Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Я мерно отхлебывал кофе, в самом деле хорош, толк знают, во всех кофейнях мира побывали, восточные сласти тоже вполне, надо и у нас в лаборатории такие же, а то бесконечные бутерброды уже чересчур, будто у нас в самом деле фантазия заканчивается на митохондриях.
– Итак? – сказал я.
Бондаренко задержал чашку у рта, взглянул на меня в упор через фарфоровый край.
– Мы вам рассказываем все очень подробно, – произнес он замедленно и тяжеловесно, – потому что вы… человек науки. Не руководствуетесь лозунгами, энтузиазмом и прочими не имеющими к делу вещами. Я просто уверен, что примете нашу точку зрения.
Мещерский уточнил с самым хмурым видом:
– Только учтите, нет такой вещи, как наша точка зрения. Мы и сейчас оцениваем… каждый по-своему. Но так как мы тоже ученые… ну, не в общепринятом смысле, еще как ученые, то все еще не поубивали друг друга.
– Я думал, – проронил я, – у вас дисциплина.
– Она есть, – ответил Мещерский, – и она строгая. Но это после принятия решения. А его еще не приняли. Надеюсь, примем после вашего доклада.
– Сейчас тот случай, – вставил Бондаренко, – когда политики готовы прислушаться к мнению ученых.
– Редкостный случай, – пробормотал я.
– Разве, – ответил он, – не во всех странах так?..
– Польщен, – пробормотал я с некоторой тревогой. – Надо было запрашивать больше… Ладно, я готов слушать.
Мещерский сказал деловым тоном:
– Итак, вы получили допуск, подписали о неразглашении и прошли все прочие формальности. Да-да, сейчас нас мониторят и докладывают о ваших реакциях. Рад, что вы приняли окончательное и бесповоротное решение, теперь могу посвятить вас в наши сложности.
– Да-да, я уже скрестил пальцы.
Он сказал, морщась:
– Стельмах Валентин Афанасьевич, так зовут нашего последнего из ЦК КПСС, утверждает, что СССР развалили не США. Что США как раз больше всех были заинтересованы в сохранении советской власти, так как под властью коммунистов Россия постепенно слабела, а США наращивали преимущество.
Я спросил, чуточку прибалдев:
– А кто же развалил…
– КГБ, – ответил он с огромной неохотой. – Стельмах утверждает, что это была тщательно спланированная и продуманная во всех деталях операция, которую КГБ осуществил просто ювелирно.
Я пробормотал:
– Но это же бред!.. И пусть утверждает… Ему сколько лет? Девяносто? Так у него уже старческая деменция!
Бондаренко помалкивал, а Мещерский тяжело вздохнул.
– Он абсолютно здоров. Практически все члены Политбюро ЦК КПСС еще в те далекие времена доживали как минимум до девяноста годков, а многие и больше. А сейчас тем более… Но дело не в этом. По нашим сведениям, у него есть какие-то документы, которые он намерен опубликовать. Или просто обнародовать. Сейчас с этим просто, черт бы побрал эти технологии! Достаточно выложить в Сеть, мигом разлетится по всему миру.
Я сказал медленно:
– Простите, но разве Стельмах был членом Политбюро? Такой фамилии нет даже среди кандидатов в члены.
Они переглянулись, Можайский поинтересовался вежливо:
– А вы откуда знаете?
– У нашего ректора, – сообщил я, – в кабинете висели портреты членов Политбюро. Он даже потом в КПРФ не восхотел вступать, заявил гордо, что все еще член КПСС… Хотя, думаю, это была просто бравада и ностальгия.
Можайский сказал с уважением:
– У вас хорошая память.
– Спасибо, – ответил я.
– Действительно, – произнес он, – Стельмаха в списках Политбюро нет. И никогда не было.
Я сказал живо:
– А-а, под программой защиты?.. Придумана другая биография?
Он ответил с неохотой:
– Его настоящая фамилия не Стельмах, понятно, но программой защиты и не пахнет. Она для людей попроще, а это один из тех, на плечах которого держалась система. У них все особое.
– Как и сейчас, – добавил Бондаренко.
Можайский с чашкой в руке поднялся, прошелся по кабинету. Бондаренко тоже застыл в размышлизмах, опустил чашку на стол, а Мещерский некоторое время смотрел в окно, медленно отхлебывал кофе.
– Хорошо, – сказал он, не поворачиваясь. – Ростислав Васильевич, распорядитесь. Вертолет, снаряжение и… все остальное. Предупредите встречающих… А вам, Владимир Алексеевич, рекомендую пока заскочить в нашу столовую на втором этаже. Ваша напарница покажет. Заодно убедитесь, что не шикуем. Вылет через полчаса.
Глава 5
Ингрид ждала в конце коридора, чуть присев на подоконник, увидела, соскочила. За моей спиной хлопнула дверь, я не оборачивался, это вышел майор Бондаренко.
До Ингрид оставалось несколько шагов, когда он догнал меня и сказал властно:
– Товарищ Волкова подождет еще пару минут, а я дам пару советов на дорогу…
– Но мы же с нею напарники? – спросил я.
Он кивнул.
– Но старший вы. Вам отвечать за успех операции. Сюда, в эту комнату.
Похоже, это его кабинет, чувствуется некая бондаренковскость, занимает его уже не первый день, обжил.
Я вежливо остановился у порога, он прошел к креслу по ту сторону большого канцелярского стола, кивнул на стул напротив.
– Присядьте, Владимир Алексеевич. Я не задержу вас надолго.
Я сел, ответил сдержанно:
– Слушаю вас.
– Я рад, – сказал он, – что у вас все в порядке.
– У меня и было в порядке, – ответил я вежливо.
Он криво усмехнулся.
– Ученые чувствительны к словам… Я имел в виду, в порядке, что все поняли, приняли, согласились, понимаете, о чем речь?
– Да, – ответил я. – Полковник Мещерский, как вы слышали, ввел меня в курс дела.
Он поморщился.
– Да-да, ввел, но слишком вкратце. Я предпочел бы, чтобы вы знали больше. К тому же у нас с ним несколько разные точки зрения на то, что произошло, но, смею уверить, моя более точная.
Я поддакнул:
– Еще бы! Вы же майор, а он уже полковник. Мы же чем моложе и ниже по званию, тем умнее, верно?
Он взглянул остро.
– Что, по мне видно, как заношусь? Впрочем, это неважно. Моя точка зрения зиждется на том, что я больше знаю. У меня допуск к секретной информации хоть и не шире, но к этой – полный, анализировать я тоже умею. Я не хочу сказать, что полковник ошибается, но у него масса и других дел…
– Как и везде, – согласился я. – Чем выше пост, тем шире поле деятельности. Генерал вообще видит лес, а не деревья.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89