Но хотя в школе ей приходилось нелегко, каникулы были еще хуже. Она постоянно ссорилась с мачехой, а отец, находившийся под каблуком у новой жены, ничем не мог помочь дочери от первого брака. Словом, некогда уютный и гостеприимный дом превратился в поле битвы. Достаточно было малейшего повода, чтобы вспыхнул очередной скандал, в котором обе стороны вели себя не самым лучшим образом.
И все же Мелисса знала: ей повезло больше, чем многим. Сколько детей вынуждены были терпеть то же, что и она, но только в городе. Им некуда было бежать. А она даже зимой могла хлопнуть дверью и найти укрытие в каком-нибудь теплом амбаре или на сеновале, где и провела немало приятных часов, валяясь с книжкой и яблоком на теплом, приятно пахнущем сене.
Летом же и вовсе было раздолье. Наскоро собрав еды для немудреного ланча, Мелисса садилась на смирную лошадку Смородинку и проводила целые дни на природе.
Именно в очередное подобное лето — девушке только-только исполнилось восемнадцать — она стала все чаще встречать то здесь, то там Джералда Моргана, тоже проводившего лето у себя в имении.
Местные сплетники только и знали, что судачить о молодом наследнике знаменитого финансиста, наперебой выкладывая одну историю похлеще другой. Говаривали, что он напропалую прожигает жизнь в далеком Нью-Йорке, да и в окрестностях успел уже покорить не одно девичье сердце.
Но столь сомнительная репутация лишь добавляла ему очарования в глазах Мелиссы. Наивная, восторженная девочка, стосковавшаяся по любви и участию, невольно перенесла на него весь пыл нерастраченных чувств, наделив молодого соседа всеми расхожими достоинствами книжного героя.
Повеса? Донжуан? Ну и пусть! Она проводила долгие часы, мечтая, как в один прекрасный день сумеет скрасить его жизнь, наполнить ее новым смыслом, вывести его на правильную дорогу. О том, как он со слезами благодарности скажет, что никогда не встречал другой такой девушки, столь красивой и добродетельной. И разумеется, тотчас же предложит ей руку и сердце. И апофеоз мечтаний: в день своей свадьбы она холодно улыбнется ненавистной Кларе, а той останется лишь давиться от злобы, что ее падчерица стала миссис Морган!
Ах, найдись у Мелиссы в то время хоть один друг, достаточно благоразумный, чтобы предостеречь ее! Найдись хоть кто-нибудь, кто принял бы в ней участие!.. Но, увы, такого человека не было. И она без помех продолжала боготворить Джералда, издалека поклоняться ему.
Впрочем, не совсем издалека. Изобретательная, как и любая влюбленная девушка, она придумывала самые изощренные предлоги, чтобы «нечаянно» столкнуться с ним.
Даже теперь, через десять лет, она краснела от стыда, предполагая, до чего же, надо полагать, досаждала молодому человеку дурочка, что неотступно следовала за ним по пятам и ловила каждое его слово. Хотя Джералд ни разу не подал виду, что ему обременительно ее общество. Напротив, в то лето у них быстро установилась традиция совместных верховых прогулок по утрам. Джералд объезжал имение, знакомясь с хозяйством, которое ему предстояло рано или поздно унаследовать, а девушка сопровождала его, тая от счастья.
Когда Мелисса вспоминала то лето, ей казалось, что она не жила, а витала в облаках, существовала в каком-то сладостном дурмане в полном отрыве от реальности. Полностью поглощенная своими переживаниями, она не подозревала, что мир отнюдь не столь прекрасен и прост, как ей грезилось.
Джералд всегда обращался с ней пренебрежительно-ласково, точно с младшей сестренкой. Ей, привыкшей к подобному обращению, и в голову не приходило, что он может испытывать физическое влечение к хрупкой темноволосой девочке с огромными глазами испуганной лани. Она не замечала сама и потому не подозревала, что он может заметить произошедшие в ней перемены — чуть округлившиеся узкие бедра, потяжелевшую высокую грудь. Недавняя девочка обещала стать прекрасной молодой женщиной.
