Книга Одесса на кону - Александр Афанасьев

– …Таким образом, вы подтверждаете, что именно вы нашли у Попелюка при обыске в его квартире денежные средства в сумме…

Адвокат прервался, чтобы посмотреть на свои записи.

– …четыреста тридцать шесть тысяч долларов США, купюрами по сто и по пятьдесят долларов, сто восемнадцать тысяч евро, купюрами по сто и по пятьсот евро, в банковской упаковке…

– Нет, не подтверждаю, – спокойно ответил я.

– Но вы присутствовали при обыске?

– Да, присутствовал.

– В каком качестве?

– В качестве присутствующего лица.

Адвокат сделал изумленное лицо:

– Простите, но лица с таким статусом нет в Уголовно-процессуальном кодексе Украины.

– Так я и не участвовал в производстве следственного действия, только присутствовал.

Все юридические пассы, которые производил адвокат, были мне хорошо знакомы. Равно как и мои ответы на них. Все изрядно поднадоело, но присутствие полицейских в качестве свидетелей на суде с того момента, как мы начали работать, стало почти обязательным, потому что наш неопределенный статус позволял устраивать в суде представления. Возможно, не действенные, но эффектные.

Это было одно из первых дел, которое мы размотали. Мы – одесская криминальная полиция. Речь шла о Яне Попелюке, начальнике ильичевской милиции, одновременно с этим – ветеране АТО, награжденном орденом Богдана Хмельницкого. Его поставили на ильичевскую милицию с целью разрубить коррупционный гордиев узел и инициировать процесс самоочищения милиции. Вместе с ним в милицию с помпой приняли еще несколько ветеранов АТО. К сожалению, Попелюк и его люди, столкнувшись с трудностями в борьбе с коррупцией, решили, что если ты не можешь остановить процесс, то должен его возглавить.

Статус ветеранов АТО давал ему и его людям негласную неприкосновенность, а зарвавшись, они совсем перестали обращать внимание на такие мелочи, как УК. Они были на виду с их беспределом, вот мы их и взяли. В какой-то мере дело было показательным – чтобы быстро показать результативность работы новой полиции и одновременно заявить от имени власти, что неприкосновенных нет и быть не может и статус героя АТО не освобождает от необходимости соблюдать закон.

Мы приехали в Ильичевск и взяли Попелюка и его побратимов. При обыске у Попелюка дома были обнаружены крупные суммы наличных, незаконно хранившееся оружие – у одного из его опричников (а их так называли в городе) был найден пулемет. Дело было возбуждено в Одессе по заявлению местного бизнесмена, поэтому мы привезли Попелюка и его подельников в Одессу и представили в суд с тем, чтобы тот определил меру пресечения.

Но местные свидомые тоже сработали быстро: кинули клич в социальных сетях, и теперь у суда быстро собиралась толпа. Спецназ КОРД выстраивался у ограждения, вообще хорошо, что суд советской постройки, хорошо защищенный и с оградой, а не в старом историческом здании. Но насколько спецназ, в котором немало ветеранов АТО, готов сдерживать своих побратимов, было непонятно. В любой момент в суд могли ворваться и не с голыми руками…

Революция форева…

– Объясните суду, в каком качестве вы присутствовали…

– Господин Мильштейн… – призвал к порядку судья.

Виктор Мильштейн – один из самых дорогих адвокатов Одессы. Неплохо для героя АТО… Быстро встроился в систему, очень быстро. И самое главное – никто из тех, кто сейчас буянит на улице, не станет задаваться вопросом: а откуда у героя АТО с орденом Богдана Хмельницкого деньги на адвоката? На дорогого адвоката, одного из самых дорогих в области. Потому что в свидомом мозгу такие мысли не помещаются. Там есть место только для трех стандартных ситуаций: «зрада», «перемога» и «ганьба». Все остальное – отметается…

Ах да, еще «побратимы». В тотально коррумпированном, с разрушенным социумом обществе побратим, тот, кто с тобой рисковал жизнью в зоне АТО, – это святое. Наряду с членами семьи и односельчанами. Украинская нация – это нация односельчан, а теперь еще и однополчан…

– Поставлю вопрос иначе. У вас русская фамилия и шведский паспорт. Не объясните суду, как такое может быть?

– Объясню. Я переехал в Швецию и получил гражданство. Сейчас участвую в программе подготовки Одесской криминальной полиции в качестве консультанта от ЕС.

– Да?! А может быть, вы российский агент, внедренный в украинскую полицию с целью компрометировать героев АТО…

– Господин Мильштейн, довольно! – сказал судья.

– …ветеранов АТО, проливавших кровь за Украину!