— Эта история как-то связана со вчерашним баскетбольным шоу, верно? Ты делал какие-то таинственные намеки, но тогда рассказывать не стал.
Не глядя на Тесс, Фини взял вилку и принялся возить по тарелке давно остывшие равиоли.
— Теперь уже я могу тебе все рассказать. Похоже, остался единственный способ донести до людей то, что я узнал, — рассказать им. Может, мне стоит встать на перекрестке и предлагать всем, заплатив один доллар, послушать мою сенсационную историю?
— Насколько интересно то, что ты «накопал»? И много ли у тебя материала?
Фини снова вернулся к поэтическому тону, словно продолжал читать стихи:
— Джеральд Винковски — средоточие всех надежд жителей Балтимора, обещающий вернуть в город баскетбольную команду. — И тут же снова сбился на деловой и ироничный тон: — Так вот, у нашего всеми уважаемого Винка есть несколько тайн, связанных с его прошлым, и он предпочел бы, что они не стали достоянием общественности, а в особенности НБА. Его компания — это карточный домик, того и гляди она развалится. Возможно, он уже на грани банкротства. Так что если у него и хватит средств на приобретение команды, то их точно не хватит, чтоб содержать ее.
— Но тогда зачем Винку покупать команду, если это, скорее всего, разорит его?
— Хороший вопрос. И на него есть два ответа. Первый: он дурак, каких поискать, — хотя это весьма сомнительно. Либо он планирует избавиться от команды, как только город построит новый спортивный комплекс. Ведь это повысит изначальную стоимость команды как минимум в два раза, и тогда ее можно будет очень выгодно продать.
— Звучит не очень-то правдоподобно.
— Помнишь Эла Якобса? В восьмидесятом он приобрел команду «Иволги» за семьдесят миллионов долларов, а когда разорился, то продал ребят уже за сто семьдесят миллионов. Стоимость же команды увеличилась благодаря стадиону, построенному для ее тренировок. В общем, если Винк еще пару лет продержится на плаву и успеет продать команду до того, как к нему придут кредиторы, то он явно не будет в проигрыше… — Фини помолчал и мрачно спросил: — Но, может быть, за всем этим кроется что-то еще?
— Да нет, похоже, что нет, — ответила Тесс. — Ты собрал вместе кусочки, и теперь я могу видеть всю картину.
— И тем не менее оно есть. И гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Мрачные тайны прошлого. Неудачный первый брак. Пагубные привычки, несовместимые с понятием «профессиональный спорт». Сколько бы ты заплатила за такую историю? Сорок долларов? Пятьдесят? Шестьдесят? А может, бросим монетку? Например, «решка», и забираешь всю информацию совершенно бесплатно? — Фини истерически засмеялся, но тут же оборвал себя: — Поверь мне, Тесс, это крепкая история, хотел бы я, чтоб мой дом стоял на таком же прочном фундаменте.
— Тогда почему же газета отказалась ее публиковать?
— О, они нашли массу причин! Сказали, что статья не вызовет того интереса, на который они рассчитывают, что это проявление расизма — с такой агрессией освещать это баскетбольное мероприятие, тогда как футболу оказывается всяческая поддержка, а ведь основные футбольные болельщики — белые. Они сказали, что в нашей истории слишком много неназванных источников информации, Тесс, и это, видите ли, вызывает сомнения в ее достоверности. Но некоторые из тех, кто делился со мной информацией, до сих пор работают в компании Винковски, и я просто не имею права называть их имена. У них есть очень веские причины оставаться в тени. Сегодня редакторы «Блайт» объявили нам, что если мы хотим, чтобы статья была напечатана, то должны указать имена всех наших осведомителей. Но они же знали, что я не смогу пойти на это. Ведь это журналистская этика, Тесс! А редакторы воспользовались этим, чтобы не публиковать историю, — ведь это все равно, что уничтожить ее, — потому что не доверяют нам.
— Нам?
— Мне и Рози. Ты видела ее вчера. Для новичка она работает очень даже неплохо. Ты бы видела, какой материал она накопала про первый брак Винка!
— Так, может быть, они не доверяют ей, потому что она новичок и еще очень молода?
Фини отрицательно покачал головой.
— «Новый и молодой» — это гораздо лучше, чем «старый и старый». По крайней мере, так сейчас считают в «Бикон-Лайт». Ей или мне. Нам обоим не доверяют. Я уже ничего не понимаю, и мне уже все равно. Я устал, Тесс. Я так устал, а это такая хорошая история, и все, чего я хочу, — это уснуть прямо здесь, за столом, а проснувшись, узнать, что они ее все-таки опубликовали.
— Фини, я уверена, что все будет в порядке. «Блайт» опубликует твою сенсационную статью, и ты получишь отличный гонорар, — Тесс пододвинула поближе к приятелю стакан с водой, надеясь этим отвлечь его. «Похоже, он начинает понемногу успокаиваться, — подумала она. — Может быть, вечер еще можно спасти».
Внезапно Фини вскочил на ноги, чуть не опрокинув стол. Бокал мартини он все так же крепко сжимал в руке.
— Ты не понимаешь! Дело не во мне! И тем более не в гонораре! — закричал он. Люди в зале стали удивленно оборачиваться в их сторону.
— Ну, хорошо, дело во мне, — он наклонился к Тесс, чтобы только она слышала его. Он был очень пьян и нетвердо держался на ногах, но речь его по-прежнему оставалась четкой и ясной. — На кон поставлена моя карьера или то, что от нее осталось. Но здесь еще играет роль политика газеты. Ну, ты понимаешь: все эти высокие слова о правде, справедливости. Ведь мы — четвертая власть!
— Фини, что ты хочешь, чтобы я предприняла в связи с этим? — Тесс была не лучшим слушателем, когда начинали рассуждать о высоких принципах журналистской работы.
— Ну, ты можешь выпить за конец моей карьеры! — захохотал он, поворачиваясь к залу и поднимая уже пустой бокал, словно предлагая тост. Посетители, в большинстве завсегдатаи, подняли бокалы в ответ. Они узнали Фини и решили, что тот разыгрывает очередной спектакль для публики.
— В чем причина такого счастья? — поинтересовался блондин, сидевший у барной стойки.
— Разве я счастлив? Разве я свободен? Нелепый вопрос! Но на сей раз я создал лучшую статью в своей жизни!
Фини схватил со стола бейсболку мышиного цвета и бегом направился к выходу, все еще сжимая в руке давно опустевший бокал для мартини. Кисти его клетчатого шарфа воинственно развевались. Тесс осталась в компании недопитого мартини и пачки сигарет, забытой Фини на столе. Слова приятеля: «Разве я счастлив? Разве я свободен?» — показались Тесс очень знакомыми, но у нее никак не получалось вспомнить, где она могла их слышать.
Она сидела в одиночестве в баре и только сейчас почувствовала, как сильно проголодалась. Но Тесс не любила обедать или ужинать в ресторане, если не было никого, кто мог бы составить ей компанию. Она допила мартини, оплатила внушительный счет Фини и вышла на улицу. Можно, конечно, зайти в магазин и купить замороженных продуктов, а заодно какой-нибудь глупый журнал, чтобы почитать в ванной. Черт бы побрал этого Фини! Благодаря ему отличный свободный вечер превратился в выпитый в одиночестве мартини и замороженную лазанью, которую придется есть дома.
