Впрочем, в последнее время перемещался он редко, поскольку испытывал вполне понятные сложности в отношениях с властями ряда стран. Те (кто раньше, кто позже) получили указания от Интерпола взять его под арест сразу же после приземления самолета в аэропорту, и Стокку приходилось быть предельно осторожным в выборе авиамаршрута.
Но все же в Таиланд бельгиец прилететь рискнул. Тому было причиной следующее обстоятельство: на черный рынок поступила партия новейших ракетных установок, похищенная в одной из горячих точек, и похитители хотели продать ее подороже. Для этого они вышли на Стокка и потребовали в качестве гарантии личной встречи с ним.
Информация заинтересовала бельгийца настолько, что, несмотря на риск, он решился удовлетворить требование противной стороны. Тем более что Таиланд сохранял к нему лояльное отношение и, по данным стокковской агентуры, не торопился, в отличие от многих, засадить его за решетку.
По издавна заведенному самим же Стокком правилу, продавец должен был сначала предоставить ему данные на новый товар, то есть подробные тактико-технические характеристики с приложением чертежей и детальным описанием узлов и механизмов. Все это отлично помещалось на любом из современных носителей, передать который из рук в руки было делом наипростейшим. Но шутка заключалась в том, что передать его требовалось в руки лично Стокку, и Управление, сильно заинтересованное неизвестной установкой, решило этим моментом воспользоваться и данные на новую разработку у преступного синдиката умыкнуть.
Задача Романа была проста до чрезвычайности. Засечь, какой именно носитель передаст резидент продавца Стокку, после чего любым доступным способом Стокка от этого носителя избавить.
Таким образом, достигались сразу две цели: спугнутый Стокк, мнительный, как все теневые дельцы, отказывается от сделки, что уже само по себе было добрым знаком, а Управление, то есть Россия, получает в свои руки развернутые данные на новейшую ракетную установку. Американскую, между прочим.
Что получал в этом случае Роман Евгеньевич, мы умолчим, поскольку сам он этой темы не любил и предпочитал работать исключительно из идейных соображений. (Для безыдейных существовал Леня, который переносил основную работу напарника с откровенной неприязнью, хотя, конечно, и с понимаем того, что кто-то таки должен защищать интересы Родины.)
Бельгиец медленно входил в воду. Два телохранителя, такие же рослые, как хозяин, но мускулистые, поджарые, шли по бокам, настороженно разглядывая купающихся. Их манера держать себя, особого рода грация выдавали закаленных бойцов, с которыми лучше не связываться. Один был китаец, второй – типичный римлянин, чье тело своей лепной мускулатурой напоминало изваяния древних атлетов.
– Кит! – восхищенно прошептал Лак, превосходно обходившийся без бинокля.
Это он относительно Стокка, понял Роман. Бельгиец, войдя в море по пояс, вдруг поднял руки, подскочил с ловкостью, удивительной при его габаритах, и всей тушей рухнул на воду. Его телохранителей, бредущих следом, обдало брызгами с головы до ног, и к берегу устремилась не маленькая волна.
– Серьезный человек, – произнес Роман, наблюдая за тем, как Стокк, вынырнув, мощным брассом поплыл в открытое море.
– Большой человек, – вторил ему Лак, как всегда, не обращая внимания на то, что его слова звучат несколько двусмысленно.
Телохранители, гибко скользнув в воду, поплыли за своим боссом, держа головы повыше. Можно было не сомневаться, что в плавках у них припрятано как минимум по ножу.
Еще вчера, понаблюдав за этими двумя, Роман пришел к выводу, что в долгие разбирательства с ними лучше не вступать. Убить человека им ничуть не тяжелее, чем прихлопнуть муху. А потому малейшая ошибка – и смерть.
Правда, могут еще попытать перед тем, как перерезать горло. Но финал в любом случае предсказуем и крайне неприятен.
Действовать только в обход, сказал себе Роман. Никаких контактов. Лишь в крайнем случае. Но и тогда руками-ногами не махать, а сразу применять оружие и бить наповал. Вариант, конечно, самый нежелательный, но зато самый надежный.
Чтобы отвлечься, Роман на минутку бросил наблюдать за круглой головой Стокка (куда он денется, да еще под присмотром Лака?) и навел бинокль на девушек, играющих в мяч. Узенькие полоски ткани почти ничего не прикрывали, и загорелые до черноты тела были целиком выставлены на обозрение. Роман, уже не в первый раз наводя на них бинокль, подумал о том, что было бы очень неплохо, если бы сегодня вечером вон та брюнетка и вон та блондинка лежали рядом с ним, одна по правую, другая по левую руку соответственно. Ну, или наоборот, что не суть важно. А если еще прихватить рыженькую, то вечер остался бы в памяти надолго. Девушки явились на пляж без сопровождения, и их слишком оживленная манера игры яснее ясного давала понять, что вмешательство симпатичного незнакомца не будет воспринято ими враждебно.
Другое дело, что на все это, в том числе и на вечерние забавы, требовалось немалое количество свободного времени, а им-то как раз Роман Евгеньевич пока и не располагал. Вот если бы, скажем, он встретил их после того, как задание будет выполнено… В этот момент брюнетка – эдакая шоколадка в золотистом бикини – побежала за мячом, мелькая округлыми бедрами, и ее грудь так запрыгала в крошечном лифчике, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из него совсем. Роман невольно подался вперед, думая о том, что если он сейчас сбегает и возьмет номер телефона, то ничего страшного не произойдет. Правда, девушки резвились недалеко от тента, под которым отдыхал Стокк, и попадать в поле зрения телохранителей Роману лишний раз не стоило бы. Но ведь бельгиец и его охрана пока в море, и если все сделать тихо-быстро, то никто ничего не заметит…
– Выходит, – пропел над ухом Лак.
Чертыхнувшись, Роман второй раз за день вынужден был оторваться от увлекательного зрелища и вернуться к основному объекту наблюдения.
Стокк вышел на берег, накинул рубашку и тут же направился к джипу, оставленному на близлежащей автостоянке. На ходу он разговаривал по телефону. Телохранители, уже одетые, шагали за ним.
Роман понял, что до девушек он сегодня не доберется. (Профессионалки из баров не в счет. Сношения с ними до того неприятны, что их можно смело относить на счет работы, к тому же вредной, за которую полагается надбавка к зарплате и бесплатное молоко.) Грустно, но что поделать. Работа для того и существует, чтобы служить препятствием к удовлетворению своих сиюминутных прихотей. А то весь мир только и делал бы, что с утра до вечера изучал Камасутру на практике да прикладывался к стоящей под рукой бутылке.
– Поехали, – сказал Роман своему помощнику, сунув бинокль в бардачок.
Лак уже завел двигатель и ловко вывернулся из парковочного пятачка. Джип с объектом еще только покинул стоянку, поэтому Лак не торопился. На небольшой скорости он приблизился к джипу, оставив зазор метров в пятьдесят, и спокойненько покатил в хвосте, прикрываясь тремя автомобилями и целой сворой мотоциклистов.
– Отличная работа, Лак, – похвалил Роман.
