Он никогда бы не заикнулся об этом, если бы знал, что ей это будет неприятно.
— Вообще-то у меня больное бедро, а не нога.
Иногда оно дает о себе знать, но только когда я устаю или слишком быстро поворачиваюсь.
— Значит, мы будем поворачиваться медленно, не приседая, а поскольку вы, вероятно, устали от всей этой беготни, я обещаю, что возьму максимум нагрузки на себя. — Он улыбнулся ей самой, по его мнению, обезоруживающей улыбкой.
— Я отдавлю вам все ноги. Я же сказала, что не танцую вальс… никогда этому не училась.
— Тогда сначала попрактикуемся. Мне кажется, что на передней веранде нам будет слышна музыка, как вы думаете?
— По-моему, ее слышно далеко за пределами дома.
Улыбаясь, Хитч повел Синди на веранду. Когда она повернулась к нему, явно сжавшись перед лицом столь пугающей задачи, он сказал:
— Расслабьтесь, я не укушу вас.
— Я и так расслабилась, — мрачно сказала она.
— Послушайте, что, если я сначала принесу нам по бокалу шампанского? Обычно я значительно лучше танцую, если сначала выпью бокал-другой.
— Я могу опрокинуть его на вас. Я ужасно волнуюсь.
— А я ловко увертываюсь. Стойте здесь, никуда не уходите, я сейчас вернусь.
Сдержав свое слово, он уже через минуту вернулся с двумя бокалами, шампанским и тарелкой с горой самых разнообразных сандвичей.
— Ну как, сможете определить, какие с арахисовым маслом, а какие с желе?
Она засмеялась. У нее был удивительно приятный смех, хотя немного хрипловатый.
— Икра невкусная, — предупредила она. — Тетя Си заказала неудачную.
— Я никогда не любил ее. Пахнет рыбой. А вот крекеры с чем-то похожим на картофельное пюре, украшенное пикулями, вероятно, вкусные.
Она снова засмеялась. Он готов был встать на голову и пошевелить ушами, если бы это только вызвало такую же реакцию. Кто бы мог подумать, что мужчину его возраста способен так взволновать женский смех!
— Куриный салат с оливками и брынзой, любимый салат Фрэнка.
— Какого Фрэнка? — Хитч откусил половинку крекера.
— Поставщика провизии. Очень приятный человек. Иногда я выполняю поручения его жены, когда он занят и не может отвезти ее в город. Шэни потеряла свои водительские права, хотя в этом нет ее вины.
— В этом никогда нет вины, — сухо сказал Хитч. Однако почувствовал облегчение, когда услышал, что у этого очень приятного Фрэнка есть жена. Он так и не понял, почему это имело для него значение.
К тому моменту, когда оркестр доиграл вальс и несколько знаменитых песен «Битлз», он и Синди отведали разных праздничных блюд, выпили шампанского и разговорились. Шампанское помогло ей почувствовать себя непринужденно. Тем не менее от ее непринужденности не осталось и следа, когда он встал и предложил ей свою руку.
— Время потанцевать, — напомнил он ей.
— О господи, неужели это обязательно?
— Не верите в то, что можете польстить мужчине?
— Те, кого я знаю, не нуждаются в лести.
— Да нет, мы все нуждаемся в этом. Мы же живем в мире, в котором человек человеку волк.
— Давайте не будем больше об этом.
Хитч, не сдержавшись, засмеялся.
— Вы такая тактичная со всеми или только со мной?
— Я провалилась на экзаменах в школе обольщения. Пошли, пока я не струсила.
Она вложила свою маленькую влажную ладошку в его руку и, нахмурясь, взглянула на свои ноги.
Он обнял ее свободной рукой за талию и осторожно притянул к себе.
— Расслабьтесь, — проворчал он. — Хотите еще шампанского?
— Я и так уже выпила два бокала.
— Вы страшно напряжены. Закройте глаза и доверьтесь мне.
Она вздохнула и прижалась головой к его груди. Ее волосы щекотали его щеку. Не задумываясь, он поцеловал ее в макушку и начал покачиваться в такт музыке.
Она покачивалась вместе с ним и, когда он сделал несколько па, ответила тем же.
Синди начала подпевать. Хитча всегда раздражало, когда партнерша начинала подпевать оркестру. Но сейчас он сильнее прижал се к себе, испытывая одновременно удивление, нежность и желание защитить ее. Но объяснить, почему он так поступает, Хитч не смог бы.
Она отстранилась.
— Тетя Си терпеть не может, когда я пою.
— Тетя Си — угрюмая мегера.
Теперь настала очередь Синди хихикнуть.
— Кажется, я и в самом деле танцую. Я еще не отдавила вам ноги?
— Разве вы не чувствуете?
— Я напихала туалетную бумагу в носки туфель, поэтому не чувствую. А может, виновато вино. Я никогда не пью вина. Вы, наверно, сами можете догадаться, почему.
— Да нет, не могу. Но пока вы находитесь в таком приятном расположении духа, позвольте мне облегчить душу.
Она подняла голову, но он снова прижал ее к своей груди. Словно так было правильно. Словно ее голове было предназначено находиться здесь.
— Я ехал со скоростью, по крайней мере миль на десять превышающей допустимую, а возможно, и больше. Мои мысли витали в другом месте, и если бы вы в тот момент не бросились и не столкнули ребенка с дороги… я даже думать боюсь, что могло бы произойти.
— А вам и не надо…
— Позвольте мне договорить. Я виноват, я повел себя не правильно. Если хотите знать правду, я был испуган, но испуг вылился в злость.
— Ничего не объясняйте. Я тоже испугалась и накричала на вас. Мне иногда бывает трудно обуздать свой нрав.
— Не верю.
На этот раз, подняв голову, она улыбнулась.
— Скажите-ка мне, мисс Дэнбери, а как вы развлекаетесь?
— Работаю.
Остановившись, он пристально посмотрел на нее.
— Что делаете?
— Вообще-то это нельзя считать работой, но, понимаете, свободные дни — а это понедельники — я посвящаю своему небольшому бизнесу, который называется «Синди-сервис».
Ее свободные дни?.. С каких это пор люди имеют день, свободный от семьи?
В таком случае у него не день, свободный от его семьи… у него годы.
— Продолжайте, — напомнил он. — Мне очень интересно.
Оркестр снова заиграл вальс. Репертуар у него был довольно ограничен. Светлячки заблестели в кустах померанца, а издалека донесся жалобный крик козодоя.
— Понимаете, дядя Генри перед своей смертью подарил мне машину. Поскольку у меня нет другого источника существования, я…