И все же, возможно, ничего бы не произошло, если бы не случай. Во время очередной утренней прогулки Джералд с Мелиссой остановились в тени раскидистого дуба рядом со старой изгородью. На одной из ветвей девушке померещилось птичье гнездо. Еще не расставшись с привычками детства, она, не долго думая, залезла на изгородь, чтобы взглянуть поближе, и, встав на цыпочки, потянулась к ветке над головой.
Прогнившая перекладина не выдержала. Мелисса потеряла равновесие и со сдавленным криком полетела прямо в объятия Джералда.
Молодые люди замерли, ошеломленные внезапной близостью. Очутившись в объятиях героя своих грез, Мелисса густо покраснела, как зачарованная глядя на оказавшийся у нее перед глазами треугольник загорелой кожи. По своему обыкновению Джералд оставил несколько верхних пуговиц рубашки расстегнутыми. Узкие джинсы облегали его мускулистые бедра, точно вторая кожа. И в душе девушки шевельнулось вдруг какое-то незнакомое, сладко щемящее чувство, смесь страха и пьянящего восторга.
Взгляды их встретились. Поглощенная первым знакомством с силой чувственного притяжения, завороженная глубиной глаз Джералда, девушка не замечала, как он все сильней прижимает ее к себе.
— Крошка Мисси, — пробормотал Джералд, нагибаясь к ней.
Губы их встретились, и Мелисса едва не лишилась сознания от радостного трепета, что охватил ее тело. Потеряв способность что-либо соображать, она инстинктивно закинула руки на шею Джералда, стремясь полностью насладиться первым в своей жизни взрослым поцелуем. Она все тесней и тесней льнула к юноше, руки его скользили по ее телу, губы все настойчивей терзали ее уста.
— Какая ты сладкая, — выдохнул Джералд, на миг прервав поцелуй перед тем, как с новым пылом припасть к ее губам.
Голова у бедняжки пошла кругом, она с замиранием сердца ждала, что последует дальше, как вдруг Джералд со сдавленным проклятием решительно, чуть ли не грубо отстранил ее от себя.
— Черт возьми! — Голос его звучал непривычно резко. Ничего не понимая, Мелисса во все глаза глядела на молодого человека, а тот сбивчиво и сердито говорил ей, что они никогда — никогда! — не должны больше позволять себе ничего подобного. — Ты еще слишком молода и, видит Бог, слишком невинна!
— Но мне уже месяц как исполнилось восемнадцать! — запротестовала Мелисса, окончательно сбитая с толку.
— Спасибо, я в курсе… к сожалению, — угрюмо хмыкнул Джералд. — Все равно ты еще слишком мала, чтобы целоваться с кем ни попадя.
— Но я не хочу целоваться ни с кем, кроме тебя! — закричала Мелисса возмущенно и, снова обхватив за шею смущенного юношу, уткнулась ему в плечо и залилась горькими слезами. — Теперь ты больше и видеть меня не захочешь. Я знаю, знаю, что не захочешь, — твердила она.
— Что за вздор! — Нежданно-негаданно оказавшись в роли няньки, Джералд вконец растерялся. — Вот увидишь, все между нами останется по-прежнему. Мы сделаем вид, будто ничего такого не было. Обещаю.
Но это, разумеется, было ложью во спасение. Как могли юноша и девушка, которых неудержимо влекло друг к другу, забыть то, что произошло? И хотя оба усиленно притворялись, будто все идет по-старому, теперь при встречах Джералд тщательно следил за тем, чтобы не коснуться даже края рукава Мелиссы. Она же и вовсе не знала, как держаться, о чем говорить с ним. На миг перед ней приоткрылась дверь в иной, доселе неведомый мир, но тотчас же закрылась вновь.
