Вскоре пришла зима, и ударили морозы. Болота покрылись толстым льдом, который мог выдержать коней и всадников, и казак с молодой женой тронулись дальше в путь.
Прошло совсем немного времени, и они уже подъезжали после своего долгого путешествия к родному дому. На пороге дома они увидели мать казака со слезами на глазах, считавшая их уже погибшими. Молодые поклонились ей до земли и попросили благословения венчаться.
Матушка, конечно же, их благословила, и жили они долго и счастливо.
Куда ходил Геракл?
Чудесным солнечным весенним днем дед Матвей со своим внуком Тимошей пошли прогуляться – посмотреть и послушать проснувшуюся степь. Как послушать? А вы были когда-нибудь в пробудившейся от зимней спячки донской степи? От каждого вашего шага из-под ног в разные стороны прыгают вспугнутые кузнечики, которые, немного успокоившись, снова начинают стрекотать. Над степью летают жаворонки. Они так высоко зависают на одном месте в поднебесье, что почти не видны. Только откуда-то сверху льются трели их песен, которые, кажется, стекают с небес на землю. Вот на нагретом солнышком камне замерла большая коричневая ящерица. Ещё шаг – и она срывается с места и мгновенно исчезает в недавно выросшей зелёной травке. И все вокруг цветёт и благоухает распустившимися весенними первоцветами…
Дед с внуком целый день бродили по степи. Они могли бы ещё гулять и гулять, но солнышко стало клониться к горизонту, и пора было возвращаться домой.
Обратная дорога проходила мимо кладбища. Тима вдруг спросил:
– Дедушка, а как люди умирают? Это насовсем-насовсем?
– Да, внучек. Так уж устроена наша жизнь.
Внук все не унимался:
– И мы никогда уже больше не увидим тех, кто умер?
– Знаешь, что я тебе расскажу? Помнишь, я когда-то рассказывал о казаке-пластуне? Вот когда-то случился с ним ещё и такой случай:
Пришла на нашу землю большая беда: болезнь – черная оспа. И стала она выкашивать людей станицу за станицей, город за городом. Не обошла стороной и семью нашего казака-пластуна: умерла его любимая жена. Загоревал казак, закручинился. Наступили для него черные дни.
А страшная болезнь все продолжала идти по краю. Всех, кого могла, выкашивала косою смерти, не выбирая стар человек или млад, бедный он или богатый. Добралась она и до царского дворца: заболела у царя его жена – молодая царица, и вскорости умерла.
Похоронив ее, совсем царь загрустил. Есть и пить перестал. А потом послал за атаманом казаков. Когда тот явился во дворец, царь и говорит ему:
– Не знаю, атаман, правда это или нет, но ходят слухи, что на землях твоего войска есть вход в загробный мир. Про это мне рассказывал мой дед, а ему говорил его дед. Вот я и хотел бы, чтобы пошел туда твой герой-пластун и попробовал вызволить на свет Божий мою царицу. Да и у него, я слышал, тоже большая беда приключилась. Думаю, он согласится. Может, и свое дело там уладит.
– Да, царь, есть у нас на Дону несколько глубоких пещер. Ходят легенды, что много столетий назад приходил к нам из далеких греческих земель их герой, которого звали Геракл. Тогда вроде бы спускался он через эти пещеры под землю. Но правда ли то было, нет ли – не знаю. Знаю только, что к этим пещерам все боятся приближаться. Было несколько смельчаков, которые вошли в них, но никто живыми их больше не видел. Ещё ходят слухи, что вход туда охраняет огромный трехглавый пес, которого невозможно убить. Говорят, он-то и разрывает всех, кто к нему приближается.
– Скажи казаку, если добровольно вызовется идти – пусть идёт. Если нет – неволить не стану. Но передай ему мое слово: выполнит просьбу и вернет мне царицу – озолочу его! До самой смерти забот иметь не будет! Да ещё и его детям-внукам золото останется!
Ускакал атаман домой и призвал к себе казака. Тот пришёл к нему грустный и печальный: все горевал и никак не мог забыть свою любимую жену.
Передал атаман ему просьбу царскую и добавил:
– Идти или не идти – решать тебе самому. Пойдешь и выполнишь задание – честь тебе и хвала. Если не отважишься – никто не посмеет сказать тебе и слова в упрек. Решай сам.
Да что там решать? Казак и сам хотел просить на то разрешение атамана. Теперь же он быстро собрался, взял себе лучшего коня, а ещё на двух нагрузил поклажу и поскакал вниз по Дону.
Долго ли, коротко ли он ехал, не знаю. Но вот на крутом обрыве берега увидел три большие пещеры. Вокруг них стояла гробовая тишина: не пели птицы, не стрекотали кузнечики, даже комары и мухи сюда не залетали.
Подошел казак к одной из пещер – из её недр не доносилось ни звука, к другой – тоже ничего не слышно. И только из глубины третьей пещеры слышалось какое-то глухое рычание, и оттуда пахнуло жженой серой. Стало понято, что это было именно то место, которое он искал.
Пластун стреножил коней и оставил их пастись неподалеку, а сам вошел в пещеру. Он зажег заранее приготовленный факел и стал спускаться вниз.
Пещера была большая: до потолка – в два человеческих роста. Крутой спуск уводил глубоко под землю.
Освещая себе путь огнем факела, казак осторожно продвигался вперед. Теперь он все яснее слышал рычание какого-то существа. Пройдя ещё немного, увидел, что пещера расширилась, и различил в сумраке огромного спящего трехглавого пса. Это было то чудовище, о котором говорилось в легендах, что оно охраняло вход в царство мертвых.
Казалось, что собака непробудно спала. Из пастей всех голов вырывалось глухое рычание, а по шерсти пробегали искры огня. Подойдя ближе, казак взмахнул саблей, чтобы срубить одну за другой все головы, но замер с поднятой рукой. Не мог он убить, пусть даже зверя, но спящего. Присел пластун на камень и стал ждать, когда чудовище проснётся.
Но как только казак сел, пёс вскочил на ноги. Он был просто огромен. Стало совсем непонятно, как можно с таким справиться. Оказывается, он не спал, а внимательно следил сквозь щелки приоткрытых глаз.
Неожиданно чудовище заговорил:
– Ты первый за долгое время, кто не воспользовался моим сном и не попытался меня убить спящего. Поэтому я дарю тебе жизнь. Зачем ты сюда пришел, что тебе надо?
