Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
– У миссис Бхандари было одиннадцать детей. – Миррен смотрел на Санкара долгим, тягучим взглядом. – Сколько дожили до сегодняшнего дня?
– Две старшие дочери – Анандитта и Бимла, а также Амрита – моя мать. Сыновей, к несчастью, уже нет. Двое умерли детьми, шестеро погибли.
– Поэтому я и говорю с вами, Санкар. – Миррен повертел обручальное кольцо на длинном жёстком пальце. – Нашу с вами сегодняшнюю встречу организовала сама судьба. Ни один человек не мог бы так всё устроить. Вы оказались в доме Майкла Печерского совершенно случайно, а я как раз прилетел по делам в Москву. Такие совпадения – воля богов, не находите? Санкар как все индийцы, вы верите в карму,[14]дхарму и веданту.[15]Я не утверждаю, что был другом миссис Бхандари. Такого и не могло случиться в силу известных вам причин… Но мне пришлось достаточно долго общаться с ней при непростых обстоятельствах. Это было вскоре после того, как Индийский Национальный Конгресс потерял власть в семьдесят седьмом году. Ваш покойный дядя Сурендранат Бхандари внедрял в машиностроительную промышленность новые технологии, и я хотел предложить ему выгодные контракты. Уже тогда он понимал, что без тотальной компьютеризации прорыва в будущее не произойдёт. К сожалению, он погиб именно в Америке, когда посещал Калифорнию. С тех пор прошло много лет, но я не могу забыть эту женщину. Я сравнил бы её с богиней Парвати,[16]восседающей на льве. Носительница божественной власти и гроза злых духов. Именно такой и представлялась мне всегда супруга грозного Шивы. А вы, Санкар, очень похожи на Сурендраната. Автомобильная катастрофа прервала его жизнь в тридцать пять лет. Он почитал старину и боготворил прогресс…
Миррен опять подошёл к окну и увидел выезжающий из ворот микроавтобус с красным крестом. Дорожка из капель крови тянулась от того места, куда упал выбросившийся из окна гость, и обрывалась в центре дворика. Видимо, бедолагу и подняли в автомобиль. Несколько человек, включая охранников и самого Печерского, горячо жестикулируя, эмоционально выражались по поводу происшедшего. Никаких подозрительных, машин Миррен не заметил.
– Санкар, вы не доверяете мне? Вообще-то это разумно – никому не доверять. Но у меня нет никаких оснований желать вам зла. В Доминикане Майкл рассказал мне, как его избили в Греции албанские бандиты – до сотрясения мозга. Ну и ограбили, конечно. Он находился в стране нелегально, плохо знал язык, не мог обратиться к врачу. Ему насыпали в вино снотворного и потом оставили на пляже. Это было осенью, в ноябре. Когда Майкл почувствовал, что его трясут за плечо, решил, что придётся ехать в полицию. А потом он ощутил запах розового масла и ещё каких-то благовоний. Открыв глаза, увидел на своём плече маленькую смуглую руку, будто выточенную из дерева и покрытую лаком. На руке были браслеты и перстни. Дама в изумрудном сари,[17]в индийской шали с золотой нитью и в бирюзовых украшениях обратилась к нему по-английски. Он ответил по-русски, потому что все другие языки начисто позабыл. Миссис Бхандари справляла свой день рождения в кругу соотечественников. Они как раз сошли с борта яхты и направлялись к лимузину. Поняв, что избитый замёрзший парень из Союза, она немедленно вызвала врача и оплатила все расходы. Вы и сами знаете, Санкар, что Кальпана Рани, если уж отдавала кому-то своё сердце, то была предана до последнего дыхания. К сожалению, это был уже восемьдесят второй год, её предпоследний день рождения. Но за то время, что Кальпана Рани была жива, она успела представить Майкла широкой публике. Её авторитет был непререкаем, в том числе и в Союзе. Через миссис Бхандари можно было впрямую выйти на премьер-министра. – Миррен взлохматил свои медные, с проседью, волосы. – Понимаю, что вы от меня ничего доброго не ждёте. Но почему? Я тоже человек. Вот, например, вы вынуждены скрываться, сказал Майкл. Что случилось, Санкар?
Индиец, который, казалось, позабыл о случившемся два дня назад, всё вспомнил и вцепился в блестящие чёрные волосы тонкими смуглыми пальцами. Теперь боль была и в душе, и в теле; она переполняла только что ровно стучащее сердце. Санкара прошиб пот, и ему стало жарко.
– Безгрешных людей нет, дружище, особенно если им семьдесят пять, – мягко улыбнулся Миррен. – Пообещав содействие, я никогда не обманывал. Вы не сможете вечно сидеть здесь. Придётся решать, как быть дальше. И я, возможно, смогу чем-то помочь. Вы ещё не верите мне, Санкар?
– Вы называетесь чужим именем, сэр. Вас зовут не Райдер Миррен. Как я могу вам верить? – Санкар закусил губу и опустил ресницы.
– Это псевдоним. Писатели часто берут себе чужое имя. Я так подписываю статьи и книги. Если угодно, называйте меня Невил Оуэн. Или вообще никак не зовите. Но лучше обращаться по-старому.
– Хорошо, сэр.
Индиец несколько раз вдохнул особым образом – глубоко, закрыв глаза. Он пытался справиться со своими эмоциями старым, проверенным способом. Но Миррен видел, что внешне спокойный аристократический отпрыск близок к панике, и пот градом катится по его совсем потемневшему лицу. Миррен втянул воздух чуткими, как у пса, ноздрями – этот обильный пот пропах страхом.
Санкар Никкам не видел иного выхода, кроме как рассказать Миррену о драке в черёмушкинском дворе, и в очередной раз заявить о собственной невиновности. Если рассердить американца, Миша попадёт в неловкое положение. Люди не любят, когда им не доверяют. Этот американец сказал верные слова – их встреча была устроена самой судьбой. Не Миррен же послал пьяную ораву громил в кожаных куртках. И не он заставил потрясённого совершившимся убийством, совершенно обезумевшего Санкара Никкама бежать именно к Печерскому, а не куда-то ещё.
Пусть узнает, как всё случилось. Хуже не будет, и погибшего к жизни не вернёшь. Как-то глупо это, по-детски всё скрывать, прятать голову под подушку, надеясь, что никто о твоих проказах никогда не узнает. Если Мирен-Оуэн уважает дади, может, согласится втайне сообщить матери и отцу. Объяснит им, что произошло предновогодним морозным вечером на Воробьёвых горах. Официальное сообщение из Москвы, из посольства, не должно оказаться неожиданным для них, как бы потом ни сложилась судьба самого Санкара…
Он пошарил в карманах джинсов, достал плоский футляр змеиной кожи и вынул из него воздушные, почти невидимые очки с прямоугольными линзами. Миррен только сейчас заметил, что парень держится из последних сил и сейчас делает быстрые глубокие вдохи-выдохи. Он то задерживает дыхание, то внезапно словно выбрасывает из себя отравленный страданиями воздух. Да, Санкар ещё и близорук – кроме того, что невысок ростом, подавлен и опустошён. Но его нельзя оставлять таким на ночь. С ним нужно работать до того времени, пока не ослабеет давление стресса на организм. Вряд ли дыхание Капалабхати здесь поможет. Это эффективное йога-упражнение сейчас даже может причинить вред. Санкар загоняет эмоции внутрь, а ему, напротив, нужно просто выговориться.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
