— Да.
Он даже не потрудился это отрицать! Дейвон вздрогнула от внезапного приступа гнева.
— Какая гадость!
— Я бы назвал это обычным делом. К тому же не понимаю, что вам не нравится — все равно ведь мое предложение не приняли.
— А вы не думаете, что не всех женщин можно купить?
— Нет, они просто ищут большего. — Губы Джареда искривились. — Развод может дать гораздо больше.
Дейвон сделала еще один глоток бульона.
— Вы слишком мрачно смотрите на мир.
— Ошибаетесь. Просто я кое-чему научился за свои тридцать с лишним лет. Купить можно всех. Каждая женщина имеет свою цену — одна выше, другая ниже. — Он взял креветку. — В большинстве случаев, впрочем, не получаешь и того, за что заплатил.
— Потому что вы за это платите, — вспыхнула Дейвон.
— А вам до сих пор непонятно, что все имеет свою цену?
Дейвон вспомнила о Стиве и Питере и сказала резче, чем хотела:
— Конечно, понятно. Но ваша ошибка в том, что вы ставите знак равенства между ценой и деньгами.
— Я некоторое время сомневался... но вы ничем не отличаетесь от других.
Дейвон холодно улыбнулась ему.
— Вы хотя бы понимаете, что только что сделали мне комплимент?
Он усмехнулся в ответ.
— А вы остроумны и за словом в карман не лезете, не могу отказать вам в этом.
— Боже мой, столько комплиментов сразу! Вы растете в моих глазах, Джаред.
— Значит, вам понравится, когда я вас поцелую.
Бульон выплеснулся из ложки в ее задрожавшей руке. Дейвон аккуратно положила ложку в пиалу.
— Вы пытаетесь заставить Лиз ревновать?
— Оставьте Лиз в покое! — жестко сказал он.
— Значит, верность для вас — пустой звук?
— Вы вмешиваетесь в дела, которые вас не касаются.
— Вот как? — резко сказала Дейвон. — В таком случае запомните еще раз, что моя персона — тоже не ваше дело.
— Дорогая, тебе не понравились креветки? — обратилась к ней Алисия.
Чувствуя, что ее щеки раскраснелись, а глаза блестят от еле сдерживаемого гнева, Дейвон поспешно ответила:
— После шампанского — не очень, мама.
— Мы с Бенсоном как раз говорим о том, как хорошо было бы увидеть в «Дубках» внуков, — в полный голос сообщила Алисия. Тактичность никогда не входила в число ее достоинств.
— Правда?.. — пробормотала Дейвон.
— Мне очень хотелось бы, дорогая, чтобы ты сменила работу. Джаред, она почти не бывает дома. Как можно влюбиться, когда ты постоянно мотаешься между Борнео и Тимбукту?
— Мама, я никогда не была в Тимбукту.
— Не придирайся к словам, Дейвон, ты знаешь, что я хочу сказать.
— Мне нравится моя работа, — возразила Дейвон. — И если мне суждено влюбиться, то я могу это сделать где-нибудь в Эмиратах с таким же успехом, как и в Торонто.
— Ты не можешь поддерживать отношения с человеком, встречаясь с ним между двумя авиарейсами!
— Тогда, боюсь, в надежде на внуков вам придется полагаться на Джареда.
В разговор вступил Бенсон:
— К сожалению, Джаред не верит в брак... Лиз, кстати, была очаровательна сегодня.
Официант убрал пиалу с бульоном, другой поставил тарелку со свиными биточками. Чувствуя, как сжимается желудок, Дейвон заговорила с Бенсоном о его лошадях, и вскоре блюдо благополучно убрали. Окончание ужина: тосты, неизбежные поцелуи невесты с женихом — все прошло перед ней как в тумане. Когда, наконец, она смогла выйти из-за стола, то снова встретила кузена Джареда, Патрика. Он представил ее нескольким своим друзьям, и впервые за весь вечер Дейвон почувствовала себя хорошо.
Они со смехом рассказывали друг другу страшные истории о путешествиях через океан, когда Дейвон заметила направляющегося к ним Джареда и встревожилась.
Он безапелляционно заявил:
— Начинаются танцы. Нам предстоит открывать их второй парой, вслед за отцом и Алисией.
Танцевать с Джаредом? Лучше пройти босиком через пустыню!
— Я подойду через минуту.
— Надо идти немедленно.
Выбора не было... разве что устроить сцену? Дейвон сказала:
— Надеюсь, мы еще потанцуем, Патрик, — и пошла следом за Джаредом, высоко держа голову.
Когда они пересекли лужайку, сильная рука обхватила ее талию. Прикосновение обожгло Дейвон сквозь тонкую ткань. Он процедил сквозь зубы:
— Еще два часа — и этот спектакль окончится... Слишком долго для меня.
«Для меня еще дольше», — мысленно ответила Дейвон.
Уже стемнело. Тент, под которым начались танцы, белым призраком светился между деревьями, украшенный плющом и корзинами душистых роз. Внутри поблескивали крошечные лампочки. На мгновение Дейвон забыла, что только что мечтала поскорее уйти с этой свадьбы.
— О, Джаред, как красиво! Восхитительно! — с почти детским восторгом воскликнула она.
Он только сжал губы.
— Давайте танцевать.
Он держал ее за талию так, как будто она была ходячей инфекцией. Однако танцевать он умел, в этом отказать ему было нельзя. Его движения ни на секунду не опаздывали за музыкой. Дейвон все время, пока они двигались в танце следом за Алисией и Бенсоном, мечтала, чтобы это скорее окончилось. Когда звуки вальса смолкли, стоявшие кругом гости зааплодировали. Дейвон ровным голосом сказала:
— Свой долг мы выполнили. Благодарю вас.
— Следующий танец — для нас самих.
— Нет никаких «нас»!
Оркестр заиграл медленную лирическую мелодию. Дейвон пыталась освободиться из крепких объятий своего партнера, но Джаред, не ослабляя хватки, медленно закружился с ней под музыку, прижимаясь щекой к ее волосам.
Уткнувшись носом ему в плечо, она могла чувствовать легкий запах его лосьона и еще более незаметный, свежий и очень мужской — его кожи. Его рука скользнула к ее бедру, другая крепко прижимала ее к его груди. Ничто на свете не могло предотвратить этого наплыва желания, сладостного, горячего и непреодолимого, которое охватило Дейвон.
Она желала этого мужчину. Она хотела лежать рядом с ним, всей кожей чувствуя его нагое тело. Хотела пройти с ним все пути страсти. Ее сердце забилось быстрее; она до боли явственно ощущала его возбуждение, красноречиво говорившее о том, что желание было обоюдным.
Но ведь для нее весь его мир неприемлем! Как она может даже думать о том, чтобы оказаться с ним в постели?
С неслышным бессильным стоном она попыталась отстраниться. Но Джареда как будто только еще сильнее возбудили ее движения; он поднял ее подбородок и склонил голову к ее губам.
