Книга Дыхание льда - Петр Крамер

В принципе, спецагент Дели нравился Еве, но лишь внешне. Высокий, кареглазый, с прямым носом и тонкими усиками на правильном лице, он всю дорогу до Сиэтла проговорил с ней о карьере. У Джона Дели была удивительная способность – сворачивать тему разговора в нужное ему русло. Делал он это легко и непринужденно, будто был знаком с напарницей давно и их, как и предписывала легенда, связывает не один год совместной жизни. По документам – оба путешествовали до Аляски как муж и жена. Дели изображал репортера, набиравшего популярность таблоида «New-York Daily Times», а Ева – его супругу-секретаря.

Вживаясь в роль, она сначала не без удовольствия делилась воспоминаниями о жизни в Европе. Увлеченно слушала рассказы Дели о красивом будущем в Вашингтоне или, может быть, в Нью-Йорке, о его планах стать прокурором города или целого штата. Ей льстило внимание и обходительность этого красавца, живущего без оглядки, на широкую ногу (как выяснилось в процессе, Джон был выходцем из семьи банкира и не привык себе в чем-то отказывать). Но спустя некоторое время она поняла: агент печется только о себе, напрочь забыв о задании. Из соображений секретности его привлекли к тайной миссии в последний момент, почти не посвятив в детали. Такой подход Еву не устраивал – беспечность беспечностью, но и о деле подумать стоит.

Оказавшись в Сиэтле, они пересели на пароход до Аляски. В порту было много желающих отправиться на прииски, но с билетами у напарников проблем не возникло, без указаний из Вашингтона тут точно не обошлось. Начальник порта лично разместил их на борту новенького каботажника, прибывшего к западному побережью США с верфей Филадельфии, и представил капитану. Похоже, Дели остался доволен содействием властей и новыми знакомствами, а вот Ева, напротив, выдала замечание, когда они остались в каюте одни, – лишнее внимание сейчас ни к чему. И тут же поставила вопрос ребром: либо Дели продолжает попусту трепаться дальше, и тогда в Джуно она умывает руки, либо они всерьез обсуждают секретную миссию, от успеха которой зависит не только его дальнейшая карьера, но и – жизнь. Причем обоих.

Дели некоторое время не моргая смотрел на спутницу. Брови его то сдвигались к переносице, то поднимались вверх, отчего лоб покрывался морщинами, и на напряженном лице красавца отражался весь ход мыслей. Похоже, до этого момента поездка казалась ему увеселительной прогулкой. Но, судя по всему, в голове забывшего об осторожности агента все-таки наступило прояснение, и прямота Евы возымела успех. Он вдруг весь поник – нет, не физически, смотрел по-прежнему прямо, плечи расправлены, – поник взглядом, где на миг плеснулась паника и осознание того, что в случае смерти о карьере можно забыть. Не видать ему прокурорского кресла, не ходить в дорогие рестораны, не иметь красивых женщин…

Желая не упускать момент, Ева, не стесняясь в выражениях, поведала в красках, как Макалистер и его люди поступают с теми, кто встает у них на пути. Она коротко рассказала об убийствах в Европе и Панаме, о катастрофе, которую хотели устроить, используя перфектум, таинственное вещество, разрушающее самый крепкий камень. И в конце, словно блюдо на десерт подала, упомянула о могуществе Механика, способного найти и убить кого угодно и где угодно, стоит дать ему повод.

– Теперь ты понимаешь, с кем имеем дело? – закончила она.

Джон Дели лишь растерянно кивнул. Тяжело опустился на койку, слепо таращась в стену.

Боже, и зачем таких в Бюро принимают? Ева с безразличием смотрела на напарника – презирать его пока не за что. Он еще никак не проявил себя. Жалеть тоже не стоит, даже самую малость, самую чуточку. Пусть помучается. Иногда полезно вот так взять и устроить встряску. Пусть взглянет правде в глаза – жизнь должна менять людей, уж в этом Ева знала толк.

Видя, что Дели все еще потрясен, она все-таки решила помочь ему:

– Ну ладно, Джон, мне тоже страшно. – Она села рядом. – Просто я женщина и умею скрывать эмоции.

Напарник повернул к ней голову. По взгляду было трудно понять, о чем на самом деле думает. Как бы не сломался окончательно, им еще до Скауэя, а оттуда до Уайтхорса ехать, и только там можно немного расслабиться, когда встретят отряд канадской конной полиции.

– Будь всегда начеку, надень костюм попроще, чтобы не выделяться среди других. – Ева пригладила его сбившиеся волосы. – Мы все-таки не в Вашингтоне и не в Нью-Йорке на Уолл-стрит. Мы на Аляске. Тут все иначе. Люди другие, много индейцев, диких животных, почти нет дорог, нормальных условий для жизни и – начальства, по указке которого перед тобой спляшет шериф или мэр.

– Я не трус! – Отстранившись, Дели встряхнулся и перешел на официальный тон: – И не забывайте, миссис фон Мендель, в нашем предприятии я все еще главный.

Кто бы сомневался? Ева кивнула.

Он решительно взял и раскрыл на койке чемодан, суетливо начал перебирать вещи.

– Пожалуй, прогуляюсь, – сообщила Ева, – подышу морским воздухом.

Дели вновь повернулся к ней. Его лицо разгладилось, стало, как прежде, обворожительно приятным.

– Я вскоре присоединюсь к… тебе, дорогая, – пообещал напарник.

Он слегка натянуто улыбнулся.

Ну и славно, Ева покинула каюту. Хотя бы к роли мужа-очаровашки вернулся. Уже прогресс.

Она чувствовала, что предстоит еще не один серьезный разговор о чести и достоинстве, которыми, безусловно, Дели дорожит. Но это все ерунда. Главное, надавила на больное, на мужское, пусть теперь из кожи вон лезет, чтобы доказать, какой он храбрый и умелый. Теперь в его же интересах поймать и уничтожить Макалистера. Тогда и о прокурорском кресле не грех помечтать – карьера будет в полный рост.