… Прошли в знакомый уже кулуар. Заглянули левее грибов, а там ситуация уже другая. Снежных монстров как и не было. Довольно крутой кулуар. Комбинированный маршрут – скалы, залитые льдом. Где-то фирн очень крутой. Но все проходится элементарно – в «кошках», со страховкой. Крючья, «кошки», два ледоруба в руки – и вперед. 40-метровый фирновый склон вывел к 10-метровой скальной стенке. Еще 40 метров фирна. Последнее препятствие перед выходом на перемычку кулуара – 60-метровая скальная стена. Самый сложный участок в верхней ее части. Там я стал задыхаться. Вертикальная стена на высоте 8500 м! А лезть надо с рюкзачком, в ботинках, «кошках», рукавицах. В общем, не крымские скалы. Чувствую, могу сорваться. Ноги ватные, руки не слушаются, хоть бросай все и падай. Но мозг, несмотря на гипоксию, не дает расслабиться: работаем! Работаем! Последние 15 – 20 метров лезу на грани срыва. Вдруг – это что за явление? На меня в упор смотрит чернявый горбоносый дядька. Кто он? Откуда? Незнакомец ласково так, вкрадчиво уговаривает: туда не лезь, сюда иди. Стоп! Что за дела? Глянул на манометр – кислород на нуле. Галлюцинация? Такое у меня впервые. Маску сорвал – дядька исчез. Стало немного легче. Маска дышать не давала, тяжелый баллон тянул вниз. Выбросил его, вздохнул нормально, да еще и от трех кг избавился. Пролез. Заложил закладку, забил в мягкую скалу крюк. Удалось сделать страховку. Снизу Володя говорит – веревка кончается, осталось два метра. Закрепляю ее на надежном выступе выше стенки, прошу напарника подойти к ближайшей точке закрепления и выпустить меня выше. Прошел этот ключ, а дальше – перемычка. Оттуда уже пешком на гору идется.
Внизу, в базовом лагере Миша рвался на гору. Это была его вершина, его стена. Он сделал для успеха экспедиции, наверное, больше всех. Был в отличной форме. Горел желанием и… не мог собрать людей – ребята «вырубились» после бескислородной работы на таком маршруте. Гену Копейку с подмороженными пальцами чудом за несколько дней восстановили уникальные электростимуляторы Толи Непомнящего и высочайшее мастерство Вити Пастуха. Чувствительность в пальцы еще не вернулась окончательно, но Гена согласился идти с Мишей. Мы с Каратаевым уже поднялись на вершину, когда они вышли. Третьим, с условием, что поднимется не выше 7000 м, пошел Петя Козачек. Это был его порог высоты. Испытания в барокамере, а потом и тренировочные восхождения на Памире показали, что выше у Петра начинаются проблемы с работоспособностью, вообще со здоровьем. Но по сумме результатов отбора он занял первое место, и тренерский совет, несмотря на мои возражения, большинством голосов включил Петра в состав команды. Экспедиция убедила: отборы – отборами, а у высоты свой кастинг. И вот теперь Коза-чек шел «не выше», а едва восстановленный Копейка – на гору, потому что больше некому.
Лхоцзе, Южная стена: Лхоцзе Средний, Лхоцзе Шар
Сергей Бершов на фоне Лхоцзе
Макалу со стены Лхоцзе
«Цена Лхоцзе»
В нижней части стены Лхоцзе. В. Пастух
На заснеженной стене
Эверест и Лхоцзе с вершины Чо-Ойю
Команда «Лхоцзе-90» на подготовительных сборах в Крыму
Неприступная крепость Лхоцзе
Южная стена
Сергей Тарасов, Виктор Пастух, Владимир Каратаев
На восхождении
Сергей Бершов, Михаил Туркевич, Владимир Лукьяев. Лхоцзе-90
Нупцзе, Эверест, Лхоцзе – вид из самолёта
Райнхольд Месснер (родился 17. 09. 1944 г.)
Ежи (Юрек) Кукучка (1948-1989)
Панорама с Мера-Пик, 6452 м
Панорама на Эверест с вершины Калапатар, 5550 м
Эверест, Лхоцзе, Нупцзе
Самая высокая вершина мира
Нитка маршрута советской экспедиции
