. Но к нему можно было зайти просто поболтать, выслушать притчу и выпить бодрящего отвара из трав и соцветий. Лиерол, как и все шейри, мог вправить вывих, заговорить сыпь или посоветовать траву от медвежьей болезни.
А еще шейри развлекали народ на ярмарках.
Дважды в год, с первой листвой, в праздник Нового года, и с последним снопом, в праздник урожая, в Карастоне проходили ярмарки, куда съезжались порубежники и жители окрестных хуторов. В это время город охватывало настроение праздника, магистрат выставлял бесплатное угощение, а на площадях, всех трех, состязались борцы, выступали скоморохи, и шейри устраивали турнир стрелков. Правила были простыми. Шейри выкладывали на стойку свои луки – и каждый желающий мог поразить круглую мишень с тележное колесо, подпирающую крепостную стену. Изюминкой турнира было то, что тонкий и хлипкий на вид лук шейри с трудом натягивали самые могучие бойцы. Сами же шейри стреляли из них легко, словно играя. И именно поэтому участия в турнире не принимали. Зато как покатывался народ, глядя на красных от натуги чемпионов по стрельбе или борьбе на руках, тужащихся растянуть лук и при этом не потерять стрелу с тетивы! Линд еще совсем зеленым мальчишкой однажды попробовал выстрелить из такого лука и понял, что это не для его мускулов. И вот сейчас он с интересом глядел то на лук своего спутника, то на его худые мальчишеские руки. «Что же здесь за магия?» – подумал следопыт.
Шейри словно услышал его мысль, задорно улыбнулся и вдруг единым движением выхватил стрелу и выстрелил куда-то в кроны. Сверху упала большая шишка, пронзенная стрелой.
– Никакой магии! Только сродство с оружием.
– Сродство? – Линд удивился.
– Ну да. Каждый лук, каждый меч нашего народа выращивается строго для его владельца. Никто другой нормально пользоваться им не сможет. Ты же знаешь.
«Выращивается… То-то меч Дернила был таким странным на вид… Но как же он тогда противостоит стали?» Впрочем, задавать вопросы Линд не стал. Просто кивнул, давая понять, что тема исчерпана. В молчании они приблизились к Карастону.
Горожане не слишком удивились появлению нового шейри. Лукавая улыбка и загадочным тоном произнесенное «у шейри свои секреты» как-то сразу ответили на все вопросы. Вообще отношение к шейри в городе стало каким-то отстраненным. Сами лесовики на это не обращали внимания, а вот Линду сделалось не по себе.
Так прошел еще один день, полный мучительного ожидания штурма. Нары разбили лагерь за ближайшими деревьями, так чтобы быть на виду у горожан, но вне досягаемости луков. Горожане злились, пытали счастья в меткости, выкрикивали угрозы в лес.
Жрец Герата проповедовал трижды в день. О чем он говорил, Линд не знал – к богам он относился с уважением, но без религиозной ретивости. Уважать уважал, а просить о чем-то считал неприличным. Да и, как многие порубежники, предпочитал не привлекать излишнего внимания могучих сущностей.
А вот прочие карастонцы придерживались иного мнения. Послушать заезжего проповедника приходило все больше людей. После чего расходились они воодушевленные, со сверкающими глазами.
Рагнил показывался редко, да и сам Линд не особо искал чужого общения… Он ждал штурма почти с нетерпением.
На третий день юный шейри постучался в его дом.
Оглядел небогатое жилище записного холостяка, фыркнул, потом, так и стоя на пороге, произнес:
– Сегодня ночью. Думаю, за колокол до рассвета.
И исчез в обычной манере своего народа.
Следопыт отнесся к предупреждению серьезно. Приведя себя в порядок, сходил в магистрат передать слова Рагнила. Магистр выслушал его, пожевал губами, неприязненно покосился:
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
