Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
— Зови нас Зяма и Таня, на «вы».
Дядя Зяма и тетя Таня
Я бормотал:
— Угу, — и продолжал дядькать и тетькать. И если с Зямой мое панибратство так и не состоялось, то с Таней произошел прорыв! Пару лет назад после очередной пытки я выдавил из себя тихое «Таня». Теперь, обнаглев окончательно, звоню поздравить с Татьяниным днем и говорю:
— Танечка, привет!
Зяма, Таня, Катя
Конечно же, будь я поумней в ту пору, то на вопрос о родственниках я бы ответил: «Конечно, да!» — потому что свое преклонение, свою любовь к семье Гердтов я несу всю жизнь! Они были моими вторыми родителями, я многому у них научился. И если эрудицию и интеллигентность вприглядку не подхватишь, то неприятие ханжества, умение не идти на компромисс с совестью я, на свою голову, у них приобрел.
Полностью одобряю тезис «Не сотвори себе кумира», с одним исключением — это Зяма и Таня Гердты!
Простите за лирику. Итак, мы поехали в Абхазию. Местечко называлось Нижняя Эшера. Мы снимали углы в приморской деревушке. Мне было лет шесть. Я помню увиденное впервые прекрасное море, откуда мы с Катькой не вылезали. Помню, что идти к морю надо было через небольшую рощицу, и когда мы в нее входили, со всех веток на землю сыпались… крысы! Что это были за деревья и какие крысы, я до сих пор не понимаю. Может быть, крысоводы знают какой-нибудь древолазный абхазский подвид? Но зрелище это было захватывающее!
Все это я пишу, для того чтобы поведать вам любимую Зямину историю про меня. Этот рассказ даже входил в его концертный репертуар!
Как-то мы всей компанией поехали обедать в ущелье. Если поставить кавычки, то вы получите и название ресторана, где мы обедали — «Ущелье». Это один из самых живописных ресторанов, которые я видел в жизни!
В разгар полуденной жары мы вошли в узкую расщелину в горе и очутились в прохладном тенистом раю! На дне этого ущелья тек ручеек, а на выступах и в полупещерах стояли столики. Гастрономические достоинства нас, детей, тогда не волновали. Мы чего-то там съели и пошли играть к ручью. Мы строили плотины, пускали щепки-кораблики — в общем, было интересно. Вдруг к нам подошел местный мальчик и быстро-быстро заговорил по-абхазски… Катя повернулась к нему и спокойно сказала:
— Мальчик, мы тебя не понимаем.
На что мальчик заговорил еще быстрее и громче.
— Мальчик, мы тебя не понимаем, — повторил я, но мальчик продолжил отвлекать нас, тараторя на непонятном языке. Тогда я подошел к нему вплотную и громко, на все ущелье, сказал:
— Мальчик, не понимаем мы тебя, мы русские, — и после паузы добавил: — Ывреи!..
И ущелье содрогнулось от смеха! Я, естественно, ничего этого не помню, но эти «ывреи» навсегда покорили Зямино сердце!
Черкассы
На следующий год мы поехали отдыхать с семьей Рапопортов. Эта семья, как и мои родители, — продукт дачного романа. Только, в отличие от моего пришлого папы, они самые что ни на есть НИЛьские аборигены. Их дачи стояли напротив друг друга. Михаил Рапопорт, театральный режиссер, был сыном Иосифа Матвеевича Рапопорта, знаменитого актера, режиссера, педагога. Мира Кнушевицкая, актриса театра Моссовета — дочка оперной певицы Натальи Дмитриевны Шпиллер и виолончелиста Святослава Николаевича Кнушевицкого. Естественно, что такая духовная и территориальная близость не могли не породить моего товарища Андрея Рапопорта — известного актера театра и кино.
Ехать было решено на машине, но папина «Победа» совсем рассыпалась. Тогда все стали клянчить автомобиль у Натальи Дмитриевны Шпиллер. У нее как у народной артистки России, лауреата трех (!) Сталинских премий была личная «Волга»! Наталья Дмитриевна сказала, что машину не даст, потому что она третий год просит перенести пианино в соседнюю комнату и никто даже не пошевелил пальцем. Тогда Миша и папа схватили пианино и мгновенно перетащили его куда надо, потом вернулись обратно, подняли кресло вместе с Натальей Дмитриевной и отнесли их тоже… Так появилась эта треклятая машина!
Почему треклятая? Представьте себе: лето, жара, кондиционеры еще не изобретены, ехать 1000 километров на Украину в Черкассы, и самое главное — вшестером! Но кто ж поинтересуется мнением двух малышей шести и четырех лет?! Поехали! Душная машина мне надоела довольно быстро, редкие мимолетные остановки у кустиков надолго не развлекали, и тогда я придумал!.. У Андрея, как и всех детей, был свой лексикон: быстрая придорожная остановка или остановка «до вiтру» (на украинской территории) называлась «пи-пи»; стоянка более продолжительная, в хорошем лесочке, называлась «гром». И я начал это эксплуатировать. Примерно раз в сорок минут я щипал Андрея и грозно шептал ему в ухо: «Гром!» Через десять секунд послушный мальчик объявлял «гром» в буквальном смысле громогласно. Автомобиль останавливался, Андрей шел за куст, а я получал 15 минут воздуха! На третий раз взрослые заподозрили неладное и во время стоянки вчетвером пошли за куст смотреть, как проходит «гром». Как бедный Андрюша ни тужился, но был разоблачен и закинут вместе со мной в душегубку.
Второй ужасный момент — это спать вшестером в одной машине! До сих пор не понимаю, как мы там уместились, только помню, что у Андрея был какой-то жуткий деревянный монстр-буратино Петя, с которым он не расставался ни на секунду, даже во сне. И вот все под мое ворчание невообразимым образом умялись друг в друга, замерли. Наступила, наконец, тишина, как вдруг я гневно вскричал, подытоживая весь этот кошмар: «И еще этот ваш Петя!!!»…Потом долго «этот ваш Петя» цитировался взрослыми в критических ситуациях.
Все плохое когда-нибудь кончается — закончилась и эта жуткая езда. Мы на месте! Черкасское море! Вообще-то, правильное название этого водоема Кременчугское водохранилище, но для меня оно было и останется морем. Сейчас объясню почему, но все по порядку. Мы сняли уютную хату-мазанку на берегу, съездили на местный рынок за овоще-фруктами. Как рассказывает мама, цены там оказались вполне московские: у нас абрикос — два рубля и у них — два, вишня — один рубль и тут и там, правда местная — величиной со сливу… Ну, ничего не поделаешь, стали покупать. Когда же выяснилось, что эти цены не за килограмм, а за ведро, тут уж родители как с цепи сорвались… Правда, потом пару дней в туалет стояла очередь. Жадность до добра не доводит!
Ну и, наконец, море! Другого берега не видно, ширина кое-где — 28 километров. Купание, рыбалка — сказка! И вот как-то в один из дней мы все — на пляже: взрослые загорают, мы с Андрюшей шастаем поблизости, а около небольшого пирса какие-то взрослые дядьки и тетки спускают на воду моторную лодку. Мы, естественно, к ним — чего-нибудь потрогать, посмотреть, помочь… Они спрашивают:
— Хотите покататься?
— Конечно!
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
