Когда Мелани нажала на кнопку, Кларк заставил себя встряхнуться. Какая тайна скрывается в сдержанной, интеллектуальной Мелани Уитлоу, что в его воображении рождаются подобные образы?
Во что бы то ни стало Кларк хотел раскрыть эту тайну.
Внезапный орудийный залп грома заставил Мелани подпрыгнуть на три дюйма. Уронив сумочку, она обхватила себя руками и охнула, когда электричество, помигав, окончательно погасло. Где-то в конце коридора засветилась аварийная лампочка, почти не разогнавшая мрака.
— Мелани! — окликнул ее Кларк и услышал, как она с трудом переводит дыхание.
— Все в порядке. Надеюсь, все уже успели выйти из лифта.
Его глаза постепенно привыкли к полутьме коридора. Кларк прижал ухо к двери лифта.
— Тихо. Они бы кричали и звали на помощь, если бы были внутри. Да и времени уже прошло порядком. Хорошо, что мы задержались. Иначе застряли бы наверняка.
— Уж не знаю, радоваться этому или огорчаться. Это был бы еще один захватывающий сюжетный поворот.
Кларк изумленно глотнул ртом воздух.
— Мисс Уитлоу, у вас нездоровое воображение.
— О, вы даже не представляете насколько!
Нет, он не представлял. Но был намерен это выяснить.
Мелани не верилось в то, что она это сказала. Как и в то, что впервые в жизни призналась в существовании нечистых помыслов не ради красного словца. С того самого момента, когда Кэтлин привезла ее из аэропорта, где они помахали вслед выруливавшему на взлетную полосу самолету с Джонни, Мелани думала и говорила такое, что никогда раньше ей и в голову бы не пришло. Наверное, всему виной это белье.
Кэт подарила ей невесомые шелковые предметы небесно-голубого цвета, которые она не надела бы ни за что на свете, если бы они не были такими приятными на ощупь и удобными. Вообще-то она привыкла обходиться летом, когда театральный сезон заканчивался и в провинциальном «Калейдоскопе» не было ни репетиций, ни спектаклей, ни гастролей, без белья — скорее из-за лени, чем из-за какой-то гиперсексуальности.
Кэт также настояла на том, чтобы поверх этого белья подруга надела одолженные ею джинсы, немного тесноватые Мелани, и блузку, завязывающуюся узлом на талии. Хорошо еще, что, несмотря на злоупотребление миндальным печеньем и ванильным мороженым, Мелани была достаточной тоненькой, чтобы позволить себе такой стиль.
Она, конечно, понимала, что причина ее возросшей до небывалых размеров чувственности вовсе не в одежде, а в Кларке Лестере. Когда они встретились в первый раз, он почти напугал ее своими подавляющими размерами, прирожденной властностью, мужественностью. И в то же время он был внимательным, сочувствующим и понимающим слушателем. Сочетание этих качеств в одном мужчине встретилось Мелани впервые.
Она подозревала, что Кларк Лестер — человек многослойный. И будь она проклята, если не сорвет с него слой за слоем, начиная с этой просторной хлопковой рубашки и широких полотняных брюк!
Он был прав. У нее нездоровое воображение.
Внезапно Мелани заметила, что ей трудно дышать — и не только потому, что она стоит всего в нескольких дюймах от Кларка. Воздух вдруг стал влажным и горячим. Очевидно, кондиционер вместе со всем остальным электрооборудованием вышел из строя. Видимо, в этом старом здании, таком красивом снаружи, все постепенно ветшает и разваливается.
Мелани подтянула узел блузки едва ли не к шее, чтобы обеспечить хоть какой-то приток воздуха к разгоряченному телу.
— Если мы останемся здесь, будет еще жарче, — сказал Кларк.
Она не смогла удержаться и не вскинуть бровь.
— А разве уже сейчас не достаточно жарко?
— Послушайте, оставьте это. Позвольте мне сначала вызволить вас из этой передряги, а уж потом флиртуйте. Пожалуйста. — Он выпрямился и положил руки на бедра. — Я просто приказываю вам возобновить это, как только мы найдем запасную лестницу и выберемся наружу.
Мелани улыбнулась, благо в полутьме этого не было видно, и указала большим пальцем направо.
— Лестница сразу за вами. Под той светящейся надписью, обещающей выход.
— Прекрасно, — ответил он, ничуть не смущенный тем, что не заметил столь очевидного.
Кларк подошел к двери и толкнул ее. Она скрипнула, но не подалась. Он предпринял вторую попытку, с силой врезавшись в нее мощным плечом. Хотя и не без сопротивления, но дверь открылась. Кларк хмыкнул.
— Хорошо, что это всего лишь гроза, а не пожар. Прошу вас, леди. — Он сделал галантный жест.
— Очень любезно с вашей стороны, — сказала Мелани, проходя мимо. — Может быть, вы и книги мои понесете?
Кларк улыбнулся, но покачал головой.
— Нет, они в кожаной сумочке. А у меня кожаный ремень. Терпеть не могу, когда кожа скрипит по коже. Простите.
Мелани рассмеялась и начала спускаться по лестнице, удивляясь тому, насколько комфортно чувствует себя в обществе Кларка. Они даже шутят и поддразнивают друг друга, Правда, они знакомы уже четыре недели. Но вряд ли можно назвать знакомством сеансы, с их ролевыми играми и последующим обсуждением действий и реакций участников.
К тому же они в неравном положении. Кларку, как профессионалу, наверняка удается почерпнуть уйму косвенной информации из ее не до конца откровенных ответов, а вот ей приходится полагаться только на свою наблюдательность. Доктор Лестер весьма немногословен на сеансах. Но все это можно поправить за обедом. Тогда и только тогда она решит, стоит ли огорошивать Кларка Лестера шокирующим предложением.
Не было ничего удивительного в том, что до этого самого момента Мелани даже не вспоминала о своей «конечной цели». Все утро ее обуревали противоречивые эмоции. С одной стороны, печаль из-за отъезда Джонни. А с другой — радостное возбуждение, сопровождающее ее превращение в иную, сексуальную и свободную Мелани Уитлоу. Джонни всецело одобрял ее план вести более светский образ жизни — о большем она ему поведать не могла, — и это одобрение добавляло Мелани уверенности в себе.
Сегодня она больше не боялась обнаруживать свою женственность. Она без зазрения совести эксплуатировала ее, не слушая голоса разума, всегда твердившего ей, что одиночество безопаснее. Она всецело погрузилась в исследование своей сексуальности — не ради роли, а ради самой себя.
И почти не сомневалась в том, что Кларк не будет возражать.
Но лгать ему или каким-то другим образом вводить в заблуждение относительно причин своего преображения — не выход. Она, конечно, неплохая актриса, но при этом никогда не умела врать. Кроме того, Кларк ей нравился. Мелани не могла допустить, чтобы обман и недомолвки лишили ее того, что обещало стать выпадающей раз в жизни возможностью. Она хотела, чтобы он научил ее эротизму, чувственности. Да, ради роли… но также и ради нее.
Немного тяжеловато для беседы на первом свидании. Однако она все скажет ему — как только уверится, что Кларку можно всецело доверять и что он не сочтет ее совершенно безумной.
