Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
Азаров сидел в самом углу большого зала на стареньком венском стуле за кокетливым круглым модерным столиком и попивал кофе из потерной кружки с нарисованным петухом и надписью «Удачи в новом, 2005 году».
— Здрасьте, Даниил Эдуардович, — неловко откозырял Лыжин.
— Явились наконец, — проворчал тот. — Вас только за смертью посылать. А время идет! Где мой павлин?!
— Будем искать, — виновато потупился капитан. — Я же к вам, собственно, по делу…
— Ну? — Азаров со стуком поставил кофейную кружку на стол.
— Мне нужно, чтобы вы рассказали о павлине все, что знаете. И ваши подозрения, если они есть.
— Я вам еще в прошлый раз рассказал, что у меня украли моего павлина Минкульта! Этого мало?! У нас тут в каждом доме по павлину?! У меня связи в МВД, не найдете его — вас тут через сутки не станет! Совсем обнаглели, раскормили морды от безделья! — Азаров снова грохнул кружкой по столешнице. При этом он почему-то смотрел на Прапора.
— Все же давайте к делу… — с тихим упорством попытался перевести тему Лыжин. — Какой именно был ваш павлин?
— Павлин… Павлин — чудо природы! — Мечтательная улыбка озарила круглое лицо бизнесмена. — Я купил своего Минкульта в Иране год назад. Там в Тегеране есть огромный рынок, животными на нем тоже торгуют. Я хотел себе канареек купить, чтобы веселее в отеле жилось. Но тут увидел его… Тогда он еще совсем маленьким был — года три, по павлиньим меркам, считай, подросток. Они до двадцати лет живут. Но краси-и-ивый, не передать! Только взрослые перья отрастил. Так вот, павлин обыкновенный, Pavo cristatus, возраст — приблизительно четыре года, цвет — синий. Хвост шикарный, огромный. Высота вместе с хвостом — ну где-то так, — показал он рукой отметку выше стола. — Что еще… Орет только противно, гад. Потому он и Минкульт — красивый, перья распустил, типа, аристократ, вышагивает по двору. А как жрать захочет — вопит, как последняя чайка. И гадит так же.
— Так и запишем, — усмехнувшись, черкнул что-то в своем блокноте Лыжин. — А как он пропал?
— Как-как, — снова заворчал Азаров. — Был — и нету. Вечером был, утром не стало. Клетка открыта. Никто ночью не ходил туда. Управляющий мой спал, скотина, беспробудно. По крайней мере, он так говорит, — хмуро добавил бизнесмен.
— А кто мог украсть павлина? Вы не подозреваете никого?
— Да кто угодно! Красивая птица, ее можно продать за бешеные деньги. Видимо, какие-нибудь оборванцы выкрали, понадеялись на легкую добычу. Кому нужен павлин? Всем нужен! Кого подозреваю? Всех! И вас тоже! — Азаров потряс пальцем в направлении Лыжина. — Кстати, что это еще за кошки тут бродят?
Ричи, до этого тихо сидевший в дверном проеме, решил стремительно ретироваться. Судя по всему, «двуногие» договорили, и больше ничего интересного услышать не удастся. Значит, пора самому разнюхивать, что к чему.
Глава пятая, в которой был возвращен МинкультРичи отправился на поиски улик. Поместье манило незнакомыми запахами. Первым делом нужно было осмотреть место преступления, и он подался во двор, где располагался мини-зоопарк Азарова. По правде сказать, он больше напоминал ухоженный скотный двор. Овечки и козы в просторных загончиках, индюки, индоутки, декоративные утки, гуси, просторный вольер с фазанами и глухарями, рядом конюшни с орловскими рысаками. Над домом прислуги — голубятня. В дальнем конце двора за садом — соколятня.
Ричи внимательно осмотрел вольер, где еще недавно находился павлин. Дверца закрывалась на простую щеколду, значит, похитителем мог быть кто угодно, имеющий доступ к вольеру. Свежая соломенная подстилка — скорее всего, вчерашняя: никто не будет менять подстилку в пустом вольере. Перья, птичий помет и, что самое важное, следы борьбы отсутствовали. Это уточняло время похищения. Павлина выкрали этой ночью. Дело в том, что павлины, как и куры, ночью абсолютно слепые и спят довольно крепко. Выкрасть такую птичку без лишнего шума не составило бы особого труда.
