— Но будете ли вы поддерживать суеверия островитян? — настаивал Гэллоу.
— Я ученый, — сухо ответил Тедж. — Я не буду поддерживать ничего, кроме истины.
— Откуда столь внезапный интерес к Редуту? — спросила Алэ.
— Внезапный? — Тедж изумленно уставился на нее. — Мы всегда хотели допуска к архивам Редута. Люди, которые его оставили, являются и нашими предками.
— Если можно так сказать, — бросил Гэллоу.
Тедж почувствовал, что кровь бросилась ему в лицо. Большинство морян верило, что острова населены исключительно клонами и мутантами. Так Гэллоу и в самом деле верит в эти бредни?
— Возможно, мне следовало спросить, что возобновило интерес? — поправилась Алэ.
— Мы, знаете ли, слышали о движении обитателей Гуэмеса, — добавил Гэллоу.
Тедж кивнул. БогоТворение среди островитян переживало подъем.
— Имеются отчеты о неопознанных объектах в небе, — ответил Тедж. — Кое-кто верит, что Корабль уже вернулся к нам и прячется на орбите.
— А вы в это верите? — спросил Гэллоу.
— Это возможно, — признал Тедж. — Наверняка я знаю только, что КП занята по горло, обследуя людей, заявивших, что им было видение.
— Ну надо же! — фыркнул Гэллоу.
Тедж вновь ощутил горечь. Они играют с ним! Все это — жестокая морянская игра!
— Что тут забавного? — спросил он.
— ДжиЛаар, прекрати! — возмутилась Алэ.
— Карин, посмотри внимательно на островитянина Теджа, — произнес Гэллоу, воздев руку. — Разве он не мог бы сойти за одного из нас?
Алэ окинула Теджа быстрым взглядом и повернулась к Гэллоу.
— Ты что творишь, ДжиЛаар?
Тедж глубоко вдохнул и задержал дыхание.
— Каков был бы ваш ответ, Тедж, — поинтересовался Гэллоу после минутного изучения, — если бы я предложил бы вам вступить в морянское общество?
Тедж медленно выдохнул, вновь вдохнул.
— Я… я бы принял предложение. С благодарностью, конечно.
— Конечно, — эхом отозвался Гэллоу и улыбнулся Алэ. — Ну а поскольку Тедж будет одним из нас, нет ничего плохого в том, чтобы объяснить ему, что меня позабавило.
— На твою ответственность, ДжиЛаар, — бросила Алэ.
Движение у консоли привлекло внимание Теджа. Паниль уже не смотрел на него, но разворот его плеч продемонстрировал Теджу, что Паниль внимательно прислушивается. Спаси нас Корабль! Неужто ересь Искусственников верна? И в этом и состоит секрет морян?
— Эти видения , причинившие столько хлопот нашей обожаемой КП, — сообщил Гэллоу, — просто-напросто морянские ракеты, Тедж.
Тедж открыл рот, да так и закрыл его, не сказав ни слова.
— Корабль — не Бог и никогда им не был, — заявил Гэллоу. — Архивы Редута…
— Позволяют разные интерпретации, — вставила Алэ.
— Только дуракам! — отрезал Гэллоу. — Мы запускаем ракеты, Тедж, поскольку мы готовимся вернуть гибербаки с орбиты. Корабль — искусственный объект, созданный нашими предками. Другие объекты были оставлены на орбите, чтобы мы ими завладели.
От небрежности, с которой Гэллоу это заявил, у Теджа дух перехватило. О загадочных гибербаках — анабиозных камерах — среди островитян ходили легенды. Что могло содержаться в этих контейнерах, кружащих вокруг Пандоры? Вернуть эти контейнеры, увидеть воочию, что в них… за такое что угодно отдашь — хоть бы и веру в Божество Корабль, которую разделяло множество людей.
— Вы шокированы, — заметил Гэллоу.
— Я потрясен, — поправил его Тедж.
— Все мы воспитывались на вере в Вознесение. — Гэллоу указал вверх. — Там нас ожидает жизнь.
— Эти гибербаки, — кивнул Тедж, — наверняка содержат множество жизненных форм с… с Земли.
— Рыб, животных, растения, — подхватил Гэллоу. — И даже людей, — он ухмыльнулся. — Нормальных людей, — он махнул рукой в сторону сотрудников базы. — Таких, как мы.
Тедж с трепетом вздохнул. Да, хроники упоминали о гибербаках, где содержались люди, вообще не затронутые генетическими махинациями Хесуса Льюиса. Эти люди в камерах заснули в иной звездной системе, не подозревая о кошмарах, ожидавших их по пробуждении.
— Теперь вам известно все, — сказал Гэллоу.
— Мы и не подозревали, — ответил Тедж, откашлявшись. — То есть… КП ни словечком не обмолвилась…
— А КП ничего и не знает об этом, — пояснила Алэ. В ее голосе отчетливо слышалась предостерегающая нотка.
Тедж взглянул через плазмаглас на пусковую установку.
— Об этом она, конечно, знает, — добавила Алэ.
— Это дело благочестивое, — пояснил Гэллоу.
— Но наших ракет никто не благословлял, — подытожила Алэ.
Тедж уставился на иллюминатор. Он никогда не считал себя глубоко верующим, но эти морянские откровения его растревожили. Алэ явно сомневалась в том, как Гэллоу истолковал архивы Редута, но все же… благословение имело бы смысл… на случай, если…
— Каков будет ваш ответ, морянин Тедж? — спросил Гэллоу.
Морянин Тедж!
Тедж окинул диким взглядом Гэллоу, явно ожидавшего ответа на вопрос. Вопрос. О чем это он спрашивал? Теджу не сразу удалось припомнить слова этого человека.
— Мой ответ… да. А островитяне… я имею в виду, по поводу этих ракет… может, они все же должны быть проинформированы?
— Они? — Гэллоу расхохотался. Смех так и сотряс его прекрасное тело. — Вот видишь, Карин? Его прежние соотечественники уже «они».
Прикосновение ребенка учит рождению, и наши руки — свидетели этого урока.
Керро Паниль, из Анналов
Ваата не пробуждалась по-настоящему. Она лишь касалась краешка теней бодрствования. Воспоминания наполняли ее нейроны, словно отростки келпа. Иногда ей снились сны келпа. Частенько эти сны включали в себя дивное зрелище — дирижаблики, наполненные спорами газовые пузыри, которые умерли, когда умер изначальный келп. Когда ей снились такие сны, в ее питательную ванну стекали слезы — слезы горя по этим огромным шарам, принадлежащим небу и бороздящим его миллионы лет на крыльях вечернего бриза. Дирижаблики из ее снов крепко держали свой балластный камень двумя самыми длинными щупальцами, и Ваата ощущала утешительную твердость тесно прижатого камня.
Думы и сами были для нее подобны дирижабликам или шелковым нитям, реющим во мраке ее разума. Иногда она прикасалась к бодрствованию Дьюка, плывущего подле нее, и осознавала окружающее через его мысли. Раз за разом она заново переживала вместе с ним ту жуткую ночь, когда гравитационное смещение двух солнц Пандоры уничтожило последнее людское обиталище на хрупкой суше планеты. Дьюк постоянно позволял своим мыслям соскальзывать в это воспоминание. И Ваата, связанная с перепуганным мутантом, словно двое морян-ныряльщиков, связанных единым страховочным тросом, была вынуждена заново создавать сны, которые утешали и исцеляли страхи Дьюка.
