– Тут – облом. Спиртного в доме не держим.
Он положил на диван постельное белье и подушку.
– Если не будешь есть, то ложись спать. Я, пожалуй, тоже пойду.
Макс достал из аптечки таблетку спазмалгона и проглотил, запив водой из стакана, оставленного утром Настей. Почему-то опять полезли тревожные мысли: где она? Почему не отвечает на его звонки? И тут же поспешил себя успокоить: обиделась. Выжидает. Наказывает его таким образом. А сама у подружки…
– А часто у тебя голова болит? – Ворвался в его размышления голос Гены.
– Обычно не болит, а вот сегодня прямо с утра раскалывается, как будто предчувствуя, что вечером тебя встречу.
Макс не хотел говорить эти резкие слова, но они сами вырвались. Опять же, как и утром, он попытался оправдаться сам перед собой, что виной его раздражения – плохое самочувствие, теперь к нему присоединились отходняк после моста и беспокойство за Настю. Макс попросту устал и рефлексировать сейчас не собирался. Гена же наоборот, выглядел вполне бодро и на замечание Макса совсем не обиделся. Начал тут же раздеваться, оголяя свое довольно-таки накачанное тело. Макс поспешил отвернуться и сказал уже из-за спины: «Спокойной ночи».
– Да. Спокойной ночи, – Гена уже зевал.
Макс просто позавидовал его железным нервам. Сам же он был уверен, что полночи проворочается в пустой кровати, гоняя разные думы. Но к счастью, уснул он быстро.
Он бежал что было сил. Впереди маячила стройная женская фигурка в обтягивающих джинсах и короткой маечке. Настя. Она убегала от него. Смеялась и убегала. Иногда оглядывалась, как бы подразнивая. А его сердце сжималось от тревожных предчувствий. Он хотел крикнуть, чтобы она остановилась, хотел предупредить о чем-то страшном, чего сам не знал. Но и рта не мог открыть, как будто губы слиплись, а Настя смеялась и встряхивала копной золотистых волос. Страх и смертельная тоска сковали его движения. Он вроде пытался бежать, но ноги были как ватные. А Настя убегала. Она направлялась к лесу. А Макс каким-то тайным чувством знал, что там – опасность.
– Настя! Настя! – Макс метался во сне по кровати. И только старинные ходики на стене отсчитывали ритм времени.
Чей-то незнакомый женский голос окликнул его и Макс понял, что это все еще продолжается сон.
– Максим, будь осторожен, – сказал по-матерински ласковый голос.
Макс хотел обернуться, чтобы увидеть, кто с ним разговаривает, но его будто кто-то удерживал за плечи, не давая развернуться. Макс больше не сопротивлялся. Он почему-то был уверен, что эти руки и этот голос – «свои» и не причинят ему вреда.
И тут Макс почувствовал резкий толчок и понял, что проснулся. Он лежал в своей постели, ночь продолжалась. Стояла тишина. Макс был один, но никак не мог отвязаться от ощущения, что рядом кто-то присутствует и даже смотрит на него. Большей жути он никогда не испытывал. Он постарался прогнать панику, уговаривая себя, что это всего лишь разыгравшиеся нервы. Однако, когда он попытался встать, то ничего не вышло. Что за черт? Животный ужас продолжал охватывать его, проникая в каждую клетку, и вдруг голову пронзили острые вспышки боли, это совсем было непохоже на вчерашнюю мигрень, как будто кто-то совал свои пальцы к нему в мозги. Макс не мог ни пошевелиться, чтобы убрать эти пальцы, ни закричать. Такое ощущение, будто сон продолжался, но все было так реально. И тут как сквозь помехи в радио прорвался женский тревожный голос: Максим! Максим! Проснись!
И он проснулся. Голос продолжал звать его, но это уже был голос Гены.
– Макс, проснись.
Макс соскочил с кровати, еще не совсем придя в себя. Постепенно чувства реальности стали к нему возвращаться, и он понял, что находится у себя в квартире. Рядом – Гена. А он то что здесь делает? – не понимал Макс.
