– «Мазерати»? Я ее никогда не водила, – сказала она.
Гренвилль, думая о том, во сколько обошелся наем машины Паттерсону, улыбнулся:
– Она великолепна для хороших автомагистралей, а в городе…
Несколькими минутами позже он свернул с бульвара Сен-Жермен в тесную боковую улочку.
– Сейчас будет проблема найти стоянку, – пояснил он, – но это вопрос терпения.
Он сделал круг вокруг квартала. В тот момент, когда он собирался свернуть на второй круг, одна из машин тронулась с места, и Гренвилль так резко сманеврировал, чтобы занять освободившееся место, что едущие за ним водители изо всех сил загудели. Гренвилль выскочил и открыл правую дверцу прежде, чем Хельга успела сделать это сама.
– Прекрасный маневр, – одобрила она.
– Когда живешь в большом городе, необходимо вертеться, иначе не сможешь прожить. – Он взял ее под руку. – Ресторан всего в двух шагах отсюда, и там вы отдохнете. Надеюсь, вы проголодались?
Привыкшая к большим парижским ресторанам, Хельга не была уверена, что хорошо позавтракает, когда они входили в убогое бистро с грязными занавесями и потертыми портьерами у входной двери. Длинный тесный зал был заполнен пожилыми французами. Толстый, лысый человек появился из-за стойки. Лицо с тройным подбородком улыбалось.
– Мсье Гренвилль? Не может быть! Вас не было так долго! – С этими словами он долго тряс его руку.
– Клод! – улыбаясь, воскликнул Гренвилль. – Я к вам привел знакомую… миссис Рольф. – Он повернулся к Хельге. – Это Клод. Он был шеф-поваром в ресторане «Серебряная башня». Мы с ним давно знакомы.
Изумленная Хельга пожала протянутую руку, а Гренвилль продолжал:
– Что-нибудь легкое, Клод. Вы понимаете?
– Разумеется, мсье Гренвилль. Сюда.
Под любопытными взглядами других клиентов немного запыхавшийся Клод проводил их через дверь в глубине в маленький, комфортабельно обставленный зал на четыре столика.
– Как здесь прекрасно! – воскликнула изумленная Хельга, когда Гренвилль пододвинул ей стул. – Я даже не знала, что в Париже существуют такие места.
Гренвилль и Клод обменялись улыбками.
– Тем не менее они существуют, и это одно из моих любимых, – усаживаясь, сказал Гренвилль. – Ответьте: любите вы рыбу?
– Очень.
Гренвилль повернулся к Клоду:
– Так, рыба «кардиналь» и также ваш мускат.
– Разумеется, мсье Гренвилль, – сказал Клод и вышел.
– Вы не будете разочарованы. Рыба – лучшая в Париже. Соус делается из крема, датских креветок и омаров.
Он предложил ей сигарету. Она взяла и заметила:
– Великолепный подарок.
– Да… подарок одного австрийского графа. Я оказал ему небольшую услугу.
Гренвилль вспомнил о жутких часах, проведенных с толстой женщиной на танцевальной площадке.
Хельга взглянула на него. Нет ли насмешки в карих глазах?
– Чем вы занимаетесь в Париже? – вдруг спросила она.
– Немного делами и развлекаюсь. – Он сделал небрежный жест рукой. – Я предполагаю, что вы приехали сюда, чтобы походить по магазинам? И рассчитываете пробыть недолго?
– Я здесь тоже по делам и, конечно, воспользуюсь случаем, чтобы кое-что купить.
Гренвилль принял удивленный вид:
– Не могу поверить, что такая хорошенькая женщина, как вы, приехала в Париж по делам. Просто невероятно. – Он потер лоб. – Рольф! А, естественно! Известная миссис Рольф! Как я глуп!
Клод подал устрицы и ожидал их реакции:
– Они действительно великолепны, мсье Гренвилль?
Улыбаясь, тот подтвердил, и Клод вернулся на кухню.
– Что ж, вы – сказочная миссис Рольф, – продолжал Гренвилль. – Каждый раз, когда открываю газету, то читаю что-нибудь о вас. Я польщен. И вы остановились в том же отеле, что и я… Какое совпадение.
Хельга посмотрела ему в глаза.
– Случаю было угодно, чтобы я стала очень богатой женщиной. Но я часто нахожу жизнь слишком утомительной, – серьезно произнесла она.
Гренвилль посмотрел на нее с пониманием и кивнул.
– Да, представляю. Любопытство прессы, никакой настоящей свободы, вокруг сплетни, тяжелая ответственность. – Накалывая вилкой устрицу, он покачал головой. – Да, я понимаю вас очень хорошо.
– А чем вы занимаетесь? – повторила вопрос Хельга.
Ей хотелось узнать все и немедленно об этом соблазнительном мужчине.
– Кое-чем в различных областях. Не будем портить аппетит деловыми разговорами. Париж у ваших ног, а Париж – один из самых обворожительных городов в мире.
И Гренвилль прочел свой монолог о Париже. Завороженная Хельга слушала. Он продолжал говорить и тогда, когда принесли блюдо «кардиналь», и замолк на мгновение, лишь чтобы выпить кофе.
– Я давно не получала такого удовольствия от еды, – с улыбкой заявила Хельга.
Гренвилль скромно улыбнулся:
– Да, кухня здесь прекрасная. Наверное, я много болтал. – Он покачал головой. – Но так случается, только когда я нахожусь в идеальной компании. Однако говорю слишком много. Сейчас, к сожалению, я должен вернуться к делам, у меня утомительное свидание. Позвольте проводить вас в отель.
Он оставил ее на время одну, заплатил по счету и обменялся несколькими словами с Клодом. После рукопожатий и улыбок они покинули бистро и сели в автомобиль. Трогаясь с места, он прошептал:
– Думаю, будет ли у вас настроение повторить прогулку в компании со мной? Я постараюсь быть менее болтливым. – И он обворожительно улыбнулся. – Есть еще один маленький ресторанчик. Не пошли бы вы со мной туда поужинать завтра вечером?
Хельга не колебалась. Этот мужчина ее интриговал все больше и больше.
– Было бы прекрасно.
Он отвез ее в отель и проводил до лифта. Ожидая кабину, они переглянулись.
– Можно мне называть вас Хельгой? Какое обворожительное имя, – сказал Гренвилль.
– Разумеется, Крис.
– Тогда до завтра, встречаемся в восемь вечера. Здесь, в холле.
Она кивнула и вошла в лифт.
Сидя в одной из кабинок в холле, Паттерсон с изумлением наблюдал за этой сценой. Когда Хельга исчезла, Гренвилль подошел к нему.
– Никаких проблем, мистер Паттерсон, – произнес он. – Дайте мне несколько дней. – Затем, оставив того с открытым ртом, он подошел к администратору: – Открытку и конверт, пожалуйста, – попросил он.
– Сейчас, мсье.
На открытке он написал: «Благодарю за вашу красоту и компанию. Крис». Засунув открытку в конверт, заклеил его и надписал имя Хельги.
