– Что с тобой? – Он вдруг заметил, что по ее лицу ползут слезы. – Прости меня, – он взял кисть, лежавшую на столе, в свои ладони.
– Все это слишком, Фрэнк. – Она не стала доставать платок, а вытерла слезы кончиками пальцев, но и это движение было грациозно.
Ругая себя за неуместную высокопарную болтливость, он поспешил заговорить о другом:
– Почему же? Теперь я постараюсь вспомнить все цветы, полученные мною в жизни.
– Разве это возможно? – усмехнулся Фрэнк.
– Ну, хотя бы те, что остались в памяти, самые красивые или необычные.
– Не думал, что тебя интересуют цветы как таковые.
– Фрэнки, – Эмили вновь улыбалась, – меня мало что в жизни не интересует. Разве лишь то, что я уже слишком хорошо знаю. Ну, давай же наконец выпьем.
Отпив по глотку, они занялись демонтажем Эйфелевой башни.
Глава 4
Попрощавшись с Фрэнком возле своего дома, Джуди поднялась на третий этаж и остановилась. Мысль о предстоящем разговоре с сестрой наполнила душу стыдом. Ей хотелось бы прошмыгнуть незамеченной, стянуть с себя блестящую чешую, прыгнуть в постель, нырнуть с головой под одеяло и забыть этот вечер, как дурной сон. Но у нее не было ключей, поэтому пришлось нажать на кнопку звонка, и не один раз – пока, наконец, на пороге не появилась заспанная сестра. Вглядевшись в лицо Джуди, Джулия поняла, что обсуждение вечера не предвидится. Они молча вошли в прихожую. Джуди сбросила туфли и босиком прошла в ванную. А Джулия открыла шкаф и достала початую бутылку коньяка, к которой она раза три за день уже прикладывалась. Сестра вернулась быстро – розовощекая, с мокрыми волосами. Запахнув на груди халат, она молча опустилась на стул.
– Наверное, ты не хочешь рассказывать? – все-таки начала Джулия, разливая коньяк по бокалам.
– Дай мне лучше молока, – перебила ее сестра.
– Хорошо. Еще чего-нибудь? Может, кукурузных хлопьев?
– Да, пожалуйста, немного, только оставь на завтрак.
Джулия мелкими глотками пила коньяк и крутила пальцами ножку бокала. Конечно, сегодня ее любопытство вряд ли будет удовлетворено. Но идти спать вот так… Это грозило бессонницей. Джулия любила заниматься не только своими, но и чужими проблемами, просчитывать развитие событий, давать советы, подбадривать, гладить по головке. Две близкие подруга никогда не предпринимали без ее одобрения ничего серьезного и четко следовали ее рекомендациям. Надо заметить, обе были счастливы со своими мужьями, а одна успешно сочетала счастливый брак с бурным романом на стороне. Но Джуди была не подругой, а сестрой, и с детства они были настолько разными…
Джулия пила коньяк, и с каждым глотком раздражение ее росло. Джуди невозмутимо пила молоко, держа запотевший стакан в обеих ладонях. Было совершенно понятно, что с ней приключилась какая-то неприятная история, но в таком случае она должна нуждаться в утешении, поддержке, совете.
– Тебе звонил Рэймонд, – вдруг сообщила Джулия новость, которую еще два часа назад решила не передавать сестре.
Джуди оторвалась от стакана и изумленно уставилась на Джулию. Та покраснела и отвела глаза.
– Ну?
Джулия молчала.
– Ты пошутила, да? – почти с надеждой спросила Джуди.
– Нет. Он звонил часа два назад.
– Господи, он не звонил четыре месяца! – Джуди встала, оперлась ладонями о край стола и нависла над Джулией. – Он оставил номер?
– Нет.
– Я так и знала! Что ты ему сказала?
– Правду.
– Что?! Какую правду?
Джулия налила себе очередную порцию коньяку.
– Поживу с тобой еще месяц – придется обращаться к «анонимным алкоголикам», – попыталась пошутить она, но Джуди не отреагировала. – Я сказала, что у тебя свидание. Сказала, что ты в ресторане с высоким красивым элегантным мужчиной.
– С высоким, – проговорила Джуди, выделяя каждое слово, – красивым, элегантным… мерзавцем!
Сестра метнула на нее снизу вверх пронизывающий взгляд.
– Можно подумать, Рэй очень благороден… – заметила она.
Джуди села и взяла свой коньяк. Выпила одним махом и, поставив бокал на стол, безвольно опустила руки на колени. Рэй… когда она забыла о нем? Ведь в ресторане она все время ощущала его рядом. Но во время танца… А в машине она уже была пьяна и ей хотелось чудес. Только на набережной, когда она шла босиком, не вытирая слез, чей-то смех преследовал ее, бился в уши, громкий, насмешливый. Ей казалось, что это Роджер все потешается над ней, хотя он и остался далеко позади. Потом ее окликнул мужчина в белом автомобиле, и смех сразу исчез. Все-таки это не был смех Роджера, это Рэй преследовал ее, гнался за ней по пятам, хохоча и издеваясь.
Джуди бросилась лицом в лежащие на коленях ладони и зарыдала.
– Джу, детка! – почти обрадовалась Джулия. – Что же с тобой приключилось, сестренка? Расскажи мне.
Та отрицательно помотала головой.
Джулия решила, что на какое-то время сестру нужно оставить в покое, а потом снова попробовать разговорить. Она тихо встала и ушла к себе.
Джуди чувствовала себя преступницей. Все, кто знал ее, уже давно махнули рукой: она никогда не освободится от любви, не приносящей ей никакой радости, она думает только о Рэе и говорит только о нем. Да, она не представляла себе, что ее жизнь может измениться, что в ней появится какой-то новый, незнакомый мужчина, а самое главное – что она когда-нибудь сможет разлюбить Рэя. Они встретились восемь лет назад… И за эти восемь лет прожили вместе не более трех с половиной. И еще ни разу она ему не изменяла. Зачем? Ей нужны только эти глаза, эти сильные руки, эти широкие плечи. Она привыкла отклонять ухаживания, делать строгое лицо, на вопрос «Вы замужем?» отвечать «Да», а на вопрос «Свободны ли вы вечером?» – «Нет. И завтра тоже». Иногда ей хотелось просто улыбнуться в ответ на чью-то мужскую улыбку, но она боялась, что это может быть неправильно понято. Среди знакомых у нее была репутация жертвы большой и глупой любви, незнакомых же она отпугивала своим неприступным видом.
Полгода назад Джуди впервые почувствовала, что устала от своей большой любви, и это было совсем новое ощущение: ведь раньше она приходила в отчаяние, иногда ей казалось, что она сходит с ума, но она никогда не уставала любить.
Это случилось после последнего приезда Рэя. Он пробыл всего две недели и был с нею холоден и циничен. Джуди билась в стеклянную стену, что уже давно выросла между ними, пыталась разбить ее, не боясь пораниться, но стекло стало слишком толстым… И, словно израсходовав последние силы, после отъезда Рэя она неожиданно быстро успокоилась. А потом в ней проснулось совершенно новое ощущение – это было предчувствие любви, ее приближения. Джуди готова была смеяться над собой, но ощущение не проходило, появилась жажда, и она требовала утоления…