– У тебя телефон звонит, – оправдывался Гена, – уже полчаса, наверное, надрывается. Я даже проснулся, а ты не слышишь… Пришлось…
Макс не стал дослушивать, рванул к подоконнику, на который обычно клал свой телефон. «Это – Настя!» – пронеслась в мозгах радостная мысль. Но телефон лежал в немом отупении. Что за глупый розыгрыш? Он был как сдавленная пружина, которая вот-вот лопнет. Кулаки сами сжались, и он уже серьезно готов был прибить шутника. Но разум остановил. Сначала думай, потом делай. Макс взял телефон в руки: пропущенные вызовы от Насти. Целых 10 попыток! Как же крепко он спал, если не слышал ни одной из них? Макс тут же начал перезванивать. Но трубку не брали. Гена дышал за плечом и этим злил еще больше. Макс развернулся к нему. Гена глупо улыбался в темноте: «Не отвечает?» Так и хотелось оттолкнуть его. Но на том конце провода включилась связь. Наконец-то!
– Настя! Настенька, ты меня слышишь? Ты где?
Макс перестал замечать присутствие постороннего, полностью переключившись на другую волну. Но на том конце молчали. И это молчание убивало больше всяких глупых разговоров.
– Настя! Ну, где же ты? Отзовись!
Он поймал себя на мысли, что разговаривает сам с собой. Тупое отчаяние, предчувствие чего-то страшного, как невидимые тиски, охватило его. Постепенно в полной тишине на том конце он стал различать звуки, на которые раньше не обращал внимания – как будто хрустели сучья деревьев, потом он отчетливо услышал чавканье, будто кто-то бежал по жидкой грязи, или болоту… человеческое дыхание, частое, с подсвистом, как у загнанного.
– Настя! Настя! – как телефонист на коммутаторе, продолжал повторять Макс. То, что она находится в какой-то опасности, он понимал более чем отчетливо. Хотелось немедленно бежать, спасать любимую, но куда? Неизвестность просто разрывала. И вдруг среди полной тишины в телефоне заорал неестественный голос, прямо в самое ухо. Он не сразу сообразил, что это был Настин голос, так он был искажен от ужаса.
– Макс! Макс, помоги!
Послышался ее плач.
– Где ты?! Настя, где ты?!
Ноги вдруг подкосились, и Макс неожиданно осел на пол, продолжая спрашивать невидимую Настю, но в телефоне запикали короткие гудки.
– Нет, нет! Настя!
Прошло несколько секунд, пока он сообразил, что телефон попросту отключили. Он попытался еще раз перезвонить, нажимал кнопки, телефонная трубка на табло рядом с именем Насти делала вид, что вибрирует, но ответа не было. Макс так сильно прижимал телефон к уху, как будто от этого мог открыться невидимый портал, и он сможет пробраться через него к любимой.
– Не отвечает? – Словно издеваясь, снова повторил Гена.
Макс будто впервые увидел его. Опять мысль: почему этот человек здесь? И снова переключился на другое: что делать? Как спасти Настю? Он должен был давно начать ее поиски! Он должен был заняться именно этим, а не Геной! Но откуда ему было знать, что она попала в какую-то беду? В нем клокотала бессильная злоба, что он не может ничего сделать. Она там. Одна. Ей страшно. А он – тупо здесь! И хоть бы какой знак!
Что-то с Настей случилось, это факт. Макс не хотел думать о плохом, но фантазия уже включилась в игру и воздвигала версии одну страшней другой. Он поймал себя на том, что ходит кругами как загнанный зверь. Стоп! Только не сходи с ума! Из всего есть выход. Выход есть всегда. Надо только успокоиться и подумать. Куда поехала Настя? Она просила подбросить ее. Похоже, за город, потому что сказала: километрах в сорока. Это все что он знал. Макс запаниковал: никакой ниточки. За что зацепиться? Он клял себя за свою невнимательность. Почему не расспросил, не выслушал? Он был так занят своей головной болью, что все остальное было для него неважно. Вдруг всплыла в памяти ее дорожная сумка. До Макса только теперь дошло: Настя отправлялась не в увеселительное путешествие и не на один день. Как он мог все это пропустить? Тупая скотина! Но что толку сейчас ругать самого себя? Надо думать дальше. Какие еще есть версии? Настя могла поехать по какому-то заданию из редакции… Значит, сотрудники наверняка знают, где ее искать.
