Дэн, кажется, не хотел пока говорить о Миене, поэтому я положил приглашение на книжную полку возле кресла и отправился на кухню. Там я вывалил трехдневное рагу в миску с макаронами и поставил все это в микроволновку. С нетерпением наблюдая за вращением миски, я задумался о приглашении. Миена явно хотела подчеркнуть, что у нее, в отличие от Дэна, все классно. Даже в аду не сыщется черта страшнее брошенной женщины.
С отсутствующим взглядом почесывая живот, в кухню зашел Дэн и открыл холодильник. Заглянув внутрь, он резюмировал:
— Еды нет. Можно я съем тот сыр, который ты купил на прошлой неделе?
— Валяй. — Я бросил ему пакет с крекерами. — Можешь и это съесть заодно.
Я опять уставился на микроволновку, ожидая звонка.
— Слушай, а тебя что, не волнует, что Миена выходит замуж?
— Нет, — слишком быстро ответил Дэн и сразу же сменил тему. — А что это за сыр?
— Понятия не имею. Наверное, чеддер.
Дэн явно не хотел обсуждать грядущую свадьбу Миены, поскольку были темы поважнее, например — сыр. Но я его не винил. Он был не из камня, однако и впрямь — какой смысл обсуждать то, на что уже не можешь повлиять? Он собирался погоревать в одиночестве, а если ему вдруг понадобится друг, готовый провести с ним вместе вечер Питья и Забвения, то я всегда составлю ему компанию в нашем местном баре «Хавершем Армс».
Прошла целая вечность, пока микроволновка наконец не возвестила о том, что блюдо готово, и я вернулся в гостиную с дымящимися макаронами. Дэн выбирал между прогнозом погоды на ВВС-1 и документальным фильмом о грабителях из Лидса, а я раздумывал, не рассказать ли ему о Предложении, чтобы потом присовокупить его мнение к уже имеющимся советам Чарли, Верни и мамы.
— Вот, значит, почему ты шатаешься из угла в угол, как влюбленный подросток, — сказал Дэн, выслушав историю о Предложении. — А мне ты сказал, что Мэл уехала на тренинг.
— Я наврал, — признался я. — Вопрос в том, что мне теперь делать?
— Я тебе скажу, что делать, — заявил Дэн, переключая канал. — Ничего! Поверь мне, Мэл никогда не бросит тебя лишь потому, что ты не хочешь жениться. Ты с ней уже сколько… три года?
— Четыре, — сказал я.
— Четыре года! Да вы и так уже практически Мистер и Миссис! Мой тебе совет — пригни голову и дождись, пока все само уляжется.
Совет был хорош.
— То есть сделать вид, что ничего не произошло?
— Именно. Голову в песок, приятель. Скорее всего, это была одна из тех минут, которые потом забываются, как дурной сон. Она, наверное, сейчас сама не рада, что заговорила об этом. Вот почему и не звонит.
Я серьезно обдумал его совет. Идея забыть обо всей этой истории, как будто ее и не было, выглядела очень привлекательно. Она давала возможность спокойно жить дальше, не теряя достоинства.
— А ты уверен?
— Конечно, уверен, — заявил Дэн. — Послушай, Даффи, все довольно просто. Мэл потратила три…
— Четыре, — уточнил я.
— Ну, хорошо, четыре года на тебя. Она тебя сравнительно неплохо выдрессировала. Ты только подумай, сколько времени ей придется потратить на другого парня, чтобы довести его до твоего уровня послушания.
— То есть ты хочешь сказать, что она не бросит меня хотя бы потому, что ей будет лень натаскивать кого-то заново?
— Типа того.
— Но дело в том, что…
— Только не говори мне, что ты раздумываешь над этим Предложением серьезно, — недоверчиво покрутил головой Дэн. — Я что, ничему тебя не научил? Разве не я учил тебя Путям Холостяка? А теперь ты готов перейти на темную сторону? Просто не верится. Я, так и быть, прощал тебе твое постоянство с Мэл, списывая его на прирожденное чудачество. Но жениться? Это худший из вариантов! Да это вообще конец всему. Все изменится.
Он взглянул на свадебное приглашение.
— Мы бы с Миеной тоже в конце концов поженились. Ты хоть представляешь, какая бы это была ошибка?
Дэн навел на меня такую тоску, что стало тошно.
— Ладно, — кратко ответил я. — Я сам что-нибудь придумаю.
Я встал, взял с подлокотника дивана пульт и, вернувшись на место, начал бессмысленно перебирать каналы, одновременно отправляя в рот огромные порции остывших макарон.
Разговор едва не дошел до спора, чего между нами еще никогда не бывало. Кажется, Дэн тоже переживал, потому что вдруг вышел из комнаты и вернулся с огромным пакетом чипсов и двумя бутылками «Ред Страйп». Разорвав упаковку, он аккуратно положил пакет ровно посередине и протянул мне бутылку.
— Забудь на минуту об этих дурацких макаронах и о Мэл. Съешь чипсы, выпей пива, посмотри телик и перестань думать, — мудро предложил он. — Мысли нас обоих до добра не доведут.
Даже Носферату улыбнулась
Я не разговаривал с Мэл уже девять дней. Я со всех сторон обдумывал советы мамы, сестры, зятя и соседа, но это ни к чему, кроме головной боли, не приводило. К тому же я думал о том, что к двадцати восьми годам пора бы уже научиться решать проблемы самому, без помощи друзей и родственников. В конце концов я решил, что настало время поговорить с Мэл и прийти к какому-то обоюдоприемлемому решению, хотя сам все еще не был уверен в том, что же устраивает лично меня.
— А, это ты.
Дверь открыла Джули. Во всем мире только она умела произносить слова «А, это ты» с таким выражением, что сразу становилось ясно — на самом деле она хотела сказать: «Гореть тебе в аду, мерзавец». Тот факт, что обязанность открывать дверь в их квартире взяла на себя Джули, был дурным знаком. Он свидетельствовал о том, что с той самой минуты, как Предложение было сделано, Джули занимается тем, что мешает мое имя с грязью.
Джули — которую про себя смеха ради я называл Носферату, Принцессой Тьмы, — была лучшей подругой Мэл и моим злейшим врагом. Помню, я ужасно нервничал перед нашей первой встречей, потому что Мэл предупредила меня: если я пройду «тест Джули», то встреча с ее родителями будет просто праздником. Поедая вареные устрицы с салатом «Айсберг» и масляным соусом в резиденции Джули, я наблюдал за тем, как она постепенно понижала мои оценки: за то, что у меня временная работа (-4), неоконченный университет (-2), постоянно без денег (-6), считал развлечение людей в заднем помещении паба достойным времяпрепровождением в смысле карьеры (-4) и совершенно не собирался ничего менять из вышеперечисленного (-10).
К концу того памятного вечера нам с Мэл стало очевидно, что «тест Джули» я с треском провалил, сумев набрать рекордно низкое количество очков. Я тогда еще подумал: «Если мое сегодняшнее выступление так ужасно, что же будет у родителей Мэл?» К счастью, впоследствии оказалось, что Джули любила Мэл примерно так же, как Тельма любила Луизу[14], только без всякой лесбийской подоплеки, и потому терпела меня, как терпят дурную привычку, от которой сложно избавиться. Как если бы Мэл грызла ногти или не мыла руки после уборной.
