Лиз засмеялась.
— Должно быть, ты уже видел газету. Сейчас же этим займусь.
Уэйд зацепил ногой стул, подтянул его ближе и сел.
— Вряд ли тебе стоит сейчас вылезать с этим.
— Тебе ведь эти любители гольфа осточертели не меньше, чем мне.
— Да, но мне не надо переизбираться.
— А какое отношение это имеет к выборам?
— Может, и никакого. А может, и очень большое.
Серьезный тон Уэйда заставил Райли прислушаться к его словам. Они стали работать в отделе помощниками шерифа в один и тот же год, и именно по настоянию Уэйда он первый раз выдвинул свою кандидатуру на должность шерифа. Сам Уэйд не стремился занять этот пост, но советы, которые он давал Райли, всегда были удачными и последовательными.
— Ладно, выкладывай.
— Давенпорт ведет себя так, будто этот вопрос — основной пункт его предвыборной программы, а энтузиазм, с каким он отстаивает площадку для гольфа, привлекает к нему немало сторонников.
— А какое отношение это имеет к моей кампании?
— Если он видит в тебе противника, то именно против тебя и будет выступать.
— Ну и пусть. Он не прав. И люди вскоре это поймут. Округ может вбухать втрое больше денег в работу по предотвращению преступлений и не получить таких результатов, какие принесет «Городок развлечений». На нашей стороне все, кого волнует судьба ребят. И таких избирателей большинство.
— Они поддержат тебя, только если в день голосования ты будешь на коне. Если Давенпорту удастся свалить тебя, то на их голоса не особенно рассчитывай.
Райли немного поразмышлял над предостережениями друга, потом мысленно пожал плечами. До выборов еще почти целых полтора месяца, так что есть время разобраться с любыми фокусами Давенпорта, тем более что пока его голова целиком занята поисками няни для Эриэл.
* * *
Райли подъехал к школе за десять минут до звонка, опустил стекло и стал ждать, когда выйдет дочь. Он откинулся на сиденье, закрыл глаза и глубоко вдохнул осенний воздух.
Времени для созерцания золотой осени не будет — первая зимняя буря ожидалась еще до полуночи. Если синоптики окажутся правы, следует ждать волны несчастных случаев, снежных заносов на дорогах, обрывов телефонных и электрических проводов и тому подобного. Он вместе со своим отделом будет работать без передышки.
Школьный звонок громко и требовательно прокатился по пустой игровой площадке. Через считанные секунды из дверей хлынула толпа детей, и скоро Райли увидел Эриэл, вприпрыжку бегущую по дорожке. Потянувшись через сиденье, он открыл ей дверцу.
— Привет, Бельчонок.
— А знаешь, пап? У Клариной собаки родились щеночки, и она сказала, что я могу взять одного.
— Нет, дочь. Никаких щеночков.
Она встала на сиденье коленками и обняла его за шею.
— Пап, ну пожалуйста.
— А как же Джелли?
— Джелли нужен друг.
— Собаки не дружат с кошками.
Она приблизила свое лицо вплотную к его лицу, чем сразу ослабила его решимость.
— У Клары есть кошка и есть собака, а у собаки есть щеночки.
— Послушай, Бельчонок. За щеночками нужно хорошенько присматривать, а после отъезда миссис Уиттакер у нас некому присматривать даже за тобой. Вот когда мы найдем новую экономку, тогда, может быть, подумаем о щеночке.
— Правда?
— Может быть.
— Здорово. — Словно этим все решилось, она шлепнулась на свое сиденье и потянулась за привязным ремнем.
— Я сказал «может быть».
— Знаю. — Но ее простодушно-самоуверенная улыбка сказала ему, что у них в лучшем случае ничья. — Наверное, Марго захотела бы щеночка. Давай подарим ей, а?
При одном этом упоминании Марго завладела мыслями Райли. Образы явились так быстро и были такими яркими, что он понял: они никуда и не пропадали, просто их заслонили служебные и будничные заботы. Он будто воочию увидел Марго перед собой: вот она стоит у камина, ее волосы струятся по плечам; она смеется своим тихим, застенчивым смехом. А вот она свернулась в кресле, подняв бокал с золотым ободком, словно щит, и смотрит на него темными колдовскими глазами.
Эти образы вызвали в нем целый водопад чувств. Теплоту. Жалость. Любопытство. Тягу. Желание. В особенности желание.
Он представлял себе, как пропускает сквозь пальцы ее потрясающие черные волосы. Вот он обнимает ее и прижимает к себе так крепко, что ему слышен стук ее сердца. Он жаждал заключить ее в кольцо своих рук и раствориться в ее тайне.
А Эриэл хочет подарить ей щенка. Что ж, черт возьми. Почему бы нет? Это все-таки лучше, чем жить совершенно одной в этом пустом, неуютном доме.
Он включил зажигание и выехал на проезжую часть улицы.
— Когда родились щеночки?
— Вчера. Клара пригласила меня посмотреть на них. Можно, пап?
Если они только что родились, то спешить некуда.
— Да, но не сегодня.
— Ты берешь меня с собой на работу?
— А как насчет того, чтобы поиграть с Сэмом Макмэррином?
— Да! И на лошадках будем кататься?
— Только если у мамы Сэма найдется время присмотреть за вами. Если нет, то ты в загон не заходишь. Поняла?
— Ладно.
— Я серьезно говорю, Эриэл.
— Я же сказала: ладно.
— Да, я слышал, что ты сказала. — Он прекрасно знал свою доченьку. Она унаследовала от матери эту жажду приключений. По сравнению с некоторыми ее проделками самовольный уход домой после школы казался сущим пустяком. Ему было неприятно взваливать такую обузу на своих друзей, даже если это такой сильный и опытный человек, как Кэсси.
— А можно мне сегодня вечером пойти к Марго? — спросила Эриэл. — Я хочу сказать ей про щеночка.
Марго. Туманная дымка мгновенно вернулась. Снова в голове заплясали зрительные образы и пробудилось желание. Он подавил и то, и другое. Эриэл хочет подружиться с Марго. Он не видит причин этому препятствовать. Ну как он может помочь дочери, если желание пронзает его каждый раз, когда он слышит имя Марго?
Оказавшись на этом перепутье, он понял, по какой дороге надо идти. По дороге дружбы. То есть никаких романтических бредней. Никаких фантазий относительно того, что он может интересовать ее. Никакого ухаживания с его стороны.
— Можно, пап, а?
Райли сунул руку в задний карман, вынул носовой платок и вытер вспотевший лоб.
— Можно что, Бельчонок?
— Пойти к Марго в гости сегодня вечером.
— Сегодня, пожалуй, не стоит.
— Ну папа…
