— Позаботьтесь, чтобы они не попали в чужие руки, — озабоченно сказал Брайен.
Солье попытался успокоить клиента.
— Все, что вы мне говорите, будет сохранено в строжайшей тайне.
— Так-то лучше.
Дрю проигнорировал это замечание.
— Итак, ваша жена считает, что вы слишком много времени проводите на полях. Это единственная причина, по которой она решила оскандалить вашу семью бракоразводным процессом?
Взяв свою шляпу, мистер Сикамор ритмично похлопал ею по своей ноге.
— Нет.
— Скажите мне, что вынудило ее переехать к матери?
Плантатор вздохнул.
— У нас возник спор. Она взбесилась и убежала из дома.
— О чем вы спорили? — спросил Дрю, чувствуя, что клиент колеблется между стеснительностью и гневом на свою супругу.
— Я застал ее болтавшей с посторонним мужчиной в лавке на плантации. Он коммивояжер. Знаете, ходит по домам, продает всякие вещи. Я дважды заставал его у себя дома.
Из глотки Брайена донеслось сдавленное рычание.
— Она наряжается к его приходу. Приветливо ему улыбается, а один раз я даже видел, как они смеялись. Этот торговец не имеет права приходить в мой дом, когда я на плантации!
— Думаете, между ними что-то было? — спросил Дрю, подумав, что скорее всего в этом кроется главная причина переезда жены мистера Сикамора к матери.
— Не знаю, — ответил клиент, скрестив руки на груди. — Она стала вести себя как-то не так. Что-то здесь нечисто.
— У вас есть доказательства, что он и ваша жена — больше, чем просто знакомые? — спросил Дрю, зная, что на этот вопрос может последовать довольно резкий ответ.
— Нет! — воскликнул Сикамор. — Я ничего не могу доказать, и это бесит меня больше всего. Я рассказал ей, как это выглядело со стороны, а она рассердилась и убежала.
— Что именно вы ей сказали?
— Я сказал ей, что моя жена не смеет мне изменять.
Грифель карандаша Дрю ожесточенно скрипел по бумаге. Скорее всего, ссора была ужасной.
— Я хочу задать вам несколько личных вопросов, и чем больше информации вы мне предоставите, тем быстрее я выиграю это дело.
Похоже, Сикамор впервые за время визита к адвокату расслабился.
— Видите ли, супруги частенько бранятся и в порыве могут натворить всякого. Позднее, когда они приходят в себя, то прекрасно понимают, что не хотят развода. Не ваш ли это случай, мистер? Плантатор недоуменно посмотрел на Солье.
— Как я уже говорил, мы поругались из-за коммивояжера, приходившего к нам в дом вечером того дня, когда она от меня ушла. Она и раньше психовала… Но никогда не отсутствовала дома столь долго и не пыталась получить развод.
Сикамор вздохнул.
— Я отдал этой женщине больше, чем она того заслуживает. И смотрите, как она мне отплатила! Она уехала к своей матери и забрала с собой детей.
— А сколько у вас детей?
— Только двое. После того как родился второй, она сказала, что больше не станет спать со мной в одной постели и более рожать не может…
Дрю помолчал.
— А как зовут вашу супругу?
— Тереза.
— И в данный момент она находится у своей матери?
— Да.
— А где проживает ее мать?
— В Вашери.
Дрю оторвался от своих записок.
— В начале нашего разговора вы сообщили мне, что ваше жена хочет фиктивного развода. Вы знаете имя ее адвоката?
Джозеф Лейссон. Я ходил к нему, но он отказался меня принять, — ответил вновь помрачневший Брайен. — А зачем он вам?
Дрю было знакомо это имя. Когда-то он вел совместные дела именно с этим адвокатом.
— На тот случай, если дело дойдет до суда.
— Никакого развода не будет! — еще раз воскликнул мистер Сикамор. — Так что не станем обсуждать тему суда.
— Будем надеяться, — спокойно отреагировал Дрю на эмоциональный всплеск клиента. — Чем еще могу быть вам полезен, мистер Сикамор? Рассказывая о своей жене, вы ничего от меня не утаили?
— Конечно же, нет.
Он ответил слишком быстро, и оттого подозрения адвоката только усилились. Что-то здесь было не так, и Дрю подумал, что, судя по всему, этот мужчина лжет. Большинство его клиентов всегда придумывало красивые истории, дабы выставить себя в выгодном свете.
— Итак, что же вы хотите от меня? — спросил Дрю. — Что, если она откажется пойти на мировую?
— Вы скажете ей, что я приказываю вернуться домой.
На какой-то миг Дрю стало жалко этого человека. Тому очень хотелось вернуть свою жену, однако он не понимал, что может вообще ее больше не увидеть. А возможно, все окажется гораздо проще, и эти двое осознают, что просто не поняли друг друга.
— Хорошо, мистер Сикамор, я собираюсь начать с визита к вашей жене, чтобы узнать, существует ли возможность примирения, и прошу вас не идти с ней на контакт, до тех пор, пока я с ней не побеседую.
— Хватит, погуляла… Пора ей возвращаться домой.
Дрю улыбнулся и встал из-за стола, обозначив конец беседы.
— Я подумаю о том, что можно сделать.
— Мистер Хоффман сообщил мне, что ваш отец участвовал в выборах в Конгресс и проиграл. После скандала с мэром Фитцпатриком и процессом по импичменту мы активно подыскиваем нового кандидата на эту должность. Клубу демократов нужны молодые люди вроде вас, никак не связанные со стоявшими прежде у власти коррупционерами.
Удивленный таким поворотом, Дрю согласно кивнул.
— Да, я довольно хорошо знаю мистера Хоффмана через своего отца. Он знает, что я мечтаю стать мэром. После всех обвинений и процесса по импичменту мэра Фитцпатрика сейчас как раз самое время войти в большую политику.
— Давайте сходим вместе на одно из собраний. Я познакомлю вас с людьми, которые профинансируют вашу предвыборную кампанию.
Отношение Дрю к новому клиенту мгновенно изменилось. Возможно, Брайен поможет ему получить пост мэра!..
— Я буду рад любой помощи с вашей стороны. Спасибо, что пришли, мистер Сикамор. Я дам вам знать о результатах моей встречи с вашей женой.
— Как только захотите принять участие в собраниях Клуба демократов, я вас там встречу и познакомлю с другими его членами.
Пожав на прощание руку Дрю, Брайен Сикамор вышел из приемной.
Клиент с такими связями в престижном Клубе демократов мог помочь завести знакомства с городской администрацией Нового Орлеана и стать членом правящего политического клуба.
И вновь в дверях показалась голова Эрика.
— Простите, не хотел мешать вашей встрече с мистером Сикамором, но вам только что принесли записку от Колетт Малоун. Лайлу Дю Шамп арестовали по обвинению в убийстве Жана Кювье.