Потом он пошел посмотреть на хищных птиц. Сначала задумался (чисто теоретически, разумеется) о том, чем отличаются на вкус соколы от, скажем, дворовых голубей, но острые когтищи пернатых, пристальное внимание их зорких глаз и огромные выгнутые клювы улетучили гастрономические фантазии котектива в момент. Ричи сглотнул, понимая, что, если бы не клетки, добычей мог стать он. Такая птичка вполне могла позавтракать павлином, но вряд ли это бы осталось незамеченным. Тем более среди пернатых не было сов, а ночное время похищения наиболее вероятно. Оно вообще было бы стопроцентным, если бы не одно «но»: обслуга поместья могла участвовать в похищении и замести следы.
Судя по разговору с Лыжиным, Азаров был требовательным и несколько высокомерным: сочетание, которое редко нравится обслуживающему персоналу. Ричи отправился в домик прислуги, ловко заскочив на подоконник, уселся и стал осматривать комнату, где ночуют садовник и смотритель (это было видно по сменной одежде, висевшей у двери на вешалке).
— Так-так-так, — муркнул он в предчувствии разгадки. Сквозь развевающиеся ветром шторы открывалась картина вчерашнего пиршества: под столом расположилась батарея из бутылок молдавского вина и крымского портвейна, на столе в недопитой бутылке красовалась веточка цветущей сирени и ветвь финиковой пальмы — Ричи видел такую в доме Азарова, три грязных стакана, два из них с недопитым вином. Несколько пустых тарелок, в одной из них красовался сложенный из бумаги петушок. Кровати две, стакана три, стула три. Выбор вин не вполне соответствовал вкусам тружеников сервиса.
Очень неуместно и подозрительно выглядел арт-объект — составленный кем-то от скуки букет в стакане с недопитом вином. Ричи охватили смутные подозрения. Котектив представил себе, как двое из этой троицы улеглись спать, оставив скучающего собутыльника — любителя прекрасного. Этот третий и был похитителем. Дело за малым — узнать, кто он. Последующий осмотр комнаты не дал никаких новых улик.
Наш котектив решил еще раз осмотреть поместье Азарова. Слишком много деталей могло ускользнуть при первом, беглом осмотре. Войдя в дом, он сразу взбежал на второй этаж, обставленный с не меньшей роскошью. Немало было западноевропейских охотничьих натюрмортов, в большинстве своем — копийных или неудачно отреставрированных. Несколько полотен показались Ричи вполне оригинальными.
В бытность свою молодым котом, он жил со своим «двуногим» в Петербурге, часто прикармливаясь у добрых столовщиц Российской государственной библиотеки. Там и познакомился с котом — смотрителем хранилища Эрмитажа Каракаллой. Страшное имя римского солдатского императора тот получил от музейщиков за внушительные размеры, горделивое поведение, рыжесть и мордатость. На самом деле толстая наглая морда скрывала характер тонкого и кроткого эстета. Ричи любил коротать промозглые тоскливые питерские вечера в разговорах и прогулках по хранилищу с Каракаллой. От него он и получил некоторые дилетантские познания об искусстве.
В рабочем кабинете Азарова Ричи обнаружил нечто, что заставило его взвизгнуть от удивления и досады. В просторной светлой комнате на столе красовалась японская статуэтка нэцке с сюжетом «Ронин, ворующий курицу», и большая, явно поддельная, судя по искусственно напыленной патине, бронзовая китайская чаша Цунь, изображающая павлина — жар-птицу. Рядом лежала картина без рамы, изображающая купающихся в пруду у пагоды гусей, картина современная, настолько современная, что пахла свежей краской. Написана она была здесь, во дворе Азарова, смелой рукой профессионального академического живописца, в правом нижнем углу красовалась подпись — «Андриенко».
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
