Когда остальные поочередно ответили на предложенные вопросы, Нур покачал головой и бесстрастно сказал:
— Во время допроса Лога тоже прошел этот тест, хотя он лгал налево и направо, словно заправский дипломат. Возможно, один из нас знает, как управлять своим ватаном?
— Я в это не верю, — ответил Терпин. — Чтобы обмануть тестирующие устройства, необходимы навыки и знания, которых у нас нет. Нам не удалось изменить ни одной команды в компьютере. Так что уж тут говорить об управлении ватаном! Я думаю, мы просто теряем время, оскорбляя друг друга беспочвенными подозрениями.
— Если я тебя правильно понял, ты сетуешь на то, что мы недостаточно умны, — сказал Нур. — Однако это не совсем верно. Мы умны и сообразительны, но нам не хватает определенных знаний.
— Об этом я и говорил. Мы пока еще тут ничему не научились.
— Три недели — это большой срок, — произнес Бертон. — За такое время усердный человек мог многое узнать от главного компьютера.
— Я не верю во всю эту чепуху, — ответил Терпин. — Компьютер не стал бы учить тому, как хитрить и переделывать команды Логи.
— Мы можем пройти сканирование наших мыслей за последние три недели, сказал Фрайгейт. — Оно займет много время, но, возможно, ответит на некоторые вопросы.
— Нет, я не согласна! — страстно возразила Алиса. — Это осквернение чувств, еще более мерзкое, чем изнасилование! Мне даже противно думать о таких вещах. И я не позволю рыться в своих мыслях!
— Мы понимаем ваши страхи, — сказал Нур. — Но…
Компьютер мог отобразить их воспоминания в виде непрерывного фильма, который прокручивался бы в обратном направлении вплоть до момента зачатия.
Процесс имел некоторые ограничения, поскольку мысли воспроизводились на экране как неопределенные образы и символы. Кроме того, память вела селекцию событий и часто исключала информацию, которую считала неважной для человека.
Тем не менее, такой пересмотр отражал почти все, что субъект проверки видел, говорил и слышал. При желании особые устройства передавали зрителю запахи, вкусовые и тактильные ощущения, а также эмоциональный настрой, которой присутствовал в воспоминании.
— Я не хочу, чтобы вы рассматривали меня, сидящую на унитазе, продолжала возражать Алиса.
— Никто из нас не хочет видеть там ни тебя, ни себя, — ответил Бертон и смущенно засмеялся.
Его смех напоминал шлепание камня, который прыгал по воде.
— Каждый из нас время от времени издает интимные и порою неприличные звуки, а некоторые, возможно, занимаются онанизмом от тоски. Я думаю, Марцелин и Афра тоже будут против демонстрации их ратных подвигов в постели.
Но нам и необязательно на все это смотреть. Мы прикажем компьютеру выбирать для просмотра только то, что нас интересует, а все остальное будет опущено как ненужный материал.
— Это пустая трата времени, — сказал Фрайгейт. — Судя по предыдущим действиям незнакомца, он наверняка предусмотрел сканирование воспоминаний.
— Я согласен с тобой, — ответил Бертон, — хотя наши мнения редко совпадают. Тем не менее, нам надо провести эту рутинную процедуру на тот случай, если убийца Логи понадеялся, что мы сочтем ее бесполезной.
— Он не стал бы так рисковать, — возразил Ли По.
— И все же я настаиваю на просмотре воспоминаний, — сурово произнес Бертон. — Нам придется выполнить его, если мы не хотим и дальше подозревать друг друга.
— Никакое сканирование доверию не научит, — угрюмо проворчал Фрайгейт. Впрочем, если это так необходимо…
Поначалу проверку решили проводить одновременно в восьми кубах. Однако возник вопрос: кто будет присматривать за каждым из них, чтобы предполагаемый злоумышленник не внес в компьютер очередные изменения и не скрыл факты, касавшиеся убийства Логи? Предложив поочередное тестирование, Бертон первым прошел процедуру. Компьютеру понадобилось три часа, чтобы просканировать его воспоминания за последние три недели. На протяжении всей проверки экран оставался пустым.
Такой же результат показало сканирование и остальных семи землян.
Последним кубическую комнату покинул Ли По. Поскольку проверка заняла двадцать пять часов, большинство ее участников успели выспаться и отдохнуть.
Бертон и Нур наблюдали за процедурой от начала до конца. Когда они решили отправиться спать, остальные уже вышли в общий зал. Прежде чем удалиться в свою спальню, Бертон сделал все возможное, чтобы предотвратить вторжение из коридора.
— Наш неизвестный противник может подобрать пароль и войти.
— Ты предлагаешь забаррикадировать дверь? — сладко зевая, спросил Фрайгейт. — Мы можем подпереть ее кроватью, а затем навалить сверху побольше мебели.
— Дверь открывается внутрь, поэтому идея с кроватью неплохая. Однако я планирую заказать у компьютера датчики и оборудовать входной проем тревожной сигнализацией.
Бертон сделал заказ и через пять минут вытащил из конвертора дюжину небольших предметов. Прикрепив датчики к двери и косяку, он подключил к ним провода, потом отрегулировал диск на одном из приборов и отступил на несколько шагов.
— Вот! — сказал он, любуясь своей работой. — Любой, кто войдет сюда, запустит в действие чертовски громкую сирену. Надеюсь, я все подключил правильно, но нам не мешало бы ее испытать. Пит, ты можешь выйти наружу, закрыть за собой дверь, а потом вернуться обратно?
— Конечно, могу. Главное, чтобы меня не утащил незнакомец, пока я буду стоять в коридоре.
Нажав кнопку, Бертон отключил прибор. Фрайгейт произнес пароль и вышел, закрыв за собою дверь. Бертон вновь нажал на кнопку и подкрутил регулятор громкости. Через несколько секунд дверь начала открываться. В тот же миг по комнате заметались ярко-оранжевые лучи, и тишину разорвал оглушительный вой.
В зал вбежали Афра Бен и де Марбо. Том Терпин, который мирно доедал свой завтрак, выскочил из-за стола и что-то закричал, размахивая руками. Из его рта вылетали кусочки пищи, но слова тонули в душераздирающих переливах сирены. Выключив прибор, Бертон услышал только завершение фразы:
— …вашу мать, совсем сдурели?
— Рано или поздно, используя компьютер, наш противник узнал бы пароль для открытия двери, — объяснял Фрайгейту Бертон. Поэтому я заказал прибор, который мы можем программировать сами. При введении кода наши тела будут загораживать от видеокамер наборное устройство. Таким образом, компьютер не получит данных о выбранной комбинации, и незнакомец останется с носом.
— Великолепно, — сказал Фрайгейт. — Но наши спальные комнаты имеют звуконепроницаемую изоляцию. Как мы услышим оттуда сирену?
Пол, стены и потолки были пронизаны проводами и кабелями, большая часть которых обычно не использовалась. Бертон мог приказать компьютеру произвести необходимую реконструкцию, чтобы звук сирены проникал во все комнаты. Однако это давало незнакомцу огромное преимущество. В один из дней он мог восстановить звукоизоляцию стен и захватить землян врасплох.
