Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
— А… сколько времени?
— Сейчас… — Я полез в карман за часами, у которых во время танцев отлетела одна из дужек, удерживающих ремешок. — Вот. Без пятнадцати двенадцать…
— Спасибо.
Исчерпав все способы задержать меня, не подавая ложных надежд, она наконец позволила мне закрыть за собой дверь, и я остался наедине со своей болью. Пятнадцатое января 2008 года, 23.45. Эти цифры надолго осядут в моей памяти. Правда, тогда я еще не знал, что с этого момента моя жизнь радикально изменится, и воспринимал его лишь как дату очень болезненного и горького, но все-таки очередного личного разочарования.
Не наделать глупостей… Об этом я думал в последнюю очередь. Может, как раз и стоило бы покуролесить? В стиле Мишки Тихонова ворваться в зал и вмазать Кошкину по наглой роже. Да, я бы наверняка потерял работу и выглядел перед всеми полным психом, но, наверное, мне стало бы чуть легче. Однако остальные-то чем виноваты? Я не хотел портить людям праздник. Нет, ничего такого я делать не буду, но «в общество» в эту ночь уже не вернусь: не могу видеть, как другие веселятся, когда умерла часть меня.
Да-да, не смейтесь, именно так я себя и чувствовал. Кто никогда сильно не влюблялся, не поймет. Из меня как будто убрали стержень, помогающий сохранять вертикальное положение. Правда, какая-то мелкая, ничтожная часть моего существа даже радовалась этому. В глубине души я понимал, что эта девушка — не для меня, что с ней я сгорю, как мотылек в костре, и ей в угоду мне пришлось бы коренным образом ломать свою жизнь. А я, если уж говорить начистоту, к этому совсем не готов. С другой стороны, я мог бы ради нее, подобно Мюнхаузену, выдернуть себя за волосы из серого болота обыденности и стать чем-то большим, чем был до сих пор.
Мне жутко захотелось напиться. Но там, где было спиртное, были и люди. Только мне туда, в моем состоянии, нельзя. А куда можно? Туда, где никто не будет злорадствовать, лезть с расспросами и лицемерить. Где можно быть самим собой и нет нужды маскировать свои душевные раны. Такое место я знал — это ночной лес, с трех сторон окружающий дачу. И не суть важно, что там сейчас минус пятнадцать и дует ветер! Главное — побыть одному.
РЕТРОСПЕКЦИЯ 1
Денис Колесников
Новосибирск. 12 октября 2003 г.
Денис вышел из школы и поежился. Конечно, от октября в Новосибирске трудно было ожидать какой-то другой погоды, но в этом году она стояла какая-то особенно поганая. Постоянные холодные ветры приносили частые дожди, а солнце показывалось только по большим праздникам. Мальчик с тоской подумал о том, что до дома тащиться почти четыре квартала. С общественным транспортом в этом районе было туго, а пешком добираться больше получаса. За это время можно совершенно окоченеть, да и дождь в любой момент может пойти.
Но самое обидное не в этом: Колесниковы жили в собственном двухэтажном коттедже, в гараже которого квартировало две машины, так что либо отец, либо мать вполне могли бы в такую погоду забирать его из школы. Так нет же — Колесников-старший скорее удавится, чем будет гонять новенький «форд» из-за четырех кварталов. Ну а про «БМВ» даже заикаться не стоило. «Вот скупердяй! — думал порой про отца Денис. — Ведь денег навалом, но экономит даже на спичках!» У того, правда, было иное объяснение данной ситуации. «Не хочу, чтобы деньги испортили парня, — сказал он однажды матери. — Пусть учится быть самостоятельным, а не изнеженным папенькиным сынком! Потом сам мне спасибо скажет!» Видимо, это «потом» еще не наступило, потому что благодарить отца у Дениса пока не возникало ни малейшего желания. Вот и сегодня, когда очередной, особо ретивый порыв ветра пробрал его насквозь, мальчика в который раз охватило раздражение. «Самого бы тебя заставить по такому ветру четыре квартала переться! Интересно, кому бы ты сказал спасибо?!»
Весь погруженный в свои невеселые мысли, Денис совершенно не обращал внимания на окружающих, а потому не заметил, как из-за угла навстречу ему вывернули трое парней, которые за последний год сумели превратить его жизнь в постоянный кошмар. В свои тринадцать он ничего не мог противопоставить этим шестнадцатилетним садистам, выглядевшим к тому же как двадцатилетние.
Неизвестно, чем он привлек их внимание — тем, что хорошо одевался, или своей замкнутостью, — но они начали его преследовать. Поджидали после школы на улице и отбирали карманные деньги, часто с издевательствами и побоями. Через некоторое время мальчик приспособился к их «графику» и манере действий и, внимательно наблюдая за улицей, научился от них ускользать. Иногда он менял маршрут и уходил переулками. Так или иначе, но в последние два месяца Денис попадался им намного реже. Но в этот злосчастный день отвратительная погода и не менее плохое настроение заставили его забыть об обычных мерах предосторожности и привели прямо к ним в руки.
— А вот и наш юный друг! — глумливо усмехаясь, проговорил Вадим Бродкин, идейный вдохновитель этой мерзкой троицы. — Если честно, мы по тебе уже соскучились.
Денис остановился, словно налетел на стену. Он сразу понял, что влип капитально: его охватили с трех сторон, так что сбежать вряд ли получится. Помощи тоже было ждать неоткуда: холодный ветер и скапливающиеся в небе грозные тучи вымели с улицы прохожих. Лучше всего в данных обстоятельствах было не дергаться, а покорно отдать деньги, надеясь, что этим все и ограничится. Однако именно сегодня этот вариант Денису категорически не подходил. То ли раздражение копилось в нем слишком давно, то ли устал он быть вечной жертвой и его забитое самолюбие вдруг решило упереться рогом, но у него вырвалось:
— Отстаньте, наконец! Ничего я вам не дам!
То, что замышлялось как твердый и уверенный отказ, прозвучало полуистерическим фальцетом.
— Правда? — Бродкина, казалось, позабавил этот жалкий намек на сопротивление. — Ну мы не гордые — сами возьмем. Толян!
Анатолий Скаченко, самый здоровый из троих, схватил Дениса за воротник куртки, но тот рванулся и ударил его по руке. Это не было храбростью. Скорее — отчаянной яростью крысы, загнанной в угол тремя матерыми котами.
— Ого, да он трепыхается! — слегка удивился Бродкин. — Ну-ка врежь ему!
Денис метнулся было прочь, но Алексей Колупаев — третий из этой мини-банды — поймал его за левый рукав и саданул по почке. От боли у мальчика перехватило дух, а Колупаев развернул его лицом к Бродкину, который впечатал свой кулак ему в челюсть. Скаченко подсечкой опрокинул Дениса навзничь, уселся на него верхом и еще раз от души ударил по лицу, пустив ему кровь из носу.
— Бабки! — напомнил Бродкин.
Скаченко рванул полы куртки в разные стороны и, сломав пластиковую молнию, сноровисто обыскал мальчика. Единственной добычей его стали двести рублей, извлеченные из нагрудного кармана пиджака, которые он тут же протянул Бродкину.
— Маловато будет! — буркнул тот. — Ну да ладно — на пиво хватит.
Внезапно его губы скривились в гнусной ухмылке — видно, в голову пришла очередная идея.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
