Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
И тут Варвара от обиды и растерянности зарылась в его пахнущую потом и лошадьми рубаху и разревелась, как дите малое.
– Кто тебя обидел? – спокойно повторил Захар, но теперь в его голосе послышалась угроза. – Отвечай, Варюш!
– Никто не обидел, Захарушка. – Варя точно снова вернулась в детство. Оказавшись среди чужих людей, она боялась только одного: что ее могут оставить прямо на дороге, и только он мог так же легко, как сейчас, развеять ее страхи. – Дай мне пройти. Хочу на улице воздухом подышать. В доме, видишь, душно.
– Куда ты пойдешь? На дворе, смотри, какой ливень! Пережди, и вместе выйдем, ежели охота. – Он отстранил ее от своей вымокшей до нитки рубахи и отряхнулся, точно медведь, обдав подругу холодными каплями, сорвавшимися с его чернявых, точно у цыгана, кудрей.
– Тогда в сенях постою, – согласилась Варя, отерев с лица дождевые капли. Она прекрасно понимала, что с Захаром не поспоришь. Вроде и не настаивает, а ежели приклеится, так хуже банного листа будет!
– В сенях можно. Тут не каплет! – на его красивом смуглом лице блеснула белозубая улыбка. Он успокоенно захлопнул дверь в избу и прошел к входной двери. – А хошь, дверь открою? Заодно и воздухом надышишься.
Варвара не стала спорить. Только устало кивнула и встала у него за спиной, спасаясь от ворвавшегося в дом ветра, несущего с собой холодные капли и невероятный запах свежести.
Дождь и правда лил стеной. Небо разрывали молнии, ветер гнул деревья, клубя черные тучи. Варе вдруг подумалось, что это боженька гневается за их бессмысленную жизнь, и вот наступил час расплаты.
Куда же их занесло? Что это за деревня такая чудная? И люди в ней какие-то странные…
Едва слышные шаги заставили Варю вздрогнуть. Захар тоже услышал и шагнул вперед, окончательно загородив собой дверной проем.
– А чего в дом не проходишь? – Варя узнала голос старосты. Интересно, куда он ходил в такую погоду? И где его жена? Надо бы извиниться. Хоть и не за что, да мало ли? Может, они все тут душевнобольные.
– Да вот, не серчай, хозяин, подругу вывел воздухом подышать. – Захар посторонился, запуская в сени промокшего насквозь старосту. Тот шагнул, но увидев Варю, на мгновение замер, виновато потупив взгляд. Но уже в следующий момент от неловкости не осталось и следа.
– Не серчай на мою жену, девонька. – Хозяин дома погладил ладонью выбеленную сединой бороду. – Как сына потеряла, так сама не своя стала.
– И вы на меня… – Варя хотела было снова завести разговор о том, где и как нашла злополучную игрушку, но староста ее перебил.
– А что же вы тут-то стоите? Настасья уже всех ваших кашей потчует. Пойдемте же в дом скорее!
Захар взглянул на Варю, точно ожидая соизволения. Та лишь коротко кивнула и позволила ему увлечь ее в дом.
Находиться за столом было тяжко, все молчали, только ложки стучали о деревянные бока мисок. Так бы встать и уйти, да куда пойдешь? За окном буря, ночь, а она одна, в незнакомой деревне.
Хотя нет! Не одна!
Большой и надежный Захар вдруг стал казаться самым близким и родным человеком на целой земле. Варя сидела к нему совсем близко, так, что чувствовала жар, идущий от его могучего тела. Управившись с кашей, он теперь сидел, скучая, и украдкой поглядывал на девушку. Она хоть и не видела, но кожей чувствовала бросаемые им взгляды. Смущалась и ковыряла ложкой вкусную кашу еле-еле.
За этой игрой она едва не пропустила, как ужин закончился. Староста поднялся первым, оглядел враз прекративших стучать ложками гостей и невесело усмехнулся.
– Гроза все не утихает… Видно, судьба вам разделить не только мой стол, но и мой кров. До гумна вам теперь уж не добраться. Думал, до ночи распогодится, ан нет. – И поискал взглядом дочь. – Настасья, укладывай ребятишек на полати, а гостей на полу размести. Да для матушки место не держи. Не будет ее сегодня с нами.
Настасья кивнула и полезла на полати, где, оказывается, тише воды ниже травы весь ужин сидели две ее младшие сестры. Навскидку десяти и пяти лет от роду. После она раздала тулупы и стеганые одеяла, заменив подушки валенками да свертками с овчиной.
Спорить никто не стал. Для кочевого народа пол в теплой хате мягче перины кажется, да еще когда не качается, а уж если есть чем укрыться да что под голову подложить, – вообще счастье!
Вскоре все улеглись. Бабы в одной стороне избы, мужики в другой. Предусмотрительная Настасья даже набросила на натянутую посреди избы веревку небеленую холстину, отгораживая от мужских взглядов и перешептываний полати с детьми и прикорнувших у теплой печи баб.
Варе не спалось. За бревенчатыми стенами завывал ветер. Дождь барабанил в окна, и казалось, что не деревья гнутся и стонут, а страшные темные тени летают снаружи, норовя забраться в дом. Варвара лежала и смотрела в потолок, боясь лишний раз взглянуть в окно. Вдруг заметят и с собой уволокут? И впервые в жизни она пожалела, что нет рядом Захара, готового защищать ее даже во сне.
И вдруг снаружи раздался детский плач. От неожиданности Варя вздрогнула и зажмурила глаза, а когда открыла их снова, увидела перед собой бледное лицо Настасьи. Та, словно привидение в длинной ночной рубахе, приложила палец к губам, поднялась и поманила, приглашая идти за собой. Варя хотела натянуть на голову овчину и проигнорировать это странное приглашение, но отчего-то поднялась и пошла за девушкой.
Ее распущенные волосы струились русой волной, доставая почти до пят, и плащом скрывали фигуру. Выйдя в сени, она остановилась, подошла к окну и прижалась к нему лицом, силясь рассмотреть что-то в обезумевшей стихии.
– Он плачет… – Голос Настасьи прозвучал жутко, и Варя поежилась, как от холода. – Ты его слышишь?
– Кого? – Если она спрашивает, значит, и впрямь плач не почудился. Вот только не станет она сразу раскрывать, что слышала. Перво‑наперво узнает, что здесь творится.
– Егорку. Он в такие ночи всегда плачет. Одиноко ему… и страшно.
– Егорка – это твой брат? Значит, он жив? Тогда почему в дом не идет, раз ему страшно?
– Нельзя ему в дом. Он теперь мой… – Настасья обернулась, и Варя с ужасом увидела, как лицо девушки обезобразили глубокие морщины, глаза провалились и поблекли, затягиваясь белесыми бельмами. Ее фигура ссутулилась, протягивая к Варе руку, в скрюченных пальцах которой девушка с ужасом увидела ту самую деревянную лошадку, что давеча сжег в печи староста. – И ты – моя…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
