– Похоже, приближается снегопад! – крикнула Сара, Каллен взглянул на серое небо и почувствовал, что ветер стал холоднее. Возможно, это будет последний привет зимы перед наступлением весны.
– Есть по дороге какой-нибудь приют, где мы могли бы укрыться? – спросил он, не оглядываясь.
– Если погода еще немного продержится, мы успеем доехать до заброшенной фермы. Там мы сможем переждать метель.
Он кивнул в знак согласия. Они прибавили скорости, ведь в такую погоду недолго и замерзнуть. А он должен жить – ради своего сына.
Всего несколько месяцев назад Каллен предпочел бы смерть. Когда он увидел на земле истекающую кровью Алэну, ему хотелось закричать. Это было нечестно. Они были уже так близки к свободе! Сжимая в своих объятиях ее истерзанное тело, он понял, что она умирает: ему ничего так не хотелось в этот момент, как умереть вместе с нею.
Но все изменилось, когда Алэна сказала ему:
– У нас есть сын – Александр.
Он никогда не забудет этих слов. Она произнесла их четко, несмотря на невыносимую боль. Она боролась, чтобы успеть сказать ему, что он должен жить. Она хорошо его знала – он захочет умереть вместе с нею, но он не смеет. Ему следует найти их сына. Их ребенка, зачатого в любви.
– Снег пошел!
Крик Сары вывел его из раздумий. Он так погрузился в свои мысли, что не заметил, как началась метель. Земля быстро покрывалась снегом, а до фермы было еще далеко.
– Надо торопиться!
Он оглянулся и увидел, что Сара замотала голову и плечи своей шалью. Она не просила о помощи, а давала разумный совет.
Он кивнул и даже не поинтересовался о ее самочувствии. Но видимо, с ней все было в порядке, потому что Сара поскакала вслед за ним.
К тому времени, когда они увидели ферму, метель уже превратилась в настоящую снежную бурю, а лошади совершенно выбились из сил. Конюшня, к счастью, была цела, и они укрыли там лошадей, а потом пошли к дому.
Холодный ветер хлестал по их лицам, снег залеплял глаза, так что они почти не видели тропинки, ведущей к дому. Каллен, взяв Сару за руку, повернул ее к себе и прижал лицом к своему плечу. Он рывком открыл дверь в дом, толкнул Сару внутрь и закрыл дверь на засов.
Они стали оглядываться. Посередине комнаты валялся стол с отломанной ножкой, рядом стоял совершенно целый стул. У стены справа была узкая кровать с тюфяком, напротив – камин, заваленный мусором.
– Стол надо сломать на дрова, – сказала Сара, потирая замерзшие руки. – Нам необходимо согреться.
Она нашла в углу веник и принялась выметать мусор из камина.
Каллен снял подбитый мехом плащ и повесил его на крючок у двери. То, что Сара могла позаботиться о себе, было очевидно, и все же она не только не запротестовала, когда он прижал ее к себе, чтобы защитить от ветра и снега, а прильнула к нему так, что он до сих пор ощущал ее дыхание на своей шее. От этой мысли Каллена словно обдало жаром.
Досадуя на себя, он набросился на стол и рывком отломал еще одну из оставшихся ножек. Просто он давно не был с женщиной – проблема в этом, а Сара – его жена. От этой предательской мысли он даже вздрогнул.
– Вы поранились? – Сара бросилась к нему и схватила его за руку.
Прежде чем Каллен успел ее остановить, она уже гладила его ладонь. Он смотрел, как она медленно проводит по ладони длинным пальцем, а потом, закрыв глаза, отдался необычным ощущениям. Господи, как же это приятно!
Слишком приятно, черт подери!
Он выдернул руку и отошел от нее.
– У вас может быть заноза, дайте мне посмотреть.
– Ты уже смотрела.
– Не упрямьтесь, дайте мне вашу руку.
Каллен покачал головой:
– Некогда, надо разжечь огонь.
Он обошел вокруг нее, стараясь не приближаться, и отломал от стола оставшиеся ножки, потом разжег огонь. Не то чтобы ему хотелось согреться. Он и так уже вспотел – и не от физических усилий.
Почему такое невинное прикосновение так его взбудоражило?
Слишком долго, у него слишком долго не было женщины. Ему необходимо провести всего одну ночь страсти и покончить с этим.
Нет, не так!
Когда-то этого, наверно, было бы достаточно, но Алэна все изменила.
– А теперь покажите вашу руку.
Каллен сидел на корточках перед камином. Она возвышалась над ним, подбоченившись. Ее рыжие волосы были такими же яркими, как языки пламени в очаге.
Каллен усмехнулся. Ее непокорные волосы действительно пламенели как огонь. Но почему она его так интересует? Требовался ответ на этот вопрос, и притом срочно.
– Боитесь, что придется вытаскивать занозу? – не отставала Сара.
Это был намеренный вызов, и он не мог на него не ответить.
– Я сам могу с этим справиться.
– Вы мне не доверяете?
– Я тебя не знаю.
Она улыбнулась и широко раскинула руки.
– Я ваша жена.
Каллен бросил последний обломок дерева в огонь, отряхнул руки и поднялся во весь свой огромный рост. Она была почти такой же высокой и не вздрогнула, когда он к ней приблизился.
– Непослушная жена.
– Вы хорошо знаете свою жену.
Он легонько ущипнул ее за нос.
– Пока не очень, но узнаю.
Он подумал, что намек ее смутит, но она тихо засмеялась, словно посчитала это забавным.
– Да, узнаете, – она ткнула его пальцем в грудь, – когда я вам это позволю.
Она повернулась к нему спиной, и на какое-то мгновение у него появилось желание схватить ее, повернуть к себе и поцелуем стереть с ее лица эту хитрую ухмылку. Он не сомневался, что ее еще никто не целовал, а если и целовал, то это был невинный поцелуй, который ничего не значил.
Пусть подождет, пока он поцелует ее по-настоящему! Вот удивится!
– Я голодна. У вас остались еще сыр и хлеб?
Мысленно проклиная себя за грешные мысли, Кален кивнул:
– И не только.
– Хорошо. – Сара потерла руки. – Устроим пикник на кровати.
Доставая еду, он глянул на узкую кровать, которую им предстояло разделить сегодня ночью. Захочет ли она разделить с ним еще что-нибудь?
Она расстелила на кровати одеяло, сняла плащ и башмаки и прыгнула на кровать, спрятав ноги под юбкой.
Он присел на край кровати и предпочел, чтобы его ноги оставались на земляном полу. Сара не обращала на него никакого внимания. Она была занята тем, что развязывала мешок и раскладывала еду.
